Шанхай. Книга 1. Предсказание императора
Шрифт:
— Я не знаю, — уклонилась Фу Тсун от прямого ответа. — Просто не знаю. — Она повернулась к остальным членам клана: — Некоторое время вы не увидите меня и мою труппу. Не верьте тому, что услышите о нас. Возможно, мне придется завоевать доверие Пророка. — Затем, обратив взгляд на актеров, она проговорила: — Собирайтесь. Нам пора отправляться в путь.
Актеры колебались.
— В чем дело? — спросила Фу Тсун.
Они смотрели на жарящуюся свинью. Сказительница улыбнулась и кивнула.
«Артисты всегда голодны», — подумала она и сказала:
— В ближайшее время
Стояла глубокая ночь, когда Сказительница повесила последнюю из сумок на перила пристани. Она посмотрела на большую джонку, которая ждала ее у северного берега, и вздрогнула от неожиданности. Молодой человек, лишь недавно вышедший из мальчишеского возраста, вырос перед ней словно из-под земли. В лунном свете она увидела на тыльной стороне его руки свежую татуировку в виде кобры.
— Я должен отправиться с тобой, Сказительница, — сказал этот мальчик-мужчина.
Сказительница сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Атлетическое сложение мальчика-мужчины было очевидным, но его молчаливость настораживала. На его рубашке виднелись пятна крови. Недавно высохшей крови.
— Тебя прислала моя мать? — спросила Сказительница.
Убийца пожал плечами.
— Это она?
— Мне приказал мой дядя, а от кого получил приказ он, мне неизвестно.
— И что же он тебе приказал?
— Явиться к Сказительнице, которая будет ждать меня у верхней излучины, и делать все, что она велит.
Сказительница кивнула и сняла с перил сумку. И вдруг ручка сумки оторвалась, и все содержимое вывалилось из нее. С невообразимой быстротой странный мальчик-мужчина метнулся вперед и сумел поймать все предметы еще до того, как хотя бы один из них успел упасть на доски пристани.
Он посмотрел на Сказительницу, и в его лице промелькнуло что-то темное и грустное. Что-то такое, чего Сказительница потом так и не смогла забыть. Она знаком велела ему положить вещи обратно в сумку. Убийца повиновался.
Тогда Сказительница взяла другую, большего размера сумку и швырнула ее содержимое в лицо юноши.
Убийца увидел блеск металла и поступил так, как его учили. Он задержал дыхание, и летевшие на него предметы — цимбалы, маленькие барабаны, барабанные палочки и рожки — замедлили движение, будто зависнув в воздухе.
Он поймал все семь предметов, а последний — большие цимбалы — схватил зубами. Так он и стоял — на одной ноге, ожидая приказаний Сказительницы. И они последовали.
— Упакуй все это и отнеси на борт джонки, — велела она.
Глава тридцать третья
В СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ
Подлинное Срединное царство. 1856–1857 годы
До зубов вооруженные маньчжурские патрульные корабли находились с подветренной стороны.
— Когда они появились? — спросила Сказительница.
— Когда вы спали, — ответил одноглазый капитан джонки и сплюнул за борт, в мутные воды Янцзы. — Они остановят нас раньше,
— Разумеется. Мы следуем в Пекин, чтобы развлекать вдовствующую императрицу, а во время плавания репетируем.
Фу Тсун указала на временную сцену, построенную на корме.
Единственный глаз капитана расширился от удивления. Хозяйка шанхайских шлюх заплатила ему, чтобы он довез эту красавицу и ее труппу до расположенного возле устья Великого канала Чжэньцзяна, но не дальше.
— Вам, должно быть, известно, — сказал он, снова плюнув за борт, — что в Срединном царстве бушует война?
— Сколько нам осталось плыть до пролива?
— Час, может, чуть больше.
Сказительница кивнула и повернулась к своему помощнику — опытному, но невероятно занудному мужчине средних лет.
— Скажи новому актеру, чтобы загримировался, — велела она и, прежде чем тот успел спросить, зачем это нужно, добавила: — Я хочу поработать над четвертым актом. Надеюсь, утренний свет поможет разобраться в этом бардаке.
Мужчина раскинул для равновесия руки и стал спускаться на нижнюю палубу.
Одноглазый капитан оказался прав. Не прошло и часа, как маньчжурское военное судно подняло спинакер [53] и преградило их джонке путь, недвусмысленно развернув в ее сторону стволы бортовых гингалов. Маньчжуры прокричали капитану джонки приказание повернуть судно по ветру. Капитан без колебаний обхватил длинный рычаг румпеля и крепко прижал его к телу. Корабль медленно повернулся по ветру и остановился.
53
Спинакер — дополнительный парус большой площади, устанавливаемый при слабом ветре перед мачтой.
Командир маньчжуров перешел на борт джонки, а двадцать вооруженных людей окружили Сказительницу и артистов. Маньчжур прошелся по палубе джонки так, словно устраивал смотр своим войскам.
— Сними маску, — гаркнул он, остановившись перед старым актером.
Актер повиновался.
Маньчжур развернул старика и вытащил его длинную косичку из-под кафтана.
— Косу нужно носить снаружи! Таков закон! — Он провел ладонью по плохо выбритому лбу старика, а затем сильно ударил его по лицу. Изо рта актера хлынула кровь. — Ханьцы обязаны выбривать лоб до верхней линии ушей! Таков закон!
Маньчжур не потрудился даже повернуться к Сказительнице, а просто протянул руку и рявкнул:
— Документы!
Сказительница передала ему документы, которые получила от матери. Она не знала, настоящие они или поддельные. Ей только было известно, что, согласно этим бумагам, труппа направлялась в Пекин, чтобы давать представления в присутствии вдовствующей императрицы Цыси.
Сказительница посмотрела на мальчика-мужчину. Ей было известно о нем только то, что его зовут Лоа Вэй Фэнь. Она едва заметно кивнула ему головой. Юноша снял головной убор. На его лице все еще лежал грубо намалеванный грим Обезьяньего царя.