Shalimar. История с привкусом Востока

Ирсэн

— Но она не сделала этого… Айна была воспитана в традициях Востока, такое нередко случалось в семьях ее подруг и даже собственной. У ее отца было несколько жен. Она давно смирилась с тем, какая жизнь ей уготована. Может, выходя за меня, она думала, что раз уж я аргентинец, наш брак не будет походить на добровольное заточение. Я постарался дать ей свободу в нашей семейной жизни, даже увез ее на свою Родину спустя какое-то время, чтобы быть подальше от ее отца, который даже после нашей свадьбы подавлял ее своим гнетом. Я сделал все, чтобы Айна чувствовала себя счастливой, потому что полностью осознавал свою вину перед ней и ее семьей. Но счастья без любви не бывает. Рано или поздно мы все притягиваем свою вторую половину, даже если уже находимся в отношениях.

Молчание тяготило. Вглядываясь в вечернее небо сквозь щель между плотными портьерами, Пабло задумчиво размышлял о своем туманном будущем.

— Айна, — позвал он, но девушка даже не откликнулась.

Бустаманте обернулся и посмотрел на свою молодую жену, которая сидела на мягкой банкетке и угрюмо смотрела перед собой, всматриваясь в картину, что висела на стене прямо напротив кровати. На холщовом полотне было изображено двое молодых людей. Они целовались, но их лица целиком и полностью были обмотаны белой тканью.

— Айна, прошу, давай поговорим?

— Современники до сих пор спорят по поводу интерпретации этой картины. «Влюбленные», — темноволосая красавица повернула голову на мужа, — так она называется. Одни думают, что художник отобразил на своем полотне устойчивое выражение «любовь слепа», ведь если мы любим, то не видим недостатков в любимом человеке.

— Айна… — Пабло попытался снова завязать разговор, но жена опять его перебила.

— Другие видят в этих двоих, потерявших от любви голову. Люди иногда путают понятия любви и страсти. Любовь — это что-то вечное, а страсть…страсть просто мимолетный миг, который имеет свойство когда-нибудь заканчиваться. Но она разрушительна, застилает глаза на окружающий мир, и лишает возможности видеть человека в истинном свете, так как твое сердце поглотила животная похоть.

Пабло стало не по себе, он опустил глаза в пол.

— Но есть и третье мнение. Двое на картине только притворяются влюбленными, эта белая ткань, которая скрывает их лица, всего лишь маска, чтобы утаить свои настоящие чувства. Не зря говорят, что глаза — зеркало души, а здесь душа спрятана.

— Айна…чего ты хочешь? Просто скажи мне, чего ты хочешь? — Пабло опустился перед женой на колени и нежно взял ее ладони в свои руки, целуя каждую из них.

Девушка улыбнулась, хотя ее глаза совсем не излучали света и произнесла:

— Я хочу быть тебе хорошей женой.

— Я спрашивал не об этом… Я спрашивал о том, что ты хочешь лично для себя?

Айна наклонилась к его лицу и прошептала Пабло прямо в губы, вкладывая во взгляд всю свою внутреннюю уверенность.

— Я хочу быть тебе хорошей женой…

— Прости меня, прости за то, что ты все это увидела и вообще за все, что я сделал…

— А что я видела? Мои глаза всегда закрыты рядом с тобой. Айна метнула свой жгучий взгляд в сторону картины. — А теперь по старой традиции, ты должен омыть мои ноги водой…прежде чем мы ляжем с тобой в одну постель.

— Нам не обязательно делать…

— Тччч, — ее указательный палец осторожно коснулся его сомкнутых губ. — Приступай Пабло, — Айна выставила свою ступню чуть вперед, всю украшенную многочисленными узорами из хны.

Бустаманте покорно взял в руки небольшой чайник с длинным носом и окатил теплой водой ноги своей молодой жены. Бережно потирая пальцами ее ступни, мужчина не отрываясь смотрел в глаза Айны, словно находился под ее чарами.

Девушка нежно провела пальцами по линии его шеи и переместила пальцы на его колючий подбородок, чуть покрытый двухдневной щетиной.

— Ничего не вижу, — Айна накрыла глаза ладонями, — ничего не слышу — она коснулась ушей, — и ни кому не скажу, — напоследок девушка прочертила невидимую молнию на своих губах. Но в твоей постели отныне и навсегда буду только я. Не будет никаких вторых и третьих жен. И если ты пойдешь в то злачное место еще раз, — девушка осеклась и сглотнула, — я тебя уничтожу, Пабло! Затем Айна встала с постели и распустила свои длинные волосы, разметав их вдоль линии плеч и изящной спины.

— Я предполагаю, что раз уж вы до сих пор с Айной живете в браке, воспитываете вместе дочь, это означает, что вы не ослушались предостережений собственной жены.

— Когда человеком владеет одна мысль, он находит ее во всем. В Марисе заключался весь мой мир. Она стала началом и концом каждой моей дороги, присутствовала в каждом моём дне, в каждом сновидении, в каждом вдохе, в каждой мысли, в каждой улыбке, в каждой капле дождя.* Разве можно было оставить человека, без которого ты больше не мог дышать? Нет, — уголки его губ приподнялись чуть вверх, и Пабло усмехнулся. — Я не смог отказаться от своей мечты, даже если бы очень этого захотел.

Пабло нервно завязывал галстук перед зеркалом, но у него ничего не выходило. Пальцы его не слушались. Уже четыре недели он жил без Марисы. Он словно подсел на нее, будто она стала его личным сортом героина. Бустаманте испытывал ломку, находясь вдали от нее, и не имея возможности, попробовать ее на вкус.

— Давай я помогу, — Айна по-хозяйски взялась за шею супруга и помогла завязать ему аккуратный узел. — Вот так, — она пригладила лацканы его пиджака и тепло улыбнулась.

— Спасибо, — Пабло поцеловал ее в лоб, и жена смиренно прикрыла свои карие глаза.

— Я буду ждать тебя внизу, — извинившись Бустаманте отправился на первый этаж своего нового дома. Айна глазами проследила путь мужа, подозревая причины его нервозности, в которой он прибывал в последние несколько дней.

Магия востока одурманивала не хуже крепкого напитка. Ни один праздник не обходился здесь без танца живота от восточных красавиц, на фоне красочного колорита места, где проходило шумное мероприятие. Такие сборища, как свадьба или будь то крещение ребенка, всегда собирали огромные толпы народа в зале, начиная от родственников виновника торжества, заканчивая друзьями и высокопоставленными людьми в местном сообществе.

Раньше такие праздники всегда развлекали Пабло.Он любил бывать на таких общественных мероприятиях, они помогали ему приспосабливаться к новой жизни в ОАЭ. Любил смотреть за тем, как развлекаются местные красавицы, которые танцевали тематические танцы в национальных одеждах, любил обсуждать проблемы по ведению бизнеса с коллегами и обмениваться бесценным опытом. Но с недавних пор его полностью перестала интересовать светская жизнь, его сердце тосковало без Марисы, и он не мог больше ни о чем другом думать, кроме как о ней.