Шанти
Шрифт:
– Говорил я ему – отстань, посади своих бойцов в шлюпки и плывите к берегу! Нет, не послушался, – раздался от кают офицеров голос капитана. – Андрей Монах, я запретил моим людям брать в руки оружие, так что среди убитых тобой членов команды нет. Если не считать тех, которых ты застрелил из арбалета… Видишь вон те суда? Это суда главы. Мы от них не уйдем, они более скоростные. Думай, что будешь делать.
– Уйдем, не уйдем – это как судьба решит! – рявкнул Андрей. – Гони команду, поднимайте паруса, разворачивай корабль! Иначе я всех к демонам перебью, мне терять нечего!
Андрей сел на бухту канатов, положил руки с обнаженными, залитыми кровью мечами на колени и расслабился, наблюдая за тем, как бегают матросы, выполняя команду капитана. Через несколько минут корабль развернулся по ветру и медленно набрал
«Хороший, видно, был служака! – подумал Андрей. – Содержал снаряжение в чистоте. И вот уже он труп. Судьба. Интересно, какова вероятность того, чтобы я попал в этот мир, прошел через все, что я прошел, и оказался здесь для того, чтобы убить этого парня. Как в лотерею выиграл. Только в лотерею выигрыш гораздо реальнее. Смертельная лотерея… Ну что же, или он, или я. Я не хотел его убивать. Так вышло».
К вечеру преследователи приблизились настолько, что можно было различить фигуры бойцов, сидящих и лежащих на палубе. Их было много – на каждом судне не меньше ста человек, и судов – девять штук. Капитан, с тревогой наблюдавший за приближением армады, подошел к Андрею и вполголоса сказал:
– Если они нас догонят – нам конец.
– Вам-то почему конец? – угрюмо бросил Андрей, всматриваясь в хищные очертания судов.
– Судя по тому, что я слышал, ты убил лучших бойцов главы, а самое главное – двух воспитанников, перевертышей. Он знает, что в открытом бою тебя или не осилит, или положит слишком много своих людей. Что из этого следует? Из этого следует – он расстреляет нас в море, не жалея корабля. Из камнеметалок. Я знаю нашего главу, он не жалеет денег, если хочет что-то заиметь. Плевать ему на корабль, новый построит. Плевать на команду. Главное – ты уйдешь под воду, на корм морским чудовищам. И мы с тобой. Видишь вон те камнеметалки? Когда корабли приблизятся на расстояние броска камня, камнеметалки зарядят кувшинами с борским огнем, который сжигает все на свете и горит даже на воде. В общем, сгорим мы. Нас может спасти только шторм, которого не выдержат низкобортные суда – они будут вынуждены уйти под защиту берега, или… чудо. Но небо чисто, а чудо… ты умеешь колдовать, вызывать ураган? Нет? Печально. Тогда нам гореть вместе. Акулы сегодня попируют…
«В душе поют трубы», – так говорил Андрей, когда хотел сказать о радости, о счастье, заполнявшем душу до самого предела. Казалось бы – ну что такого, скоро Шанти увидит своего возлюбленного (кстати, еще не знающего, что он ее возлюбленный, но это поправимо!), и что изменится? Что-нибудь да изменится, это точно.
«Интересно, что ощущают люди, когда занимаются зачатием яйца? Хм… не яйца – ребенка! Надо уже переходить на язык людей. Даже – на мысли людей. Сырое мясо я теперь не ем… почти не ем, только жареное и вареное, хотя иногда очень хочется… дракон во мне бунтует, не хочет, чтобы я его засовывала в дальний угол мозга. М-да… размножение… вот дуры! Ну дуры, дуры, дуры! Эти демоновы девки! За эту неделю… пятеро, ага – пятерых выгнала из спальни! Все норовят нырнуть в постель к императору – хоть как-то да заставить меня сделать им ребенка. Шуру смешно, ага… а мне нет! И эти парни… ф-фу-у-у… хуже девок! Проклятый император развлекался и с теми и с другими! Извращенец проклятый! То-то у него жены не было. Интересно, как это будет с Андреем? Я тогда подсматривала за ним, в гостинице, – ничего не поняла. Пыхтят, стонут. Смешно. Может, надо было потренироваться с кем-нибудь из придворных? А что – появиться в виде женщины, и пусть себе пыхтит! Хм… противно как-то. Попахивает предательством. О! Вот я очеловечилась! Драконы свободно сходятся и расходятся, выбирают себе партнеров – хоть на всю жизнь, хоть на час, и никто не считает это предосудительным! А я уже начала и мыслить мерками людей! М-да… ну да ладно, найду его, потом буду разбираться, что делать, а что не делать. Андрей подскажет, он-то опытный, все-таки двух детей зачал с двумя самками… хм… женщинами. И меня научит. Не о том я сейчас думаю, от радости крыша поехала… Опять Андрея выражение! Я тогда спросила его, что это значит, он долго смеялся. Он редко смеется, мой любимый, только улыбается. А если уж начнет смеяться, делается такой хороший, добрый, такой славный… мрр… затискала бы до смерти! Нет, не до смерти! Так, слегка бы помяла! Эгей, я к тебе лечу! Где ты, бродяга?! Надо проверить нить, да и подкормиться… акулу сожрать? А что, пора бы и пообедать, заодно отдохну и попробую связаться. Сколько я сегодня отмахала? Ох, много… крылья отваливаются…»
Шанти спикировала вниз и с разгону, подняв тучу брызг, врезалась в поверхность моря. Удар был такой силы, что на короткое мгновение она потеряла ориентацию. Выругав себя за неосторожность, драконица распласталась на волнах и расслабилась, раскинув крылья и глядя в сияющие голубые небеса.
