Шесть бастионов сингулярности
Шрифт:
– Да пошел ты!.. – заорал Сорокопут, приходя в себя и хватаясь за браслет, чтобы вызвать охрану. Страх уже отступил.
– Не стоит беспокоить службу безопасности, у нас впереди плодотворная совместная работа, – спокойно возразил незнакомец. – Да и не получится.
Он оказался прав. Не получилось. Сорокопут был заблокирован и отрезан от внешнего мира. Работающей оставалась одна линия, связывающая его с…
– Кто вы?
– Как я уже сказал, у нас общие интересы. Мне нужны файлы, хранящиеся в Северном научном кластере.
– Наймите хакера, – буркнул
– Хакера придется нанять вам. Прямо сейчас.
– Глупая шутка.
– Я не шучу. Я вполне серьезен. А чтобы доказать серьезность своих намерений преподнесу небольшой урок. Проверьте котировки своих акций.
Незнакомец вытянул левую руку в сторону ладонью вниз и начал медленно опускать ее. А вместе с рукой поскакали, уменьшаясь, и цифры на виртуальном экране.
– Хватит? – рука застыла на месте.
Остановились и цифры.
– Пожалуй, еще немного.
Рука опустилась еще на несколько сантиметров, вместе с ней снизились и котировки.
– Хватит! – вырвалось у Сорокопота. – Этот глупый трюк…
Договорить он не успел, средства связи в президентском кабинете взорвались нетерпеливыми вызовами. Настойчиво заверещал смарт-браслет, в кабинете возникли голограммы секретаря и двух вице-президентов.
– Аверкий Станиславович, котировки упали… – испуганно докладывали подчиненные, перебивая друг друга.
Сорокопут, не глядя на них, мрачно буркнул:
– Верните цифры обратно.
– Урок усвоен?
Сил хватило только на кивок.
Рука незнакомца вернулась на колено, а цифры – в привычные значения.
– Что вам действительно нужно?
– Я уже сказал: файлы проекта «Точка Омега», которые хранятся на серверах Северного научного кластера.
– Если можете влиять на биржевые котировки, то украсть какие-то файлы для вас дело плевое, – холодно бросил президент «Гедеон-индастрис». – Зачем вам я?
– Это вас не касается. Для вас должно быть важным лишь то, что я могу быть как очень признателен, так и очень суров. Хотите формулу лекарства, над которым бьются ваши лаборатории? А формулу сета? Или лучше укоротить вашего конкурента, на окна которого вы периодически поглядываете? Подумайте. Жду ваши пожелания завтра вместе с файлами проекта.
Сорокопут, хоть и был обескуражен, по привычке оставил последнее слово за собой.
– Я не привык иметь дело с человеком, скрывающимся за виртуальной личностью, – он очень старался, чтобы голос не дрожал.
Но последнее замечание незнакомца выбило у него из-под ног остатки почвы:
– Вы уверены, что имеете дело с человеком?
– Лизу и Хвана ко мне! Немедленно! – взревел Аверкий, когда пришел в себя.
Пространство кабинета, ранее занимаемое голограммой незнакомца, сгустилось в серое облако, и в кабинете возникли две фигуры – красивая блондинка в вечернем платье с распущенными по плечам волосами и кореец неопределенного возраста в темной одежде.
Сорокопут мрачно уперся в них взглядом.
– Мне нужны файлы проекта «Точка Омега». Срочно, – заявил он.
– Что это за проект? – осведомился Хван.
– Откуда вы узнали о нем? – одновременно с ним спросила Лиза.
– Не ваше дело, – огрызнулся Аверкий. – Нужны и все. Немедленно.
– Придется действовать официальным путем, а это не быстро. На сервера Северного только что была осуществлена хакерская атака, теперь они усилят защиту, – заметил кореец. – Но мои люди постараются.
Женщина промолчала. Но по фиксации зрачков и проявившемуся на щеке рисунку лилии стало понятно: она с кем-то усиленно обменивалась данными.
– И сколько времени вы будете стараться? – неприязненно осведомился президент «Гедеон-индастрис».
– Пока не достигнем результата, – коротко ответил кореец. – Но, возможно, у госпожи Лангу есть более эффективное решение.
– Ой, простите, – промурлыкала блондинка, очень натурально изобразив удивление. – Я думала, это конфиденциальное совещание, без посторонних.
Ее голограмма на секунду затуманилась. Теперь она была одета в строгий темно-багровый костюм, а волосы убраны в аккуратную прическу.
– И разве обсуждаемый вопрос не выходит за рамки компетенции начальника службы безопасности? – невинно добавила она.
Это было уже второе унижение после «постороннего». По оскорблению на каждую фразу.
– Да, с недавних пор подобные вопросы в ведении ваших подчиненных, – невозмутимо парировал Хван. – Но мои люди только и делают, что подчищают за вашими, поэтому приходится быть компетентным во всем.
Кореец выделил голосом два момента – «мои» и «во всем».
– А ну прекратить! – рявкнул Сорокопут.
Он поднялся из-за стола и направился к скрытому в стене бару. Достал пузатую бутылку и плеснул в стакан на три пальца. Конечно, можно было просто сказать «скотч», и через несколько секунд кибер поставил бы на стол точно такой же стакан, но Сорокопуту нравилось готовить выпивку самому. Эти нехитрые моменты – отвинчивание пробки, терпкий, слегка дымный аромат виски, привычная тяжесть бокала в руке – успокаивали его.
Сорокопуту не в первый раз доводилось пресекать подобный обмен колкостями между двумя самыми влиятельными людьми корпорации. После него самого, конечно. И эти перепалки несказанно раздражали и выводили его из себя.
Хван – олицетворение восточного спокойствия и невозмутимости – достался Аверкию вместе с «Гедеон-индастрис» и был одним из двух условий вступления в должность после смерти отца. Невысокая поджарая фигура, восточная услужливость и немногословность, обманчивое впечатление незначительности и покорности. Начав с самых низов, с должности обычного телохранителя, кореец быстро поднялся наверх. Уже через пару лет ни одна серьезная силовая акция корпорации не проходила без его участия. Еще через пару лет он занимался планированием операций, а затем отец Аверкия назначил тогда еще совсем молодого корейца начальником службы безопасности корпорации – Хван фактически стал вторым человеком в империи Сорокопутов. Но и потом дотошный и скрупулезный кореец вникал во все мелочи, а в самых рискованных акциях предпочитал участвовать лично.