Шалая любовь моя
Шрифт:
Лицо красавца расплылось в радушной улыбке.
– Четко и ясно, драгая лейди, – произнес он с бостонским акцентом. – К счастью, я располагаю кое-какими собственными доходами.
6
Под скромными собственными доходами гарвардское дарование по части общественной информации подразумевал приблизительно сто тридцать миллионов долларов, доверенных Бостонскому банку. Так что Гаррисон Солтстоунстолл Поттс IV действительно может считать свой диплом «приложением руки истинного творца». Лейси не без изумления узнала, что Поттси повидался с Ирвингом Фишманом,
– Что твой чокнутый кавалер наобещал бедному мистеру Фишману? – с упреком обратилась Лейси к подруге. – Ты разве не знаешь, что я не имею права заниматься подобными делами? Я не консультант по стилю, я журналистка. Мне не полагается натравливать холеных моделей-миллионеров на тех, кого я интервьюирую! Это связано с риском лишиться рабочего места.
– Поттси не позволит, чтобы такое случилось, – с укором возразила рыжая Кэнди. – Он тогда просто откупит журнал. Поттси вполне серьезно хочет заняться издательским делом, поскольку это та же общественная информация. Он даже сейчас работает над романом.
– Издательским делом? Пишет роман? – У Лейси вырвался сдавленный вопль. – Ну, теперь я уверена, что попала в беду!
На следующее же утро Лейси поспешила выложить Джемми Хэтуорт всю историю о рекламе коллекции диско братьев Фишман и как в нее впутался Гаррисон Солтстоунстолл Поттс IV. К великому облегчению Лейси, Джемми даже отложила важный разговор, чтобы внимательно выслушать ее.
– Он жутчайший пресс-атташе на свете, – созналась Лейси, радуясь, что нашла жилетку, чтобы поплакать, хоть эта жилетка и принадлежит ее непосредственному начальству. – Я боюсь потерять работу, она значит для меня куда больше, чем это можно выразить словами. Но именно я во всем виновата, – честно добавила Лейси. – Порой мне кажется, что я сумасшедшая, раз не могу держать рот на замке, когда это необходимо.
– Ты не потеряешь работу, – заверила ее Джемми. – Что уж такого ужасного учудил этот тип, детка? Начни с начала.
– Я хочу сказать, – вздохнула Лейси, – о модели, живущем в мансарде в Сохо с двумя помешанными художниками, который позирует им в свободное время вместо платы за квартиру. Что с того, что он миллионер, единственное заведение, куда он водит Кэнди, – это Музей естественных наук в дни бесплатного посещения и на Центральный вокзал, чтобы посмотреть биржевые сводки на большом экране.
– Так, – задумчиво произнесла Джемми. – Продолжай, продолжай.
– Это из-за меня Поттси впутался в это дело. – Лейси подсознательно ощутила чувство вины. Она с волнением вспомнила о том, что случилось в некоем гостиничном баре на западе всего пару недель назад благодаря ее способности сразу говорить все, что взбредет в голову. – Порой мне кажется, что я должна пройти школу антисамоуверенности, которая учит быть необщительной и робкой.
Джемми Хэтуорт лишь улыбнулась.
– Так, значит, это в твою голову пришла светлая идея для Ирвинга Фишмана о новой коллекции диско? Сегодня мы получили тонну пресс-релизов о ней. Ладно, тут творились вещи и похуже. – Она помолчала. – Я бы сказала, что именно, но не хочу тебя поощрять.
Лейси снова вздохнула, отнюдь не чувствуя себя поощренной.
– Я понимаю, что с моей
Лейси, поставив локти на стол Джемми Хэтуорт, заваленный мартовскими гранками «Каприза», подперла ладонями щеки и продолжила:
– На самом деле я была уверена, что, увидев Поттси, мистер Фишман откажет ему в проведении рекламной кампании, и на том все закончится. Однако, к несчастью, мистер Фишман вспомнил, что пару лет назад Поттси играл на переднем крае Гарварда, и теперь считает меня гениальной за то, что я нашла его!
– Да, дело несколько запутанное, – согласилась Джемми. – Итак, твоя подруга, торнто-новская модель, в то же время и подруга вольного «художника» от общественной информации, который заявился к Ирвингу Фишману и предложил провести рекламную кампанию? А вдобавок к тому, что ты уговорила Ирвинга Фишмана на демонстрацию коллекции диско, он еще загорелся идеей грандиозной рекламы, подкинутой ему этим психом из Гарварда?
– Тогда мне это казалось хорошей идеей. – Лейси съежилась. – Когда-то я участвовала в массе рекламно-информационных шоу. Мне приходилось выступать в тигровом бикини и разносить на собраниях акционеров график динамики прибылей-убытков. А еще я порядком поработала на торговых совещаниях в Банни-клубе Атлантик-сити, когда нуждалась в деньгах; ходила в корсете, с кроличьими ушками на голове и читала стишки о хорошем настроении. Но я ни разу не встречала никого похожего на Поттси. Он работает почти бесплатно, потому что считает общественную информацию весьма «творческой» деятельностью!
Джемми Хэтуорт смотрела на Лейси уже более внимательным взглядом. И вдруг спросила:
– Можно тебе задать один вопрос, детка? Ты хоть изредка ходишь на свидания?
– Нет, – ответила Лейси, поморщившись. Эту тему она как раз предпочла бы обойти. – Честное слово, мне не хочется ни на что отвлекаться. Я очень хочу добиться успеха в работе. А почему вы спрашиваете?
Ее собеседница пожала плечами.
– Просто так. Меня озадачивает, откуда берется… вся эта… энергия. – Джемми Хэтуорт сделала какие-то пометки на лежащем перед ней месячном графике местных командировок. Потом, немного поразмыслив, пробормотала: – Мне нравится эта идея, особенно, если будет показ мод и пригласят представителей и обычной, и электронной прессы.
– О, да, – подтвердила Лейси, толком не зная, что затевает Поттси и К°, но догадываясь о кое-каких планах со слов Кэнди. – Несомненно, и те и другие будут приглашены.
– Что ж, кто знает? – вздохнула Джемми. – Быть может, для разнообразия «Капризу» и нужно что-нибудь экзотическое. В прежние времена это называли «оригинальностью». – Не подымая головы, она пододвинула график назначений и записала «Братья Фишман – Кингсли».
– Вы хотите, чтобы я продолжала освещать эту тему?! – спросила Лейси.