Шепоты старой усадьбы
Шрифт:
Сударышева улыбнулась, глядя на нас со стороны, и продолжила знакомить:
– А Анечка у нас специалист в области культурологии. А также, истории. Она столько всего уже рассказала мне про бывших владельцев усадьбы!
– Да что вы? – обрадовался парень, глядя попеременно на нее и на меня. – Такой человек будет мне весьма полезен. Вы окажете мне помощь в поисках, Анна?
– В поисках чего? – сразу напряглась я.
С удивительно мягкой, но крайне самоуверенной улыбкой он ответил:
– Сверхъестественного, конечно. Чего же еще?
– Ах да, – заулыбалась я. – Окажу вам такую честь,
– Угу, только вот… – он поставил рюкзак на стул и расстегнул молнию, – методы – вряд ли.
Анатолий извлек и продемонстрировал загадочный удлиненный серый прибор с круглым желтым набалдашником и небольшим экраном, монохромным, как у старых мобильных телефонов.
– Что это? – изумилась Галина Викторовна и попросила подержать.
– Простите, не могу, – мягко отказал он. – Это измеритель уровня электромагнитного фона, с ним нужно быть очень аккуратным.
– Поняла-поняла, – сразу отступила на шаг Сударышева, – больше не пристаю.
– Такими вещами я действительно не пользуюсь в повседневной жизни, – согласно закивала я. – Хотите чаю?
– Не откажусь, – просветлел Ткаченко, источая в атмосферу незримую, но ощутимую энергию благодарности, – только для начала поработаю. – Я равнодушно пожала плечами и вернулась к чаю, а парень обернулся к пенсионерке. – Вы будете так любезны показать мне место, откуда доносятся подозрительные звуки?
Женщина с печатью невыносимой скорби на лице отрицательно покачала головой. Пояснила:
– Не могу, Толенька. Не стану я туда подниматься! Вот ни ногой больше! Я ж вам не успела главное-то рассказать. То, что позавчера случилось, поздно вечером.
– Что такое? – заинтересовался специалист по мистике.
– Оно же спускаться начало впервые… – Она понизила голос до шепота и, с опаской оглядываясь на проход, словно дух Матвея Мамонова мог ее подслушивать, добавила: – Я видела его! Собственными глазами.
– Так-так-так… – Анатолий растерялся и почесал затылок свободной от прибора рукой. – Что же вы мне не позвонили, а? Галина Викторовна, разве так можно? Сразу надо было…
Женщина стыдливо опустила глазки.
– Да я решила, раз вы все равно приезжаете, что я буду лишний раз трубку терзать. Приедете – и расскажу все сразу.
– Ладно. Я пойду один.
Сударышева подробно объяснила, куда идти, и дала ключи.
– Осторожнее там! – вдогонку крикнула парню пожилая вахтерша и посмотрела так, словно прощалась. Затем села рядом со мной и уже совершенно другой интонацией спросила: – Аня, ведь ты не замужем?
– Нет. А что?
– Как что? Кандидат, – кивнула она в сторону коридора, где пару секунд назад скрылся из вида будущий труп. Ну то есть по ее мнению. Я-то была уверена, что его поход закончится благополучно.
– Мне кажется, я его старше.
– По телефону сказал, что ему двадцать четыре. Да кто сейчас на возраст-то смотрит? Ты вот на свои двадцать шесть совсем не выглядишь. Я как тебя увидела – удивилась донельзя. Я-то помнила тебя только по старым фотографиям. Ты там еще светленькая была.
– Да. Надоело, что мужчины воспринимают меня как глупую блондинку, – пожаловалась я. – Вот и перекрасилась.
– Ну правильно. Темненькой тебе идет. И главное, что не черная совсем. А то сейчас молодые как-то красятся – ужас. В иссиня-черный какой-то. И глаза всё черным замазывают – жуть. А у тебя цвет как натуральный.
– Темно-коричневый, – кивнула я. – До этого пробовала что-то поярче, но мне не идет.
– Не надо ярче! Вот так хорошо. Прям хоть сейчас замуж отдавай. – Как и водится в таких случаях, я легонько покраснела и скромно заявила, что мне пока рано об этом думать. – Да ладно рано-то! В наши с Марьей годы уже бы старой девой считалась. – Тут она решила, что ляпнула что-то не то. – Прости, дочка, не обращай внимания… Марья-то как относится к тому, что ты не замужем?
Я пожала плечами.
– А что она сделает?
– И то правда. Вы ж какие, молодые. С вами не поспоришь. – Галина Викторовна секунду-другую помолчала, словно обдумывая, уместно ли проявлять любопытство, и все же спросила: – Она говорила, что богатый за тобой какой-то ухаживал, но вроде араб. И в свои эти… как их… Эмираты увезти пытался на ПМЖ. Что ж с ним-то, не сложилось? – Я молчала, глядя в столешницу. – Доча, не переживай, ну их на фиг, этих иностранцев… Я уж Марье не стала тогда говорить по телефону, думаю, чего лезть буду… Но раз мы познакомились лично, я тебе так скажу. Русский мужик хоть и дурак, и лодырь, и закладывать за воротник любит, а все ж таки лучше заграничного. От них не знаешь чего ждать, понимаешь, в чем дело? А наш-то как на ладони весь. Открытая книга. Ну так что? Забудешь про своего араба, посмотришь на Толеньку, а? – Она подмигнула. Ну точно в детском саду, ей-богу.
– Давайте вы сейчас мне остальную часть работы покажете и расскажете. А то вам скоро уезжать.
– Поняла-поняла, – подняла ладони кверху Сударышева, сдаваясь. – Больше не пристаю.
В течение последующих тридцати минут она рассказывала мне все, относящееся к ее (и теперь моим) должностным обязанностям. Я, как прилежная ученица, записывала это подробнейшим образом в блокнот. Дело в том, что вахтерше нужно будет уехать к родственникам на свадьбу племянницы, и почти неделю на работе ее не будет. Сменщица не смогла выйти, и Галина Викторовна уже решила отказаться от приглашения. Однако, когда она связалась со своей подругой и попросила прислать сюда на расследование необъяснимых явлений ее племянницу, заодно обмолвившись, что не видать ей отгулов, как своих ушей, то они попутно договорились, что я смогу выполнять эти дни ее работу. Короче, без меня меня женили. Но я в принципе и не была против. Заодно постараюсь выяснить, что же здесь происходит. Она же потом вычтет из своей зарплаты эти смены и отдаст мне деньги, так что все по-честному.
– Да, еще забыла сообщить. Сегодня-завтра приедут Алиночка – это фотораф загса – и Степан Пунцов из НИИ. Звонили, сообщили, что нужно что-то забрать. У Пунцова был свой ключ, но он посеял, а у Алины нет, им нужно будет двери открывать. Вот листок. – Она ткнула в яркий стикер, приклеенный к стеклу, покрывающему столешницу, где были написаны для меня их имена и должности. – Чтоб ты не забыла. Их нужно будет записать в журнал. Тот, который синий.
– Да, у меня отмечено, – сверившись с блокнотом, сказала я и зачитала: – «Журнал посещений во внерабочее время – синий».