Шанс полюбить
Шрифт:
– Джейк, оставайся сегодня здесь.
Его брови сдвинулись, как два ястреба, и Либби, точно кролик, ждала, что он вот-вот вонзит в нее когти. В общении с людьми она то и дело накликала на себя беду, но на этот раз, кажется, побила все рекорды.
– Я не то хотела сказать.
– Не надо, Либби.
– Нет, послушай… – Ее жалкая попытка все объяснить только портила дело. – Мне лично ничего не надо. Просто страшно подумать, что ты поедешь один в такую ночь через весь город в пустую квартиру. Хотя, может, она и не пустая. То есть… У тебя
Не беда, что она несла околесицу, но почему таким скрипучим голосом?
– Ну и мерзость, – пролепетала она, потерпев полное поражение.
– Не нужно извиняться. Пожалуй, я останусь, только не в комнате Дэвида, понимаешь?
Она кивнула. В конце концов, это ведь то, чего она хочет, и дождь тут ни при чем. Или почти ни при чем.
Джейк разлил в чашки кофе. Либби потушила свет и заперла входную дверь. Пижамы у Джейка не было. И в доме не нашлось ничего подходящего.
– У меня простуда, – напомнила она.
Он поставил чашки на столик у кровати и начал расстегивать пуговицы.
– Надеюсь, я с ней договорюсь.
– Главное, чтобы тебе потом не пришлось жалеть. – И, боясь, чтобы он не воспринял ее слов неправильно, добавила: – Если заболит горло, согрею тебе микстуру.
– А я тебе помассирую грудь. Судя по хрипам, там скопилось много слизи.
Несмотря на темные круги, глаза ее просияли.
– Очень тебе благодарна. Мне сделать горчичники?
– Сделай – и будешь спать одна, – усмехнулся Джейк.
– Вот, значит, как можно избавиться от нежелательного мужского домогательства. Правда, у меня с этим почти не было проблем.
– Мужчины, должно быть, слепы.
Либби пошла в ванную. Через дверь было слышно, как Джейк ходил туда-сюда по спальне. До сих пор она не могла прийти в себя оттого, что предложила мужчине провести с ней ночь.
Но как позволить ему уйти после всего, что он ей рассказал? Она ему нужна, говорила себе Либби. И ей нужно все, что он может дать, – то, что осталось от Джонни и Кэсс, даже если это не любовь.
Постель была холодной. Либби обычно надевала носки, но сейчас это было бы совсем некстати.
– Тебе не холодно? – спросила она, когда они сели пить кофе, прислонившись к спинке кровати.
– Нет, а тебе?
– Немного замерзли ноги. У меня даже часы закоченели, отстают с тех пор, как я заболела.
– Хочешь, согрею? – В его голосе прозвучали похотливые нотки.
Нет, не надо торопить события. Вот она лежит в постели с самым красивым мужчиной на свете, о котором только можно мечтать, и думает лишь о том, как его удержать. Но разве может женщина вызвать желание, когда у нее голос как у лягушки, а вид и того хуже?
Джейк мог провести этот вечер где угодно. В баре с маленькой язвой-рентгенологом. Она приглашала его еще на прошлой неделе. За лето он встретился
Меньше всего он ожидал очутиться в постели с Либби. Да и вообще не строил планов на этот счет. И лежал с ней не потому, что хотел женщину, хотя был не такой дурак, чтобы думать, будто дело до этого не дойдет.
Джейк поставил чашки и потушил свет. Либби залезла под одеяло и стала ждать, что будет дальше. Сегодня ночью он получит все, что захочет. Сегодня и всегда.
Он обнял ее просто так, безотчетно. Она лежала на левом боку, он – тоже, за ее спиной. Когда ее ноги прикоснулись к нему, Джейк вздрогнул.
– У тебя и вправду замерзли ноги.
– Да нет, ничего.
– В следующий раз надевай носки.
– Я так и делаю, но сейчас боялась, что ты будешь смеяться.
– Никогда, – поклялся он. И затрясся в беззвучном смехе.
Дыша прямо ей в щеку, он скользил рукой по животу, пробуждая в ней вулкан неизрасходованной телесной любви.
– Клянусь, милая, я не смеюсь.
– Вот заразишься, и посмотрим, кто будет смеяться последним.
– Хватит угрожать. Давай лучше спать, идет? – усмехнулся он, и Либби, закрыв глаза, улыбнулась в подушку.
Интересно, что ее разбудило? Может, ветка, стучащая в окно. Может, скрип старых каминных часов в гостиной, которые били, когда им заблагорассудится.
Джейк только что проснулся – как всегда по утрам, в полной «боевой» готовности. Сейчас холодный душ пришелся бы как никогда, кстати, говорил он себе.
– Ты что-то сказал? – пролепетала сонная Либби.
– Хм, нет, спи, дорогая.
– М-м, так хорошо и тепло.
И она уложила свои пышные задние полушария прямо в выемку согнутых его ног. У него вырвался стон.
«Пистолет» его сразу же оказался на взводе. Заряженный. Нет, каков прохвост!
Джейк знал, что она его почувствовала. Вся замерла, притворяясь, будто ничего не заметила.
– Все нормально, – бросил он. Надо надеяться, она не настолько глупа, чтобы спросить насчет его планов. Все-таки что-то с ним не так. За долгие годы холостяцкой жизни, где только ему не приходилось просыпаться! В другой раз он, пожалуй, соскочил бы с кровати, размялся, взбодрился душем, и дурь бы сразу с него слетела.
Но в это утро все было не так. Накануне он впервые после смерти Джонни излил душу. И провел ночь в постели с женщиной, от которой ничего не требовал, кроме того, чтобы быть рядом.
Это было утро не такое, как все. И женщина с ним лежала не такая, как все. С ним лежала Либби. Он повернул ее лицо к себе и поцеловал в уголок рта. Похоже, утренняя гимнастика и холодный душ на этот раз отменяются. Помочь ему можно только средством покруче.
– Либби, – пробормотал он, делая первую попытку. Она развернулась, и он привлек ее к себе. – Либби, Либби, что ты со мной делаешь? Как мне с тобой быть?