Шелк и сталь (Техасская любовь)

Харт Кэтрин

Ровно через месяц после возвращения в Кристалл-Сити Лорел поехала в город за покупками для ранчо. Она уже собиралась домой, когда появился Генри Дженкинс и кинулся помогать ей укладывать покупки. Он поставил в экипаж последнюю сумку, и тут на улице показался Брендон.

– Если тебе понадобится помощь, Лорел, обращайся ко мне, – с исказившимся лицом выдавил он из себя.

Лорел раскрыла рот от удивления, но тут же вспыхнула.

– Интересное дело! – язвительно сказала она, сверкая глазами. – Ты дал мне понять яснее ясного, что не желаешь иметь со мной ничего общего, а я буду просить тебя о помощи! Мне не нужна твоя помощь, мне вообще от тебя ничего

не нужно!

Темные брови насмешливо поднялись над циничными серыми с голубоватым отливом глазами.

– Ты в этом уверена? – спросил он вкрадчивым ласковым голосом.

– Абсолютно! – отрезала она, твердо встретив его взгляд.

– Если ты, дорогая Лорел, не возражаешь, я посмею оспорить твое утверждение! – И, прежде чем она смогла угадать смысл сказанного, он обнял ее и сильно впился в ее губы. Все ее существо упрямилось этой неожиданной демонстрации нежных чувств на виду у прохожих, которые этого совсем не ожидали. Она уперлась ладонями в твердую как камень грудь Брендона, но Брендон в отместку только теснее притянул ее к себе.

Теплые обольстительные губы Брендона вытворяли удивительные вещи. Очень скоро она забылась и перестала сопротивляться, ее тело слилось с его телом, ее губы слегка приоткрылись, чтобы ощутить нежные прикосновения его языка. Страстный огонь охватил ее, и она почувствовала частое биение его сердца под ее раскрытой ладонью, подававшего сигналы о страсти Брендона. Легкомысленно она ответила на его поцелуй, и ее собственные губы и язык жадно впились в Брендона.

Прежде чем освободить ее, Брендон скользнул губами по щеке к ее уху и прошептал:

– Нет, Лорел, что бы ты ни думала, я тебе нужен! – И вдруг освободил ее. От неожиданности она еле удержалась на ногах, а он, так же внезапно, как появился, быстро удалился с внешне спокойным видом, как будто для него было самым привычным делом останавливать женщину на улице и зацеловывать ее до бесчувствия.

Лорел от изумления не могла произнести ни звука, но через секунду пришла в себя и закричала ему вслед:

– Ты сведешь меня с ума, Брендон Прескотт! Как ты смеешь так себя вести? Схватить меня на улице, расцеловать перед Богом и людьми, а затем уйти как ни в чем не бывало!

Если бы Лорел видела, как торжествующе улыбнулся Брендон, она бы рассердилась еще больше, но он продолжал невозмутимо идти своим путем.

– Как прикажете это понимать? – пробормотал Генри. – Я и не знал, что ты с Прескоттом еще встречаешься!

– А мы и не встречаемся! – отпарировала Лорел, вконец озадачив парня.

– Ну, положим, из нашего окна это выглядело иначе, – сообщил Джек Миллер, появляясь из-за двери магазина рядом со своей расплывшейся в ухмылке толстой женой.

– Ах, Лорел, мы решили, что Брендон просто поставил на тебе свое клеймо, – сострила Этель.

Лорел машинально приложила палец ко рту, следя своими фиалковыми глазами, сейчас затуманившимися, за удаляющейся фигурой Брендона. Этель права – Брендон и в самом деле поставил на ней клеймо: прямо на сердце, но несколько лет назад.

Несколько дней спустя Дебора Уэрлинг отмечала день рождения и пригласила близких приятелей на ужин в саду дома. Нуждаясь в помощи искушенного в таких делах человека, она воспользовалась случаем, который представился сейчас в Кристалл-Сити за последние несколько лет, и попросила Лорел организовать ужин. К счастью, мать Деборы любила цветы, и сад был заполнен цветами самых различных размеров и оттенков. Среди этого цветника женщины устроили столы и скамейки.

