Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)

Фоллейн Джон

Однако ему быстро удалось найти себе помощника. Он бесцеремонно воспользовался связями, установленными Хаддадом, и вновь обратил свой взор на Революционные ячейки Западной Германии. Поскольку Бёзе был убит во время угона самолета в Энтебе, Карлос послал за Йоханнесом Вайн-рихом, который помогал ему во время первого нападения на самолет “Эль-Аль” в аэропорту “Орли”. Через два месяца после операции в “Орли” Вайнрих был арестован во Франкфурте, поскольку использовавшиеся автомобили были взяты в прокат на его имя. После восьми месяцев, проведенных в тюрьме, он был выпущен на поруки по состоянию здоровья, после чего скрылся и находился в бегах. Вайнрих принял предложение Карлоса, и ему было поручено уговорить Ганса Иоахима Кляйна.

В течение всего

времени, проведенного рядом с Карлосом, Кляйн скрывал свое растущее неприятие применения насилия. Его сомнения уже вызвали бурные споры с Карлосом накануне налета в Вене, и ему не хотелось провоцировать новый взрыв. Когда Вайнрих приехал в шале в Итальянских Альпах, где скрывался Кляйн, между ними разразилась бурная полемика. Кляйн понял, что дни его сочтены. Он отрекся от Народного фронта, заклеймил насилие как таковое и сбежал в Милан. В апреле 1977 года он отослал свой пистолет вместе с письмом в журнал “Шпигель”, выдав попутно планы убийства Революционными ячейками двух членов еврейской общины в Германии, после чего ушел в подполье. “Если мои бывшие друзья узнают, где я, они меня убьют. Если меня поймает полиция, мне не миновать тюрьмы, и кто знает, может быть, мне суждено там остаться до конца жизни”.^{220} Какие бы чувства ни испытывал Карлос по отношению к Кляйну, он их держал при себе. Даже много лет спустя он отказывался отвечать на вопросы немецких следователей о роли Кляйна в венской операции.^{221}

Отступничество Кляйна было для Карлоса ударом. Его близкий друг не только отказался примкнуть к новой организации, но и переметнулся на другую сторону. В этот момент Карлос принимает решение отдохнуть от сложностей ближневосточной политики и иссушающей жары Аравийского полуострова и отправляется в Латинскую Америку. Он едет в Колумбию, чтобы изучить возможности повтора революционных подвигов своих предков на латиноамериканских просторах. Однако он решает, что эта территория ему не подходит, и снова возвращается на Ближний Восток. Пока Карлос продолжал заниматься поисками нового поприща, Хаддад и Народный фронт пытались выработать новую стратегию. Ни захват заложников в Вене, ни угон самолета в Энтебе нельзя было считать успешными операциями. Однако Хаддад отказывался верить в то, что он теряет нюх, поэтому он начал планировать новый угон самолета. Карлос, вернувшийся к этому времени в Аден, снова не был привлечен к готовящейся операции.

Вместо него в четверку, выбранную для того, чтобы смыть унижение в Энтебе, вошла Сухалия Андрос. 13 октября 1977 года, через день после того как Карлосу исполнилось 28 лет, был угнан “Боинг-737” компании “Люфтганза”, летевший в Сомали. 86 пассажиров были объявлены заложниками, выкуп составлял 13 миллионов долларов и немедленное освобождение палестинских боевиков и членов группы Баадер-Майнхоф.

В течение последующих пяти дней командир самолета Юрген Шуман был вынужден подчиняться приказам угонщиков и сажать лайнер в Италии, на Кипре, в Бахрейне, Дубайе и Южном Йемене. Пассажирам было велено сидеть пристегнувшись к креслам, и их поливали керосином, одеколоном и спиртными напитками из бара, угрожая поджечь. Заложники вспоминали, что Андрос с гранатами в руках и чеками, привязанными к кольцам на пальцах, походила на фурию, которая непрерывно оlb>ала на них.

