Шанти
Шрифт:
Приземлившись позади искалеченных оборотней, Андрей бросился к своему мечу, перекинулся в человека, попутно устранив свои раны, и прыгнул назад, к воющим как сирена великанам. Те тоже трансформировались, но их ранения были настолько серьезны, что Ангус и Мангус не смогли сразу сориентироваться в пространстве, оценить обстановку, – этим и воспользовался Андрей.
Раз! Два! Обезглавленные могучие оборотни секунду стояли, будто не веря, что умерли, потом рухнули на землю, корчась в последних судорогах, испуская фонтаны крови из перерубленных шейных сосудов и подергивая ступнями, с тихим шорохом скребущих камень пещеры.
Андрей
Посидев с минуту, Андрей заставил себя встать и осмотреться. Пещера выходила на берег моря, из нее вытекал ручеек, который, видимо, и проложил систему подземелий. Справа виднелся забор, ограждавший причалы, у которых стояли корабли – большие, способные пересечь океан. Именно они и нужны Андрею. Слева этот участок пляжа тоже ограждал забор – видимо, для того, чтобы лишние люди тут не ходили и в пещеру не мог войти чужой.
Подойдя к ручейку, Андрей улегся в него и стал смывать с себя кровь, грязь, кусочки плоти, прилипшие к коже. Вымывшись, сделал несколько глотков ледяной воды, закашлялся и долго не мог успокоить дыхание, ругая себя – это азы разведки, нельзя пить ледяную воду и не вызвать приступа кашля. А в разведке, когда даже треск веточки может быть роковым для разведчика, кашель равносилен смерти.
Вымыл оружие, осмотрел мертвых и стонущих бойцов, телами которых, как ковром, был покрыт весь пол пещеры, выбрал покойника в относительно чистой одежде, подходящей по размеру, раздел его и оделся, наплевав на брезгливость – на войне не до брезгливости. Нашел среди остатков своей одежды, разорванной в клочья при трансформации, пояс, в котором хранились драгоценности и деньги – основную сумму он оставил в гостинице, но теперь туда возвращаться нельзя. Опасно. Пошарив среди трупов, Андрей обнаружил целехонький пояс-кошель, надел на себя, переложил туда алмазы. Потом вошел в подземный ход.
Беата так и сидела, зажав уши, и, когда Андрей дотронулся до нее, вздрогнула и закричала, схватившись за нож, висевший на поясе. Андрей перехватил ее руку:
– Тише, тише, милая, все кончилось, успокойся!
– Ты живой! – Беата вскочила, бросилась ему на шею и прижалась всем телом.
Андрей чувствовал, как она дрожит, гладил по спине и шептал на ухо что-то успокаивающее. Дождался, когда улеглась исходящая от нее волна паники и ужаса, отстранил Беату и, улыбнувшись, сказал:
– Ну все! Чего ты распереживалась? Все закончилось! Все хорошо! Теперь пробраться на корабль и…
– Я думала, тебя убьют. Их было так много, так много!
– Ну… не так-то просто меня убить. Я скользкий и вредный, – хохотнул Андрей. – Все, Беа, бери себя в руки, – нам пора. Утро скоро. Нам еще нужно захватить корабль, а это нелегко… Пойдем, пойдем, поторапливайся.
Глава 14
С моря тянуло холодом, пахло йодом, водорослями, гниющей рыбой и чем-то неуловимым, пряным, как будто ветер, совершивший кругосветное путешествие, принес сюда запах юга, ароматы неведомых берегов. Волны бились о каменный причал, о дубовый корпус корабля, бессильно падая вниз, чтобы отыграться в открытом море, когда деревянное судно не будет укрываться за каменной броней берега.
– Вот этот.
– Почему этот?
– Не знаю. Чувствую. Загружен больше. Значит, припасы на борту, не забывай – нам месяц плыть.
– Большой какой! И пузатый…
– Устойчивый. И борта высокие. В море огромные волны… Все, пошли!
– Стой, кто идет?! Не подходи, застрелю! Подойдешь ближе чем на десять шагов – стреляю! – Стражник на борту нацелил в грудь Андрею арбалет, и Монах остановился.
– Мне нужен капитан! Послание от главы клана!
– Какое послание?! Ты с сосны свалился?! В такое время – послание?
– В такое время! Иди получи! И поднимай капитана!
Стражник нерешительно опустил арбалет, немного подумал, снял с него стрелу, разрядил, поставил к борту. Положил руку на меч, висящий на поясе, снова подумал, достал его из ножен и, держа на отлете, ступил на трап.
– Иди сюда. Давай послание.
– Конечно, конечно! – заторопился Андрей, подошел к вахтенному и коротко ударил его в подбородок.
Стражник тихо опустился на доски трапа, обмякнув, как пустой мешок.
– За мной! Держись на пару шагов позади! – приказал Андрей Беате.
Вдоль палубы горели масляные фонари, такие же, как у трапа, – наверное, чтобы было видно, если кто-то попытается залезть на корабль с причала. Впрочем, в фонарях почти не было необходимости – скоро рассвет, до него осталось час, не больше.
По палубе прошли к носовым пристройкам – там каюты капитана и его помощников, а также командиров десантной группы, которая обязательно должна быть на корабле. Вот что делать с ними? Всех убивать?
Во-первых, Андрею было тошно от бесконечных убийств, во-вторых, его силы не безграничны. Монаха уже трясло от усталости, от перенапряжения, и сейчас ему не драться, а денек отъедаться – вот что было бы правильно. Но если бы можно было все предугадать, предсказать, спланировать!
Двери. Какая из них ведет в каюту капитана? Можно только догадываться… вероятно, та, что побогаче, помассивнее… вот эта, с вензелем. Толкнул дверь – само собой, заперто!
Постучал. Ответа нет. Стукнул громче. Раз, два. Ага, пошла волна раздражения, гнева.
– Кто?
– Срочное донесение от главы клана! – Андрей постарался сымитировать голос и интонации вахтенного.
– Чтобы его!.. – Дальше неразборчиво. – Чтоб ему!.. – Опять неразборчиво.
Дверь открылась, за ней стоял крепкий мужчина лет сорока. В правой руке короткая, широкая сабля, в левой фонарь. Увидев Андрея, успел встать в боевую стойку, но… сабля вылетела из руки, будто держал ее не взрослый человек, сильный, умелый боец, а ребенок, с трудом удерживающий тяжелый клинок.
– Беата, сюда! Заходи! – Волоча капитана как куклу, Андрей шагнул в каюту. Тот все еще держал фонарь в руке – не выпустил даже тогда, когда Андрей ухватил его за горло и придушил. Разлитое по палубе масло вкупе с горящим фитилем – дурной сон каждого моряка. Впрочем, возможно просто находился в шоке и не понимал, что делает. Вряд ли у моряков фонари так легко разливают масло по палубе – вдруг шторм? Должно быть такое устройство фонарей, чтобы можно было избежать опасности устроить пожар…
Что только не приходит в голову человеку, даже если он должен думать совсем о другом. Может, таким образом мозг защищается от перегрузки? Снижает градус напряженности? Андрей этого не знал.