День был тихий, спокойный, почти безветренный, и бриз лениво шевелил зелено-голубые валы волн, баюкая драконицу, как ребенка в колыбели. Через пару минут она даже задремала, наслаждаясь покоем и прохладой.
Проснулась быстро – через полчаса – от голода. А может, и не от голода – она ощутила, что какая-то тварь, полная нетерпения и злобы, приближается из глубины океана.
Шанти довольно рыкнула – акулы? Вас-то мне и не хватало! Драконица перевернулась на живот, сложила крылья, став обтекаемой, как тюлень, и только приготовилась ловить наглую акулью морду, как вдруг из воды вынырнуло громадное, со ствол небольшого дерева, щупальце и поволокло ее вниз, в глубину.
Огромные глаза не мигая смотрели на Шанти, и громадный клюв, похожий на клювы грифов, только размером в десятки раз больше, прицелившись, ухватил ее за шею, рядом с гребнем – было ужасно больно, обидно и страшно. Став взрослой драконицей, во всем мире она никого и ничего не боялась, ну… если не считать старых драконов и людей с огнестрельным оружием. Все остальные существа, морские или сухопутные, были лишь кормом для почти двухтонной драконицы, растущей не по дням, а по часам. И вот нашелся тот, для кого драконица была лакомым блюдом!
Шанти рванулась, полоснула щупальце мощными лапами, выпустив огромные, острые как бритва когти. От щупальца полетели клочья, вода окрасилась кровью, на когтях повисли лохмотья плоти чудовища. Оно дернулось, и в драконицу вцепились еще три щупальца, а движение в глубину ускорилось – огромное тело сокращалось, выбрасывая захваченную воду, и утягивало Шанти все глубже, на самое дно.
Драконы суть водные существа, некогда научившиеся приспосабливаться к любым условиям и для этого трансформироваться в любую форму. Они могут очень долго не дышать – как киты, например, но… и их возможности ограничены. Когда-то всю поверхность этой планеты занимали океаны – так говорил Андрей, а Шанти всегда ему верила, – драконы зародились в глубине океанов, и в борьбе за выживание превратились в то, чем они являлись сейчас.
Сжавшись до размеров небольшого карасика, Шанти превратилась в точную копию акулы и, проскочив между бьющимися щупальцами, рванулась вверх. Теперь, став полностью водным существом, она могла дышать в воде, чем и занялась, наслаждаясь подводным «полетом».
Чудовище, потеряв драконицу из виду, отправилось на дно – залечивать раны и размышлять о превратностях судьбы: что за жизнь пошла, уже нельзя стало съесть тюленя без того, чтобы он не покусал тебе щупальце! Куда катится мир?
Отплыв подальше, Шанти нарвалась на стаю здоровенных акул. Те спешили на запах крови, которую эти поганцы чувствуют на огромном расстоянии. Андрей тоже что-то такое рассказывал по этому поводу, но Шанти тогда слушала его объяснения недостаточно внимательно.
Задумавшись над удивительными способностями акул, Шанти едва не пропустила атаку этих тварей, набросившихся на нее всем скопом – от драконицы все еще несло кровью чудовища, и размер ее был как раз подходящим. Вернее, как не пропустила – пропустила! Здоровенная акула нормально проглотила драконицу-акулу, отправив ее в свой ненасытный желудок. Только когда сокращающийся пищевод сжал бока Шанти, та решила, что пора что-то с этим делать, и превратилась в громадную рыбину.
Получилось, что акула-проглотка, покусившаяся на сладкую драконью плоть, надета на нее, как чулок на женскую ножку. Только вот размер «ножки» был слишком велик, и несчастное создание лопнуло по всем «швам», выбросив облако крови и кишок.