Шанс на счастье
Шрифт:
Она успевала все, ну или почти все — часто сетовала, что хочет научиться кататься на роликах, но никак не может выделить на это занятие время. Оно и понятно: Татьяна Петровна работала в театре костюмером, занималась танцами, вела кружок кройки и шитья для детей в одной из школ своего района и все это ей безумно нравилось. А мне нравилось то, как рядом с этой замечательной женщиной оживилась мама — она будто десяток лет сбросила, теперь ее днем с огнем дома не сыщешь, все время занята каким-нибудь полезным делом.
— Хватит! Насиделась! — говорит она и выпорхнув за дверь быстрым шагом сбегает с лестницы. С некоторых пор мама
Говорят горе объединяет и, наверное, это правда, потому что мы с мамой стали по-настоящему близки. Теперь между нами нет никаких секретов.
Именно ей первой я рассказала что произошло в тот день, когда погиб Игорь. После услышанного мной монолога Никиты все начало вставать на свои места, поначалу обрывочные воспоминания дополнялись новыми и, наконец, собрались в единую картинку:
"Мы разговаривали с Игорем недалеко от калитки, за которую он вынес меня на руках, я тогда наговорила ему много лишнего… Дальше все произошло так быстро, что ничего не успела сообразить — Игорь развернул меня спиной к себе и приставил к виску (как я в последствии поняла) пистолет, один автомобиль ехал в нашу сторону со стороны дороги, по которой мы приехали, второй вынырнул из пролеска — там тоже была дорога, но проселочная, которая связывала небольшой хутор, куда меня привезли, с основной деревней. Если первый автомобиль я видела впервые, то второй был определенно отцовским. Как уже позже он рассказывал следователям, никуда он не уезжал, слишком пронырливый, отец отправил одного из своих людей обратно в Липецк, снарядив того своим телефоном, потому что понимал, что у Игоря, хоть он и был в бегах, остались свои люди в органах, которые снабжали того нужной ему информацией. Я же была наживкой, которая прекрасно выполнила свою задачу.
Машины еще не успели остановиться, а стрелять уже начали, и первый выстрел был сделан со стороны автомобиля моего отца. Кто стрелял — он сам, либо его люди, для меня до сих пор остается загадкой. Но именно с этого все началось.
— Потерпи, малыш! — сказал мне Игорь на ухо. — Все скоро закончится и мы уедем далеко-далеко.
Он убаюкивал своим голосом, но я чувствовала, как напрягалось его тело, знала, что сейчас мой бывший муж сосредоточен на том, чтобы улучить нужный момент и скрыться ото всех, уверена и на этот случай он продумал пути отхода.
Верила ли я ему?
Сложно доверять человеку, когда он держит пистолет у твоего виска.
Я стояла там и наблюдала за перестрелкой, но мне казалось, что все это нереально. Перед глазами разворачивалась драма, но я была уверена, что меня она не коснется. Я видела как мой отец, выскользнув с водительского сиденья и примостившись за капотом, прицеливался и стрелял по внедорожнику из которого россыпью вынырнуло три человека. Они тоже начали прицельно отстреливаться.
В последствии я узнала, та бабушка, в дом которой меня привезли, находилась в машине моего отца. Она не пострадала и я этому была рада. Наверное... Не сказать, что очень, но тем не менее, я не желала ей зла — она лишь средство достижения цели и не более.
В какой именно момент я поняла, что Игорь больше не держит меня, не уследила, просто почувствовала, что его больше нет рядом.
А обернувшись, первым я увидела Никиту. Вначале оторопела от неожиданности, потом обрадовалась и уже было хотела сделать шаг навстречу, но Игорь встал
— Зачем? Зачем ты это сделал? Ты… Убил его?! — кричала я Нику. Билась в истерике, колотила его и поносила на чем свет стоит. — Ты не мог! Зачем? Ненавижу! Будь ты проклят! Он отец моей дочки, а ты его убил!
Я кричала что-то еще, много обидного вылила на него в тот момент, но что послужило причиной этому до сих пор понять не могу. Помню лишь, что это было какое мгновенное помешательство.
Гораздо позже, когда Никита рассказывал свою версию событий, я узнала, что он не сделал ничего, что могло сильно навредить Игорю — Ник всего лишь пытался «вырубить» его, ударив прикладом пистолета в область затылка, но это не особо помогло — мой бывший муж лишь отпустил меня и обернулся в сторону нападавшего."
Мама слушала меня молча, лишь изредка кивала и тяжко вздыхала. Такая молчаливая поддержка и сопереживание, а еще возможность выговориться — это именно то, что было нужно, чтобы хоть немного унять ту бурю, что бушевала внутри.
К своему ужасу теперь я понимаю, что если бы Игоря не остановили, он, вероятнее всего, выстрелил бы в Никиту. Каждый раз, когда думаю об этом кровь стынет в жилах.
Чаще всего я гнала от себя страшные картины, в которых не Игорь, а Ник умирает у меня на руках. Но однажды я дала волю своей фантазии, пропустила эту жуткую возможность через себя и поняла — я рада, что все закончилось так, как закончилось. Возможно это малодушно с моей стороны, ведь при самом лучшем исходе все должны были остаться в живых, но это только грезы, реальность другая.
Я не видела кто именно стрелял в Игоря и сделала поспешные выводы, это теперь я понимаю, что ошиблась. Следователи безошибочно выявили убийцу, и им оказался мой отец, который сознался, что прицельно стрелял в моего бывшего мужа, когда понял, что весь его план рухнул. Правда папа признался только тогда, когда следователь предъявил неопровержимые доказательства в виде пули, выпущенной из его пистолета.
В тот вечер, когда я решилась на разговор и долго, обстоятельно все излагала, мы с мамой, наверное, впервые были настолько откровенны друг с другом. Впервые ничего не утаивали и открывали друг другу души. Мама призналась, что совершила ошибку, ожидая, что отец изменится и наконец остепенится. Она приняла решение развестись с ним и, нужно отметить, что не обманула — как только подвернулась возможность, она сразу же подала документы на развод.
Чтобы сообщить ему о своем решении, мама поехала в больницу. У меня была возможность поехать с ней, чтобы стретиться и поговорить с ним с глазу на глаз, но я отказалась прямо заявив, что не хочу.
Никто не настаивал.
Теперь я научилась не быть хорошей для всех, не заслуживать похвалу, а делать то, чего хочу я и выбирать то, что будет лучше именно для меня. Иногда ловилю себя на мысли, что скатываюсь в сторону эгоизма, но считаю это вполне нормальным и просто даю себе время: чтобы найти баланс, нужно понять обе крайности.