Шальные деньги
Шрифт:
ЮВе надоело сидеть дома. Айда в город, мальчики! Не пора ли нам пора?
— По коням, чертяки! — заорал Путте.
Пора выдвигаться.
Путте вызвал такси.
ЮВе прикидывал, хватит ли ему бабла на сегодняшнюю движуху с мальчиками.
«Мы подрываемся в центр палить бабло, нам похуй самые крутые замесы, мы целки рвем из спортивного интереса», — завывал тем временем Уггла.
Качалка. Сербское логово. Царство анаболиков. Кузница вышибал. Подводя итог: там мистер Радован, там Радованом пахнет.
Мрадо ходил в «Фитнес-клуб» пятый год.
Любил он это место, несмотря на раздолбанные тренажеры. Производитель «Нордик джим» — старая марка. Ну, стены децл залоснились. Хотите знать мнение Мрадо? Да по барабану. Главное — можно работать со свободным весом, да и клиентура подходящая. Остальная обстановка: ералаш, обыкновенный для таких заведений. Пластмассовые пальмы в белых горшках с искусственной землей. На стене против двух велотренажеров привинчен телик, по которому крутят «Евроспорт». Из колонок — нон-стоп техно. На одном плакате позирует Арнольд Шварценеггер, на другом Уве Рюттер с чемпионатов мира по бодибилдингу 1992 и 1994 годов. Два постера с Кристель Ханссон — пресс кубиками и силиконовые буфера. Заводит? Мрадо: не в моем вкусе.
Закуток: бугаи. Жопу особо не рвут — не та порода.
Другой закуток: мужики блюдут тело, пропорции и мышечную массу, но не забывают, что есть вещи поважнее тренировок. Дело — превыше всего. Честь — превыше всего. Грамотные действия — превыше всего. А выше всего названного — только господь Радован.
Доля Радована в качалке — тридцать три процента. Блестящий рекламный ход. Открыто с двадцати четырех до семи утра. Мрадо помнит, как даже в новогоднюю ночь перед зеркалом кряхтели и охали качки. Пусть вся страна пускает петарды и пьет шампусик, у этих одна забота — раскачаться еще на пару кило. Сам Мрадо так поздно не приходил. Ночью у Мрадо другие темы. Качался всегда вечером — с половины десятого до одиннадцати. Самое то.
Качалка — место удобное во многих отношениях. И людей набрать. И слухи послушать. И гантели потягать. Что-что, а бицепсы свои Мрадо не запускал.
Больше всего Мрадо любил отдыхать в раздевалке после тренировки. Мышцы еще горят от подходов, голова мокрая от пота. Из душевой валит пар. Пахнет шампунем и дезиком. Тело млеет.
Расслабуха.
Надел рубашку. Верхнюю пуговицу оставил незастегнутой. Ну не шьют рубашек на шею Мрадо. Не человечью — бычью.
Сегодня занимался на спину, переднюю часть бедер и бицепс. Спину прокачал тренажером. Медленные движения, нагрузка на поясницу. Главное, чтоб не включались мышцы рук. Следом — приседания. Потом низ спины. Бедра. На штанге триста пятьдесят кило. Лежа на спине, выталкивал ее вверх. По науке нельзя менять угол между ступней и голенью. По Мрадо, все это чушь для новичков. Кто знает, немного пружинит ступнями. Предельная отдача. Концентрация. Чуть не усерался от натуги.
На закуску: бицепс. Царь-мускул. Мрадо работал только со свободным весом.
На завтра оставил трапецию, трицепс, заднюю поверхность бедра. На пресс — каждый день. Этому, сколько ни загружай его, все мало.
Его дневник с расписанием каждого подхода лежал на столе у дежурного. Цель ясна — к февралю превратить сто двадцать кило мяса в сто тридцать кило мышц. Потом поменять стратегию. Работать на рельеф. Сжечь жир. К лету оставить одни только мускулы. Рельефные, без жиринки. Загляденье, мать его.
Тренировался он и в другом месте — бойцовском клубе «Панкриз джим». Ходил дважды в неделю. Чувствовал угрызения совести. Надо бы почаще ходить. Набраться сил — это, конечно, хорошо. Нужно же и девать их куда-то. Конек Мрадо: запугать. Да, раскачался он круто. Но еще круче стал он благодаря «Панкризу» — научился ломать кости.
После занятий минут по двадцать отдыхал в раздевалке. Упивался особым духом, который роднит мужиков, собирающихся в качалках. Встречаются взглядами, кивают друг другу понимающе, коротко рассказывают, что прокачали сегодня. Завязывается дружба. К тому же в этой качалке собирались люди Радована.
Базары все как у реальных пацанов: за «пятеру» «БМВ» да за то, как в прошлое воскресенье кто-то кого-то порешил на Седере. За новую технику прокачки трицепса.
Двое рубали тунца прямо из полукилограммовых банок. Третий цедил серую протеиновую баланду. Закусывал питательным батончиком «Пауэр-бар». Смысл в том, чтобы нажраться белка, пока не остыли мышцы. Восстановить пострадавшие мышечные клетки, чтобы они стали еще крупнее.
Вдруг увидел незнакомую физиономию. Новенький.
Мрадо — амбал. Новенький — гора.
Нагло начхал на заведенный обычай. Ведь надо как: ты сперва примелькайся да с краешку посиди. Въедь, что к чему. Будь паинькой. Выкажи людям почтение. А этот бычара расселся посреди мужиков, как так и надо. Типа у себя дома. Добро, хотя бы помалкивает.
Мрадо надел носки. Всегда надевал их последними. Ждал, пока ноги хорошенько обсохнут.
— Есть одно дельце на вечер. Кто со мной?
— А что за тема? — откликнулся Патрик.
Швед. Тусовался со скинхедами, но уже год, как ушел от них к Мрадо. Портаки со свастикой расплылись. Ничего не разберешь. Сплошная сизая каша.
— Да ерунда. Так, пособить маленько. Тема обычная, как всегда.
— Елы, да как же помочь-то, когда не знаешь, на что подписался?
— Расслабься, Патрик! Так кипешишься, что и обделаться недолго. Сказал же: «как всегда».
— Лады, Мрадо. Просто я интересуюсь. Что за дело?
— Да так, пошерстить надо кое-кого, а точки мои вы и сами знаете.
Ратко, деревенский детина, кореш и оруженосец Мрадо, удивленно поднял брови:
— Пошерстить? Стало быть, не совсем «как всегда»? Чё, кто-то залупился? Башлять не хочет по воскресеньям?
— Башлять-то башляют, да не все. Ты расклад знаешь. Вдруг еще есть кабаки, которые захотят с нами дружить.
Махмуд, один из нескольких арабов, ходивших в эту качалку, втирал в голову воск.
— Извини, Мрадо, сам знаешь, я по вечерам тренируюсь.
— Много тренируешься, — съехидничал Мрадо. — Слыхал, как говорит Ратко? Геморрой бывает по двум причинам. Когда ты терпила на зоне и принимаешь в туза. Или когда торчишь в качалке и обсераешься от натуги.