Шели. Слезы из Пепла
Шрифт:
Мы совершили то, что должны были! Иначе она бы наложила на себя руки.
— Подложили под инкуба? Вот такую беспомощную, да? Это была его идея? Трахать мою женщину во имя великой цели?
— Как же ты обозлен и от этого глуп и слеп. Поистине, ярость делает любого идиотом и рабом своих эмоций. Нет. Фиен поехал в свою вишту, там разродилась его любовница. Плод убил мать, как это обычно происходит со всеми смертными. Он привез мальчишку в Аргон. Идея пришла неожиданно, когда Шели отреагировала на плач младенца.
Аш резко выдохнул и тряхнул головой, услышав собственное утробное рычание,
— Нет! Ты будешь слушать до конца. Или я сочту тебя жалким трусом, который испугался последствий собственной одержимости. Можешь потом убить меня, Верховный Демон, но я договорю, раз начала. Шели никогда не была с Фиеном. Ни разу. Не подпустила к себе ни одного мужчину за все эти годы, а брак с инкубом ограждал ее от домогательств. Да! Фиен рассчитывал на то, что, когда она придет в себя и узнает о сыне, она сдастся его натиску. И я не могу упрекнуть его за это. Ей нужно было продолжать жить, а он любил её. Но он ошибся. Шели приняла ребенка, а инкуба нет. Вот такой была измена, и таким было предательство. Она медленно умирала без тебя. Горе свело её с ума, превратило в жалкое подобие человека. И ты знаешь — если бы я верила в то, что она может быть счастлива с Фиеном, я бы перевернула все проклятые страницы своих манускриптов, но я бы сделала ее счастливой. Только Шели не могла быть счастливой без тебя, Аш. Есть женщины, которые с самого рождения принадлежать только одному мужчине. Мне жаль, что этим мужчиной для Шели оказался ты.
— Хватит! — в голове нарастал рев, как рокот приближающегося стихийного бедствия с необратимыми разрушениями.
— Не хватит! После всего, что ты натворил — не хватит! Ты обязан слушать и видеть.
Ты задолжал ей это. Долги надо отдавать, демон. Ты мог унижать ее и убивать день за днем, должен смочь и принять свои ошибки. Встретиться с ними лицом к лицу.
Когда ведьма закончила и оставила его сознание, Аш осел на каменный пол и закрыл глаза. Вот теперь он действительно мертв. Внутри нарастал рев, бешеный вопль ярости. Но он так и не прорвался наружу, он разрушал его изнутри, крошил, кромсал, выворачивал душу. Ему казалось, что в глазах с треском лопаются сосуды.
— Проклятая старая сука! Ты не могла показать этого раньше?! — не крик, а хриплый шепот, и пальцы впиваются в светлые пряди, которые все еще судорожно сжимает в кулаке.
— Раньше ты объявил на меня охоту, и мне ничего не оставалось, как прятаться от обезумевшего демона, который горел жаждой мести. Считай, что это была моя месть тебе. Мы квиты!
Аш поднял на ведьму черные глаза и прорычал:
— А ей ты тоже мстила?
— Это была ее участь — любить такое чудовище, как ты. Это был ее выбор. Я больше ничего не могла для нее сделать. Как видишь, я тоже возвращаю долги. Если еще не поздно, и ты не убил ее.
— Убил, — глухо сказал Аш, — убивал очень долго и наконец-то убил.
Вдруг вскинул голову и посмотрел на Веду:
— Ты солгала! Скажи, что ты, мать твою, солгала, или я прикажу содрать с тебя кожу живьем и вырву твое сердце по кускам.
— Падшие могут зачать не более трех раз за всю свою вечность. Такова природа ее сущности, — вкрадчиво сказала ведьма.
— Он третий, все верно, старая, — голос сорвался на хрип, а пальцы все сжимались и сжимались, вспарывая когтями кожу на ладонях.
— Нет, Аш! Третьего она родит тебе через четыре месяца, если останется жива.
Аш вскинул голову и посмотрел на ведьму, глаза жгло невыносимо, и он не мог понять, что это, морщился и старался не прижать к ним окровавленные ладони.
Ведьма подошла вплотную к нему и присела рядом.
— Слезы выжигают глаза, демон, когда переполнили сердце настолько, что там для них больше не осталось места, и они сочатся сквозь раны. Никто не в силах сдержать эти потоки.
Когда я пряталась в этих заброшенных гротах, остатки армии Берита прошли скалами в сторону Арказара. Они расположились внизу на ночлег.
Он не смотрел на ведьму, хмурился, стараясь сдержаться. Ведьма накрыла его руку своей и сильно сжала.
— Берит давно убит, Аш. Армией руководил Асмодей. Это он подослал к Мелиссе наемника. Онтамагол спас твоих детей. Твои дети живы, Аш. Мирианна и Габриэль.
Демон вскинул голову и посмотрел на ведьму, чувствуя, как горло разрывает от нарастающего рева.
— Там время идет иначе. Они уже очень взрослые, Аш. У каждого своя судьба, семья. Достойные враги Асмодея, не дающие ему покоя в мире смертных. Я слышала, как он посылал им проклятия и сожалел о том, что не смог убить их много лет назад.
Аш не задал ни одного вопроса, он закрыл глаза и откинул голову назад, на влажную стену.
— Скажи ей об этом, и, возможно, она простит тебя.
— Не простит. Слишком поздно что-то исправлять.
— Поздно, когда умирает не тело, а сердце.
В этот момент раздался странный звук, он пронесся низким рокотом, отдавая в ушах противным гудением, заставляя дрожать стены. Налитые кровавыми слезами глаза распахнулись и застыли.
Победный горн Эльфов. Дикий рев демона заглушил его, и на вершине скалы зарокотала несущаяся вниз лавина.
Глава 19
Конь хрипел под ним, исторгая из дьявольской пасти пар, по бокам животного сочилась кровь от шпор, которые безжалостно вспарывали кожу. Вихри снега взмывали под сверкающими копытами.
Влетел в лагерь, как дьявол, окровавленным ало-снежным вихрем, спрыгивая с полумертвого скакуна, который тут же завалился на бок.
— ЛАМ!
Сотрясая воздух, разрывая тишину ревом, похожим на грохот камнепада.
Отшвыривая в сторону воинов. Пока не увидел демона, дрожащего с расширенными от ужаса глазами. Тот рухнул на колени, склоняя голову и протягивая Ашу меч.
— Аш! Руби! Не щади!
Стон бессилия и огромная ладонь сгребла воина за шиворот.
— Где она?
Жуткие глаза, полные безумия, с языками пламени, которые завораживают собеседника, превращая в покорную жертву, лишая воли, заставляя содрогаться в агонии ожидания пытки.