В Южном Йемене обезумевший руководитель группы Махмуд бросился с побоями на капитана Шумана за то, что тот разговаривал с представителями власти в Адене. Несмотря на возражения Шумана, он заставил его встать на колени в центральном проходе и обвинил в попытке бегства. “Да или нет?” — визжал Махмуд, после чего запихал в рот капитану дуло пистолета и нажал курок. Андрос встретила это взрывом хохота. “Женщины едва успели прикрыть своим детям глаза, как капитан повалился замертво, — вспоминал один из пассажиров. — Они так и оставили его лежать на полу, и нам приходилось перешагивать через его тело, когда мы шли за водой или в туалет”. Затем тело капитана Шумана было сброшено вниз на взлетную полосу.^{222}

После того, как второй пилот посадил самолет в аэропорту Могадишо в Сомали, и за девяносто минут до крайнего срока, ультимативно выдвинутого угонщиками, подразделение “зеленых беретов” западногерманских GSG-9, беря реванш за фиаско на Олимпийских играх 1972 года в Мюнхене, предприняло попытку штурма. Ослепленная, как и все остальные в самолете, вспышками магнезиевых осветительных гранат, брошенных офицерами безопасности С АС, Андрос едва успела укрыться в туалете, откуда открыла огонь по своим преследователям. Ответные очереди полностью изрешетили дверь. Андрос получила семь пуль в конечности, залив кровью портрет Че Гевары на футболке, прежде чем вывалилась в проход. Уже когда ее, стонущую от боли, уносили на носилках, она нашла в себе силы поднять два пальца в знак победы и крикнуть: “Арабы победят!” и “Палестина!” Из всех угонщиков в живых осталась она одна.

Новая неудача Хаддада со всей очевидностью показала Карлосу, что пришло время реализовывать собственные планы. Жесткие ответные меры Израиля и Западной Германии в Энтебе и Могадишо показали, что тактика Хаддада требует усовершенствования. В сопровождении офицеров ливийской разведки Карлос в декабре 1977 года совершил путешествие в Ирак. По сведениям французской разведки, во время этого визита Карлос встречался с президентом Ирака Саддамом Хусейном.^{223} Ирак, с благословения своей мощной тайной полиции “Аль Мухарабат”, состоявшей из выучеников КГБ, первым оказал Карлосу поддержку.

Могадишо стал лебединой песней Хаддада. В марте 1978 года бывший наставник Карлоса скончался в возрасте 49 лет при загадочных обстоятельствах: официальная версия утверждала, что от лейкемии в клинике Восточного Берлина, однако ходили слухи, что его отравили иракцы. Его соратник Хабаш оплакивал его, как истинного великомученика: “Вади никогда не был террористом. Он был мягким человеком, у которого на глаза наворачивались слезы при виде детских страданий. Он был гуманистом и революционером, который ненавидел зло. Он был для нас Че Геварой”.^{224}

Карлос, без сомнения, подписался бы под словами, сказанными другим бывшим учеником Хаддада, лидером японской “Красной армии” Шигенобу Фусако: “Он уделял огромное внимание деталям. Для него не было ничего важнее секретности. Малейшая ошибка при нем была исключена. Он одурачил множество секретных служб, включая Моссад. Даже сейчас, после своей смерти, он остается нашим учителем и образцом для подражания”.^{225}

Смерть Хаддада подействовала на Карлоса подобно катализатору. Она избавила его от могущественного соперника в борьбе за благосклонность государств Ближнего Востока, предоставила боевиков, ранее преданных лично Хаддаду, и сделала его востребованным предводителем наемников, не зависимых от уз палестинского движения. Не опасаясь нареканий от уже мертвого и погребенного учителя, Карлос позаимствовал название для своей группы “Организация арабской вооруженной борьбы” у Мишеля Мухарбала, убитого им в Париже за три года до этого. Это название впервые было упомянуто после смерти Мухарбала в статье, опубликованной в газете Народного фронта “Аль Хадаф”.

Для того, чтобы привлечь покровителей, готовых оплачивать акты насилия, совершаемые по их заказу, Карлос должен был обладать профессиональной армией, готовой взрывать, убивать и похищать людей. Он стремился к тому, чтобы выполнять сразу несколько заказов, поэтому он должен был иметь организацию, способную выполнять одновременно несколько операций в одной и той же или разных странах. Выполнение каждого задания должно было сопровождаться тщательной разработкой плана, детальным наблюдением за объектом, что, в свою очередь, требовало большого числа участников, обладающих самыми различными способностями и навыками.