Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
– Я знаю, что франки пришли освобождать его могилу, о шейх, обиженная таким неуважением к себе, сказала Джейран. У дверей хаммама, когда уличный рассказчик удалялся, чтобы промочить себе глотку, можно было услышать и не такие новости.
– Теперь ты понимаешь, что костяки появились в подземелье задолго до того, как здесь поселились гули?
Джейран не стала возражать вслух, но по ее лицу Хайсагур понял, что еще раз в то подземелье ее не заманить и сокровищами Сулеймана ибн Дауда.
– Так, значит, ты боишься идти через подземелья, где лежат костяки, которые старше города Багдада...
–
– О Джейран, если бы это было самое страшное в твоей жизни испытание! Как это было бы хорошо для тебя...
Непонятным образом слова о страшных испытаниях всколыхнули в Джейран воспоминание об аль-Кассаре и его обещании, которое непременно должно было быть сдержано.
– Ради Аллаха, объясни мне, о шейх, что это вы говорили о моем замужестве?
– попросила она.
– Ты не должна выходить замуж за хозяина хаммама!
– внезапно проснувшись, вставил свое мудрое слово звездозаконник.
– Я помешаю тебе выйти замуж за хозяина хаммама! И за мертвеца тоже!
– Не обращай на него внимания, о женщина, события давних времен и последних дней смешались у него в голове, - шепнул Хайсагур.
– К тому же, я напоил его крепким вином, чтобы он дал мне отдых от своих воплей и не тащил меня, словно верблюда за повод, наблюдать звезды и созвездия. Сам он ничего не видит, и переспрашивает меня по десять раз, и постоянно забывает записать самое важное, а если записывает - то не туда, а если совершается чудо и он записывает то, что я увидел, туда, куда он собирался, то теряет эту бумагу. Но прежде всего тебе нужно выбраться отсюда. Скажи, крепкие ли у тебя руки?
– Я считалась хорошей банщицей, и целый день растирала и разминала толстых женщин, так что руки у меня не могут быть слабыми, о шейх, - с достоинством отвечала девушка.
– Это радует. А крепкое ли у тебя сердце? Можешь ли ты выдержать испытание диковинным и непонятным, не повредившись в рассудке?
– Я уже выдержала два таких испытания, пока не попала в крепость. И первое - когда меня одурманили банджем, и я заснула на стоянке у костра, а проснулась в райском саду. А второе - когда я открыла кувшин...
– Что это был за кувшин?
– с интересом спросил Хайсагур, потому что молчание девушки затянулось.
– Я полагала, что в этом кувшине живет могучий джинн, - Джейран вздохнула, - и ждала от него помощи, а могучего джинна там не оказалось...
– Райский сад и кувшин с джинном, - повторил Хайсагур.
– А если ты закроешь глаза здесь, в башне, и откроешь их уже посреди пустыни - ты сильно испугаешься?
– О шейх, а что я буду делать посреди пустыни?
– воскликнула Джейран.
– Об этом я позабочусь.
– Я знаю тебя, ты хитрый оборотень! ..
– прошептал звездозаконник, клонясь то влево, то вправо.
– И люди считают тебя за своего, и гули считают тебя за своего... А ну-ка, расскажи, как это ты исцелил дочку китайского фург... фруг... фагфура! .. Расскажи, как ты вошел в нее, и как ее били судороги, и она выкликала бессвязные слова!
– Не слушай старого ишака!
– строго сказал девушке Хайсагур.
– Он способен только наблюдать звезды и копаться в старых зиджах. Истории, которые он прочитал когда-то, смешались
– Кто - старый ишак?
– возмутился пьяненький звездозаконник.
– А сам ты кто? Вредный и злокозненный оборотень!
– Нет, ты даже не ишак, ты хуже ишака, - совершенно не заботясь о приличиях, отвечал Хайсагур.
– Кто - не ишак? Я - не ишак? Сам ты - не ишак...
– с тем Сабит ибн Хатем повалился на бок и, казалось бы, задремал.
– Я выведу тебя отсюда, пока гули в своих поисках не добрались до башни, - сказал Хайсагур.
– Доверься мне. И послушайся мудрого совета, о Джейран, - не торопись с замужеством. Тебя ждет воистину удивительная судьба.
– Куда уж удивительнее...
– проворчала Джейран и, неожиданно для себя, заговорила пылко и страстно: - А чего мне ждать, о шейх? Мои годы идут, и скоро мне исполнится двадцать лет, и женщины в двадцать лет уже все давно замужем и имеют по двое, а то и по трое детей! А меня как будто прокляла эта Шайтан-звезда, которая подала мне знак в час моего рождения, как будто не было у нее для этого иного времени!
– Шайтан-звезда?
– переспросил озадаченный Хайсагур.
– И если аль-Кассар встретится мне и захочет сдержать свое слово, я пойду в его харим! Потому что и я ему это обещала! И мне все равно, жив он или сто лет как помер! Из-за своего замужества я навлекла на себя многие беды - так неужели все это будет напрасно? Из-за него я покинула хаммам и попала в этот Аллахом проклятый рай, откуда сбрасывают убитых людей в поток Черного ущелья!
Хайсагур, не перебивая, слушал, и лишь поэтому Джейран, довольно быстро выкричавшись, замолчала.
– Что касается рая - с раем я разберусь, о красавица, - пообещал тот, кого звездозаконник назвал оборотнем.
– Давно уж мне было любопытно, что за странные дела творятся в долине. Но ты мне сейчас ничего не рассказывай, я сам узнаю все, что требуется. Ну так как же, готова ты довериться мне и покинуть крепость горных гулей?
– Она выйдет замуж за покойника, о Хайсагур!
– завопил вдруг Сабит ибн Хатем, приподнимаясь на локте.
– Нельзя допустить этого, клянусь бегущими звездами... и проклятой Шайтан-звездой... Вообрази, она так называет аль-Гуль...
– И как же ты помешаешь этому, о несчастный?
– осведомился Хайсагур.
В ответ звездозаконник зажал кулак левой руки в кулаке правой руки, шевеля стиснутыми пальцами и бормоча, как обезьяна, добывающая ядро из треснувшего ореха. Затем он подвинулся ближе к Джейран - и вдруг дал ей крепчайшую оплеуху, причем его ладонь так прилипла к ее щеке, что девушке потребовалось немало силы, чтобы отпихнуть сторца.
– О проклятый ученик магов!
– не закричал, а прорычал Хайсагур. Лицо его исказилось - и Джейран поняла, что он воистину происходит из рода гулей.
– Ты не нашел другого времени, чтобы вспомнить эти штуки!