Столы были сервированы лучшей в доме фарфоровой и сверкающей хрустальной посудой, какая была у миссис Уэрлинг. И все это изобиловало едой. Здесь были блюда с нарезанной телятиной и говядиной, жареные цыплята, печеные бобы, чаши с картофельным и капустным салатами – ведь здоровых парней, занимающихся тяжелым физическим трудом, одним сдобным печеньем не накормишь, – а рядом на отдельном столике красовался огромный торт, споривший причудливым украшением с высоченной пирамидой из домашнего мороженого; стояли две большие чаши с пуншем и напитками, кувшины с черным кофе. Лорел, принявшая активное участие в подготовке праздника, накануне осталась ночевать у Деборы. Покончив с делами, девушки побежали в ее комнату одеваться.

Мать Деборы сшила ей для торжественного дня новое платье, взяв за образец самый модный фасон дневного туалета из каталога Сирса. Платье из ярко-красной ткани с розовыми кружевами на лифе и юбке ничуть не уступало наряду Лорел, который она привезла из Бостона и сегодня обновляла.

Девушки причесали друг друга, и каждая с восхищением осмотрела подругу. На Лорел было легкое голубое платье с рукавами из замысловатых кружев от самых плеч до кистей. Ими также был заткан лиф с высоким стоячим воротником и оторочены юбка и декоративный капюшон, свободно висевший за плечами. Широкий пояс в виде ленты подчеркивал тонкую талию Лорел, которую, казалось, без труда обхватили бы две мужские ладони. Цвет платья выгодно оттенял синеву ее глаз с лиловатым оттенком. Серебристые волосы Лорел ловкие пальчики Деборы подняли и собрали на затылке, заплели и уложили причудливой петлей, выпустив из-под нее около ушей маленькие завитки.

– Как бы мне хотелось иметь такие же красивые волосы, как у тебя, Лорел, а не эту тусклую коричневую копну, – посетовала Дебора.

– Какие же они тусклые, Деб? Густые волосы, с блеском, очень красивые. Если бы ты знала, сколько раз я, наоборот, горела желанием поменяться с тобой волосами.

– Ради всего святого, зачем? – поразилась Деб.

– Рядом с другими девушками я часто чувствую себя бледной, даже как бы полинявшей. Мне по душе жизнь на вольном воздухе, а между тем вечно приходится остерегаться солнечных ожогов или в лучшем случае веснушек. При определенном освещении мои волосы производят впечатление белых, как если бы я была седой старухой лет восьмидесяти, а не восемнадцатилетней девушкой.

– Ну, положим, ни один мужчина, если он в своем уме, не примет тебя за старуху, – улыбнулась Дебора.

– Ну, пока что, конечно нет, – со смехом согласилась Лорел.

– Кстати, о мужчинах. Я слышала, что выкинул на днях Брендон перед магазином Миллера, – не без лукавства сказала Дебора.

– Да уж, наверное, не ты одна, весь город, думаю, в курсе дела, – сердито отозвалась Лорел.

– Присцилла Вогн едва не лишилась чувств, – нерешительно произнесла Дебора. – Она неравнодушна к Брендону, слышала?

– Да ну! – удивилась Лорел.

– О Господи! Реши эта девица, что может таким образом добиться расположения Брендона, она бы, не задумываясь, прогулялась нагишом средь бела дня по главной улице, – рассмеялась Дебора, выразительно вращая глазами.

Лорел не могла сдержать улыбку.

– Остается надеяться, что она никогда не дойдет до такого отчаянного поступка. Деб пожала плечами.

– Поживем – увидим. Во всяком случае, и она, и Брендон сегодня будут; мне казалось, что лучше тебя предупредить. Ведь Присцилла при желании может быть такой злючкой!