Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)
Шрифт:
Вена породила Карлоса. Или, точнее, она породила миф о “Шакале” Карлосе. Не последнюю роль в создании этого мифа сыграл и сам Карлос. Занимаясь делом, в котором осторожность зачастую является наилучшим проявлением доблести, Карлос потрудился расписаться на всех страницах саги о захвате ОПЕК. Он неустанно занимался саморазоблачением, но именно письмо к матери, переданное Эрнандесу Акосте, хоть и проигнорированное французами, предоставило Скотленд-Ярду доказательства того, что во главе боевиков в Вене стоял действительно Карлос.
За одну ночь Карлос стал воплощением терроризма. Налету на ОПЕК были посвящены многочасовые передачи по телевидению и тысячи газетных статей по всему миру.
С тех пор имя Карлос Шакал стало ярлыком, который мировая пресса начала приклеивать к любому преступлению вне зависимости от того, насколько это соответствовало действительности. Через два месяца после венских событий, в марте 1976 года, египетский еженедельник “Аль Муссавар” сообщил, что у Ливии теперь появился новый лидер, которого зовут Карлос. В мае газеты распространили слух, что именно
Карлос застрелил среди белого дня на оживленных улицах Парижа посла Боливии во Франции. В том же мае 1976 года пронесся слух, что Карлос взорвал себя в Тель-Авиве в аэропорту Бен Гурион вместе с израильским офицером секретной службы. Несколько раз сообщалось о его аресте, попытках ареста, а также о его смерти.
В результате Карлос сам уверовал в образ, созданный газетами. Он требовал, чтобы друзья переводили ему статьи, которые он не мог прочитать. Читал он или нет “День Шакала” Форсайта до того, как эта книга была найдена в лондонской квартире, служившей ему складом оружия, неизвестно, зато он прочитал ее позднее и постоянно сравнивал себя с описанным в романе убийцей.
Однако в Вене Карлос достиг не только всемирной известности. Позднее он уверял Кляйна, что решил не убивать министров и приостановить операцию после того, как алжирское правительство предложило ему деньги и убежище: “Народный фронт не смог бы защитить меня от преследований Саудовской Аравии и Ирана”.{197} Через несколько лет Карлос заявил, что получил от Саудовской Аравии выкуп в 50 миллионов долларов. Но он отрицал, что присвоил эти деньги себе: они были потрачены на дело революции. Если бы он взял хотя бы один цент, убеждал он одного из своих адвокатов, он подписал бы тем самым себе смертный приговор.{198}
Бассам Абу Шариф подтвердил, что Карлос получил крупную сумму, а Кляйн цитировал слова Карлоса, который совершенно открыто признавался в этом сам: “Он получил деньги, а затем припрятал их в безопасном месте в Алжире. Для себя, а не для нашей группы. В мире терроризма махинации совершались постоянно. Никогда нельзя было понять точно, кто дергает за веревочки. Когда на операции выделялись такие огромные суммы денег, без махинаций было не обойтись. Речь шла о сотнях тысяч долларов”.{199}
Кто управлял Карлосом? Кляйн говорил, что налет на ОПЕК осуществлялся по заданию “одного из арабских президентов”, которого он отказывался называть. “Все сведения о конференции и предпринимаемых мерах безопасности были получены нами от представителей страны, являвшейся членом ОПЕК, которая присутствовала на этой сессии”, — вспоминал Кляйн.{200} Западные разведывательные службы не сомневались, что теракт был оплачен Ливией и, возможно, Ираком. Ливия хотела навязать арабскому миру свою политику по отношению к Израилю, а Ирак
Пока весь мир ломал себе голову, куда пропал Карлос после своего театрального отъезда из аэропорта Алжира, Австрия, предполагавшая, что он все еще находится в Алжире, обратилась с просьбой о его экстрадиции. Но австрийский посол в Алжире был вежливо извещен, что между Австрией и Алжиром не существует официального соглашения об экстрадиции, а поэтому просьба не может быть выполнена по причинам юридического свойства. Франция воздержалась от того, чтобы последовать примеру Австрии, хотя у нее на руках имелись материальные доказательства (письмо Карлоса матери) того, что нападение на ОПЕК было делом рук Карлоса. Франция полагала, что требование арестовать Карлоса может оскорбить их бывшую североафриканскую колонию и всколыхнуть неприятные воспоминания об убийствах на улице Тулье. Лучше было не будить спящих собак. И шакалов тоже.
Таким образом, президенту Алжира Хуари Бумедьену было позволено взять Карлоса под свою защиту. “Когда алжирцы предложили нам политическое убежище в обмен на заложников, мы согласились, — объяснял впоследствии Карлос. — Алжир относился к нам лояльно и дружелюбно”.{203} Глава государства баловал Карлоса своим гостеприимством, предоставив в его распоряжение живописно раскинувшуюся виллу с превосходным видом на Алжир, в которой в свое время отдыхал главнокомандующий вьетнамской армии генерал Гиап. Кроме того Бумедьен предоставил Карлосу телохранителей.
Карлос оставался на этой вилле по меньшей мере в течение двух недель, пока поправлялся Кляйн, которого он навещал в больнице. За это время он успел несколько раз пообедать с министром иностранных дел Бутефликой, обнявшим его, когда он вышел из самолета, а также поужинать с главой секретной службы и начальником полиции. Когда Кляйн настолько окреп, что смог выписаться из больницы, начальник полиции потряс его тем, что начал петь дифирамбы его покойному соотечественнику Адольфу Гитлеру.
Через три недели после венских событий Карлос и поправившийся Кляйн улетели в Ливию. Не успели они выйти из самолета, как были приветливо встречены телевизионными операторами, посланными государственной радио- и телекомпанией для освещения их прибытия.
Согласно сообщениям французской разведки, расходы Карлоса в Алжире были оплачены полковником Каддафи. После серии официальных встреч, которые были вполне объяснимы в стране, которая финансировала и занималась подготовкой боевиков арабского и неарабского происхождения, полковник предоставил Карлосу и Кляйну частный самолет, чтобы они могли вылететь на собрание представителей Народного фронта в Южный Йемен.{204} Отказ Каддафи арестовать Карлоса обеспечил Ливии почетное место в “черном списке” пособников терроризма, составленном американцами. После чего Каддафи в том же году разрешил Карлосу еще дважды посетить Ливию.