Шакал
Шрифт:
— Пора. — Шак подошел к свернутой тюремной робе. — Я попрошу надеть это поверх рюкзака.
— Хорошая мысль. — Никс надела рюкзак и затем накинула поверх свободную рубашку цвета грязи. — В какую сторону идем?
— По главному проходу. Ты пойдешь в середине. Не поднимай головы…
— И не смотри в глаза. Ты рассказал мне правила. Но какой план? Что я могу…
— Ты держишься между нами. Мы позаботимся об остальном…
— О чем именно.
— Сбережем твою жизнь.
Нахмурившись, Никс подошла к нему и жестко посмотрела
— К твоему сведению, с этим я прекрасно справляюсь сама.
— Это правда, я на себе убедился, — отметил Лукан.
Когда Шак ничего не ответил, она решила, что он пошлёт ее. Или даже оттолкнёт. Но он просто потер глаза.
— Мы проведем тебя через Улей, и мы будем там во время пересменки. У Надзирателя есть личные покои, Стена там же. Эти мужчины помогут нам с тобой попасть туда, и, оказавшись на месте, у нас будут считанные минуты, поэтому тебе придется действовать быстро.
— Здесь проблем не возникнет, — сказала она сухо.
Когда он отвернулся, Никс схватила его за руку. Он повернулся и вырвал руку из ее хватки с непреклонным выражением на лице, словно не хотел проявлять эмоции при посторонних. Или, может, в принципе.
Плевать. Она не станет пузырить любовные сопли в такой ситуации.
— Вот. — Она вложила пистолет стражника ему в руку. — Возьми. У меня есть свой.
***
Когда они покинули купель, Шакал поставил Кейна идти первым, потому что он был менее разговорчивым, менее заметным для стражников. Мэйхэм занял левый фланг, Лукан — правый.
Никс шла между ними.
Шакал замыкал процессию. Держа в руке пистолет, который она ему дала.
И, наконец, тормозным вагоном их небольшого отряда стал Апекс. Мужчина держался от них на расстоянии, это было тактическое преимущество и свойственная ему черта. Он не приближался ни к кому, и можно подумать, что подобные замашки одиночки не совместимы с их коллективной миссией. Но Апекс обожал убивать стражников. Его любимое времяпрепровождение. Он здесь не ради Никс или даже Шакала, перед которым он в долгу.
Нет, он искал кровопролития… и часто находил. Если где-то пропадал охранник, а тело не находили? Велика вероятность, что постарался Апекс, а потом приготовил останки и съел их, чтобы не оставлять улик. Его успех и тишину вокруг этих убийств обеспечивал тюремный кодекс. Какие бы злобные и отпетые уголовники здесь не сидели, они никогда не крысятничали с такой информацией… к тому же, скорее всего, они больше боялись Апекса, чем прихвостней Надзирателя. Что до самого Надзирателя? Замечал ли он попадающих стражников? Учитывая сложный график — наверняка, но он ни разу не обвинил Апекса. Пока, по крайней мере.
Включать этого парня в их план было рискованно. Последнее, что Шакалу нужно, — неуправляемый жестокий псих в их команде. Но в итоге он решил, что ценность жесткого бойца в заварушке стоила риска, и в любом случае, уже поздно менять планы. Апекс уже
Когда они осторожно покинули секретный коридор и вышли в туннели тюрьмы, они встретили несколько заключённых на своём пути. Вскоре их стало больше. По дороге в Улей всегда был стабильной поток. С другой стороны, там происходил обмен на черном рынке. Там заключённые снимали кого-то на секс… иногда трахались, не отходя от места. Там они взаимодействовали по разным поводам — ругались, дрались, смеялись и играли в карты. Занимались сексом.
Учитывая, какой работой нагружали многих из них, а также блеклое существование во внерабочие часы, сложно винить это общество проклятых. Но он боялся привлечь внимание… и не только стражи.
К счастью, его часто видели в компании Кейна, Лукана и Мэйхэма. И он хотел верить, что если они будут держаться близко друг к другу, а Никс опустит голову в пол, то никто ничего, абсолютно ничего не заметит.
А с Апексом никто не станет связываться. В этом плане за него можно быть спокойным…
Когда первые нотки знакомой вони достигли ноздрей Шакала, он оценил запах так, как это сделала бы Никс, впервые в жизни. Комбинация пота и земли, секса и телесного разложения слоем грязи осела в синусовых пазухах, ты ощущаешь ее долго после того, как оказываешься вне зоны поражения.
Он хотел взять ее за руку. Просто протянуть руку, прикоснуться к ней, чтобы Никс знала, что он рядом.
Вместо этого Шакал усилил хватку на пистолете.
Шум Улья был еще одним предвестником. Низкочастотный, резонирующий гул только зарождался, и Шакал подумал о том, что сравнение с пчёлами было уместно и в другом смысле. Стража была не глупа. Подобная концентрация заключённых представляла собой осиный улей, что грозился вырваться из-под контроля, и они не рисковали, пресекая всякие волнения.
Но сменам необходимо меняться. Даже Надзиратель не может заставить стражников работать круглые сутки. У Шакала и Никс был крошечный шанс, одномоментный. Он десятилетиями изучал схемы. Он знал, когда этот момент наступит, как долго продлится и куда им нужно идти.
Сосредотачиваясь на женщине перед собой, он подумал о том, что произошло между ними возле купели. Что она дала ему. Ирония, что он оказался в долгу перед ней за то, что требовал с нее изначально. Он поступит честно по отношению к Никс и уважит ее желание узнать о судьбе своей сестры.
А потом вытащит ее отсюда.
Глава 18
Три ночи спустя, ближе к рассвету, Рейдж сидел на кровати в гостевой комнате в доме Джабона, одеяла прикрывали только пах, марлевая повязка, укрывавшая рану на боку, съехала. Изучая края красного круга, опоясывающего хирургический разрез, Рейдж пытался убедить себя, что в любую минуту масштаб инфекции изменится. Станет больше? Меньше? Станет лучше с левого краю? Или чуть хуже — с правого?