Шанс на счастье
Шрифт:
Марина что-то отвечает, но я не могу разобрать — она стоит ко мне спиной и вижу лишь, как напрягаются ее плечи.
«Она боится его!» — наконец меня осеняет догадка.
— Девочка, значит. — этот урод улыбается и тянется своей лапой к Марине. — Ого!.. Была бы она моей…
Меня трясет от бессильной злобы — он не должен касаться ее, а тем более дочери — не достоин и точка!
— Она твоя…
От тихого ответа Марины, мне показалось, что я оглох, будто все вокруг в миг сделалось пустым и нечетким, черно-белым каким-то.
Не
— Что? Как ты сказала? — мудак в дребезги разбивает мои пустые надежды.
— Забудь! — Марина будто опомнившись отстраняется. — Я не то имела ввиду…
«Поздно, малышка! Он теперь не отцепится!»
И будто в подтверждение моих мыслей Игорь выдает:
— Э-э-э! Нет, женушка! Ну-ка, выкладывай все как есть! Она ведь и правда моя?
— Нет!
— Не ври!
— Это все равно ничего не изменит?
— В смысле не изменит?
Марина снова отступает — пытается найти безопасное расстояние, но его нет, моя девочка. Только не рядом с этим зверем!
— Я не люблю тебя больше! — с отчаянием в голосе кричат она.
Вижу по выражению лица, что Игорь злится, но упрямо старается держаться. Я же в этот момент борюсь со смесью противоречивых эмоций, которые накрыли опаляющей волной и не дают здраво мыслить. Вдох-выдох… Что-то совсем не легче.
— Я сделаю все, чтобы изменить это. Ты уверена, что ребенок мой? — мне хочется стереть его в порошок, исправить эту ошибку природы под именем «Игорь Бишанов». Стереть в пыль и пустить по ветру, будто его и вовсе не существовало. Потому что Марина моя! И дочь, которую она носит под сердцем тоже моя!
— У меня ничего не было ни с кем кроме тебя… Но это ничего не меняет — повторяю еще раз! Я не люблю тебя, Игорь! И никогда больше не полюблю!
«Все правильно, малышка, не оставляй этому придурку ни единого шанса!»
— А кого ты любишь? Бахчева? Этого щеголя? — Игорь взбеленился и, наконец, показал свою истинную звериную натуру. — Ты хоть потрудилась узнать, что он из себя представляет? Знаешь какие слухи о нем в Москве ходят?
— Мне все равно! — смело выпаливает Марина.
— А мне нет! Мы улетим с тобой в Америку, там начнется совсем другая жизнь. Мы будем счастливы.
— Игорь, услышь меня, пожалуйста! Я никуда с тобой не поеду, наша история закончилась!
— Нет… нет… нет…
Игорь начал покачиваться из стороны в сторону, напоминая пациента психиатрической клиники под препаратами. Я мгновенно понял, что дальше ждать попросту нельзя и вынырнул из своего укрытия точно в тот момент, когда ребята Самойлова показались на горизонте — долго же они ехали!
Игорь заметил их не сразу, но реакция не заставила долго ждать — собрался в долю секунды: обхватил Марину за плечи, развернул и выставил перед собой живым щитом. Всего одно мгновение: он выхватил из-за пояса пистолет и приставил к ее голове.
Мне всегда казалось, что холодный рассудок будет моим спутником всегда. Сколько всего было
Я стойко держался за разум, не позволяя чувствам и инстинктам взять верх, но сейчас, когда ей грозила реальная опасность, не смог…
Глава 39
Марина, несколько дней спустя
— Ума не приложу, что с ней делать, Яр! — слышу приглушенный женский голос за дверью, девушка говорит почти шепотом, но в звенящей тишине пустого дома я отчетливо слышу каждое слово. — Она ни в какую есть не хочет… Вчера от еды отказывалась и на завтрак даже не посмотрела… Когда уже Ник приедет?
— Не знаю, Ника. Там все сложно… — с тяжким вздохом проговорил мужчина. — Ник сейчас в больнице и там же дает показания, когда он будет здесь ума не приложу. Марина говорила тебе хоть что-то?
— Молчит… Ей сложно, Яр… Я бы тоже не захотела мысленно возвращаться в такой эпизод жизни, поэтому и не расспрашиваю.
— Давай сюда поднос, я попробую.
Тяну тонкое одеяло до подбородка — если можно было бы, то и с головой накрылась, но в комнате стоит такая духота, что, чувствую — не выдержу. Хочу спрятаться и отгородиться от всего мира, чтобы остаться наедине со своей болью и стыдом, но друзья Никиты не сдаются. А мне хоть волком вой!
Тихое шарканье и вновь комната наполняется аппетитным запахом свежеприготовленной яичницы. Желудок скучивает от голода, но знаю, что кусок в горло не полезет.
— Марин, ты спишь? — тихий мужской голос заставляет внутренне сжаться. — Вижу, что не спишь. Давай поговорим…
Он присаживается на краешек кровати и кладет мне руку на предплечье. Тяжесть его горячей ладони вливает в кровь новую порцию страданий — не его рука должна лежать на моем плече, а рука Ника.
— Никита скоро приедет, не волнуйся, с ним все в порядке. Если ты переживаешь на этот счет, то не стоит. Бахчев — кремень, мы и не из такого дерьма выпутывались. — взволнованно, будто уговаривая самого себя, громко прошептал Ярослав Арский.
Он не говорил, а именно шептал, складывалось ощущение, что рядом со мной он боялся звучать в полный голос. Такая бережливость с его стороны казалась наигранной и раздражала так, что я с трудом могла контролировать свою злость. А злилась я не на него, а на собственную слабохарактерность и на то, что втянула в свои разборки всех этих замечательных людей.
Вот и теперь им приходится носиться со мной как с фарфоровой куклой. Хотела бы я помочь и не создавать лишних проблем, но не могу. Сейчас мне хочется быть одной. Уснуть и проснуться только тогда, когда весь этот кошмар закончится.