Шаукар
Шрифт:
— Ты был у неё дома, ведь так?
— Так.
— Ну, соседи точно ничего не видели, я с ними уже говорил. Остаётся брат, но и с ним, я думаю, можно будет договориться. Ты ведь знаком с Омари?
— Только шапочно. Он человек не моего круга.
— Тут не поспоришь, он не скрывает своей любви к развлечениям, в отличие от тебя.
— К чему ты спросил про него?
— К тому, что он достаточно беспринципен, чтобы обеспечить тебе алиби, если ему заплатить.
— Но я не хочу говорить,
— Как ты думаешь, что сильнее повлияет на твою репутацию: общение с Омари, которого сам великий шоно назначил главным ловчим, или ночь с проституткой?
— Ладно, — вздохнул Казим. — Убедил.
— Я договорюсь с Омари.
— Но с чего ты будешь так мне помогать?
— С того, что я прекрасно понимаю, что в случае чего, ты потащишь меня за собой на дно, а я туда не хочу. Я слишком хорошо знаю, что такое гнев великого шоно, чтобы не иметь ни малейшего желания его провоцировать.
— Значит, мы договорились, господин визирь?
— Договорились, господин инспектор.
Когда Казим удалился, Юрген подошёл к скрывавшему за одной из колонн Самуру.
— Ну, как, ты видел его раньше? — спросил Шу.
— Видел, — сжимая кулаки, ответил тот. — Он был тогда с Гулли, и потом она умерла. И с Ивет он был этой ночью. Это он, я уверен, что это он.
— Послушай, но почему он встречался с Гулли на квартире, а с Ивет — в «Доме сладостей»?
— Да потому что он заплатил Агсару за молчание! Я сам видел! А Ивет принимала только в «Доме сладостей».
— Успокойся и ничего не предпринимай. Доверь это дело мне и господину Брунену. Чтобы обвинить Казима, нужны будут веские доказательства. Поверь, мы их отыщем. Ты слышишь меня?
— Слышу, — тихо ответил Самур.
Юрген ещё очень хотел побеседовать с сыном казначея Улмесом, о котором ему рассказал Омари, но во дворце того не оказалось, и Шу уже хотел вернуться в свои покои и спокойно пообедать, но, выглянув в окно, увидел, как во дворец возвращались Альфред и Элинор. Решив не откладывать разговор с ними в долгий ящик, Шу решительно вышел им навстречу.
— Зайдёте ко мне? — предложил Юрген.
— Позволь узнать, для чего? — поинтересовался Брунен.
— Пока вы не приехали, расследованием занимался я. Если тебе не интересно, что я смог узнать, то можешь не заходить.
— А я уж решил, что ты сознательно будешь скрывать от меня всю информацию.
— Знаешь, меня, конечно, бесит, что Оташ вызвал вас, но я очень хочу поскорее найти убийцу, поэтому давай поговорим. Вставлять тебе палки в колёса я не собираюсь.
— Хорошо, давай.
Втроём они зашли в покои визиря, и Юрген рассказал обо всём, что знал сам, не скрывая практически ничего.
— То есть ты полагаешь, что это может быть Казим? — внимательно выслушав его, проговорил Альфред.
— Я не знаю, — пожал плечами Юрген. — Это ты у нас сыщик, тебе делать выводы. Только должен тебя предупредить, когда будешь беседовать с ним, будь готов к тому, что Казим станет отрицать свою связь с проститутками.
— Это меня вряд ли бы удивило.
— Но тебя, возможно, удивит, каким образом он будет прикрывать свой, ну ты понял.
— И что же он может такого сообщить?
— Он скажет, что этой ночью был со мной.
— Что? — явно не понял Брунен.
— Мы с ним этой ночью мило беседовали о ремесленном училище. Казим уверен, что я смогу это подтвердить. А когда убили Гулли, он пил вино с Омари. Разумеется, наш главный ловчий тоже это подтвердит, если я его попрошу.
— Может быть, ты ещё что-то не договорил?
— Да, есть немного. В ночь, когда убили Гулли, Дарын играл со мной в карты.
— Допустим. А в остальные ночи что делал Дарын?
— Был во дворце, и слуги могут это подтвердить.
— А где же на самом деле был министр торговли, когда убивали Гулли?
— Разве Ким тебе не рассказал?
— Рассказал.
— То есть ты меня проверяешь?
— Ты сам меня вынуждаешь.
— Но ты согласен, что Дарына можно вычеркнуть из числа подозреваемых? Не мог он и с Кимико ночь провести, и к Гулли сбегать, чтобы придушить.
— Согласен.
— Остаётся ещё Улмес, — сказал Юрген.
— Думаешь, кто-то из убитых проституток могла его шантажировать? — предположил Альфред.
— Всё может быть. Неплохо бы узнать, где он был в ночи убийств. Я могу проделать это точно так же, как с Дарыном и Казимом.
— Могу я сказать? — поднял руку молчавший до сих пор Элинор.
— Конечно, — кивнул Брунен.
— Юрген, вот ты говорил про брата одной из убитых девушек.
— Самур, — отозвался Шу. — Брат Гулли.
— Верно. Ты упомянул, что он будто бы опознал Казима.
— Опознал.
— И Казим понимает, что брат может его выдать.
— Я понял, к чему ты клонишь, Элли, — вмешался Альфред. — Считаешь, что этот парень в опасности?
— Если вдруг окажется, что этот Казим и в самом деле убийца, то он вполне может избавиться от ненужного свидетеля.
— Я сказал Казиму, что с братом можно будет договориться, — произнёс Шу.
— Пожалуй, я соглашусь с Элли, — ответил Брунен.
— Можно отправить одного из стражников в «Дом сладостей», чтобы присмотрел за Самуром. Парень устроился туда на работу, — сказал Юрген. — Одного, думаю, Оташ мне простит.
— Отправь, — кивнул Альфред.
— Ты станешь возражать, если я захочу пообщаться с Улмесом? — спросил Шу.