Шерас
Шрифт:
— Послушай, Бермуд, — обратился к нему айм, возглавляющий авидронский гарнизон. — Я думаю, нам не выдержать осады. Нет ли в доме подземного хода, при помощи которого можно выбраться отсюда?
— Мне очень жаль, мудрый воин, но потайного хода здесь нет, — отвечал Бермуд. — Однако, если тебе будет угодно, я предложу план, при помощи которого мужественным авидронам удастся спастись.
— Что за план? Говори же!
— Спрячьтесь в потайной темнице, в той самой, в которой прятался я. Это помещение невозможно обнаружить. Там есть вино и припасы, которых хватит на несколько дней. Поверьте, мне удастся обмануть иргамов и отвести от вас опасность. К тому же долго они здесь не пробудут. Ведь кругом авидронские лагеря. Надеюсь, что я смогу послать в один из них верного человека с сообщением о случившемся.
— Что ж, веди нас туда. Только смотри, если предашь!..
И айм приказал дать сигнал к отступлению.
Вскоре авидроны оказались в просторной зале без окон и дверей. Бермуд приложил по-авидронски пальцы ко лбу, и потайная дверь перед ним закрылась, обратившись сплошной стеной.
ДозирЭ огляделся вокруг. После жаркого сражения его товарищей осталось не более тридцати человек. Многие из тех, что здесь укрылись, были ранены и истекали кровью.
— Воины, мы в безопасности, — сказал начальник отряда. — Не позже чем завтра прибудет подкрепление, и мы выйдем отсюда.
— Я бы не стал настолько доверять этому Бермуду, — сказал Тафилус.
— Почему? — удивился айм. — Он же выходец из Авидронии?
— Потому что он поклоняется Слепой Деве, а не Божественному.
После этих слов наступило тягостное молчание.
Прошло некоторое время, проведенное монолитаями в полной тишине. Как авидроны ни прислушивались, они не могли понять, что происходит снаружи: стены потайной темницы не пропускали звуков.
Вдруг заскрипели невидимые механизмы, и стена разверзлась, открывая потайной проход. Циниты схватились за оружие, но на пороге увидели нескольких авидронских воинов. Один из них, стоящий впереди десятник, был молод, высок и необычайно крепок. Он улыбался, открыто и добродушно.
— Выходите, монолитаи, вы в безопасности. Иргамы бежали, едва завидев наше приближение, — сказал он.
Авидроны облегченно вздохнули. «Неуязвимые», помогая раненым, двинулись к проходу.
— Стойте! — шепнул ДозирЭ своим друзьям — Идалу и Тафилусу.
— В чем дело?
— Разве вы не видите, рэмы, что на этом десятнике боевые одеяния монолитая «Неуязвимые»? — спросил грономф.
— Ну так что же? — удивился Идал.
— Но разве в партикуле Эгасса есть хотя бы один воин, тем более десятник, столь же могучего телосложения, как и Тафилус? Я не встречал этого воина в нашем лагере ни разу!
— Но, ДозирЭ, мы не были в расположении партикулы много дней! С тех пор могло многое измениться…
Воину не удалось договорить. Раздались хлесткие щелчки самострелов, и несколько авидронских цинитов, вскинув руки, рухнули на пол.
— Измена! Это иргамы! — закричал начальник авидронского гарнизона, но воин, явившийся сюда как спаситель, ловким движением меча снес ему голову.
Удар был столь искусен и, несомненно, столь силен, что голова некоторое время еще держалась на шее, и, лишь когда обезглавленное тело рухнуло вниз, она откатилась в сторону. Недавние затворники на мгновение оторопели, увидев такое изощренное предательство и такую страшную смерть.
— Ты был прав, ДозирЭ, — прошипел Тафилус, медленно извлекая своего «огненного дракона». — Что ж, нам остается только умереть в жаркой схватке! И, видит Божественный, я сделаю это с превеликим удовольствием!
Тем временем показались иргамы, которые до поры таились рядом. Внезапно появившись, они смогли убить и ранить многих, не успевших оказать сопротивление. «Смерть авидронам!» — кричали они, и эти слова были понятны и тем, кто не знал иргамовского языка. Оставшиеся авидроны бросились в бой, несмотря на то, что враги многократно превосходили их количеством.
ДозирЭ, Тафилус и Идал плечом к плечу двинулись на иргамов. Друзья сначала держались друг друга, соблюдая плотно сомкнутую шеренгу, но Тафилус — громадный воин в полном вооружении «бессмертного», вращал оружием столь яростно, что ДозирЭ и Идал предпочли посторониться, дабы не быть изувеченными своим же товарищем.
— Сдавайтесь, иначе вы умрете! — громко увещевал всех высокий иргам, исполнявший поначалу роль спасителя авидронов. — Я дарую жизнь тем, кто сложит оружие.
Но остававшиеся в живых циниты даже не обратили внимания на его призывы. Они предпочли защищаться, бились стойко и умирали, только получив взамен несколько иргамовских жизней.
ДозирЭ сражался в свойственной ему манере — непредсказуемо, изворотливо, убил не меньше пяти иргамов, сам не получив и царапины. Идал, как всегда, действовал безупречно. Несколько иргамов изрядно пострадали, обманутые простотой его движений. Тафилус наносил противникам страшные удары, оставляя после себя разбитые доспехи и ужасные раны. Вскоре он настолько продвинулся вперед, разметав десяток врагов, что оказался лицом к лицу с высоким иргамом, облаченным в авидронские доспехи. Воины были одинакового роста и схожего телосложения. Глядя друг другу в глаза, они подняли и скрестили свои грозные мечи в крепком ударе. Посыпались искры. Еще удар. Клинок воина Тхарихиба сорвался с руки и отлетел в сторону.
Обескураженный Дэвастас (а это был он) подался назад. Впервые он столкнулся с противником, не уступавшим ему в умении и силе. Несколько воинов бросились на выручку военачальнику, через мгновение они пали, истекая кровью, но этого времени оказалось достаточно для того, чтобы Дэвастас отступил вглубь, за спины своих цинитов. Он подал команду прекратить схватку, и его воины покинули место сражения. Когда авидроны придвинулись друг к другу и огляделись, в них уже целились десятка два луков, самострелов и ручных камнеметов.
— Славные авидроны! — обратился к кучке оставшихся в живых «неуязвимых» предводитель иргамов. — Достаточно героизма. Вы показали себя самыми смелыми бойцами Инфекта, достойными всяческих похвал и высоких наград. Теперь же сдавайтесь, ибо сопротивление бессмысленно. Посмотрите на эти мощные луки и на эти взведенные самострелы. С такого расстояния ваши доспехи окажутся бесполезными, и стрелы пронзят ваши тела насквозь. Вы умрете мгновенно, стоит лишь подать сигнал этим опытным стрелкам. Опустите же мечи и отдайтесь на волю победителя. Я сохраню вам жизнь, ибо редко брал в плен столь доблестных цинитов.