Шестая организация

Талова Татьяна

– Макс, молчи!
– восторженно, с нездорово блестящими глазами, воскликнула она.
– Я хочу еще на это посмотреть!

– На что?
– подозрительно спросил я, отступая от нее на шаг. Парень в задумчивости провел рукой по светлым волосам, устало взглянул на девушку и уселся на стол.

– Как ты себя чувствуешь?
– не ответив, доктор подалась вперед, вглядываясь в мое лицо.

– Не бойся, - посоветовал Макс.
– Это всего лишь наш безумный врач, в прошлом - гробовщик.

– Заткнись, - поморщилась девушка

и улыбнулась. Симпатичная она, невысокая, стройная, с выразительными серыми глазами, но... наверное, думала, что этот оскал выглядит дружелюбно.
– Говорила же, и суток не пройдет, как этот придурок будет на ногах!

– Сутки истекли час назад, ты должна мне сотню...
– уныло отозвался Макс.

– Вычти из тех, что ты мне так и не вернул!

К тому времени я уже понял, насколько они разные, но образ двух духов смерти так и остался в голове.

– Меня зовут Лин. Лин Дона, - врач смотрела на меня с обожанием, но отчего-то это не радовало.
– Ну же, пройдись немного. Побегай. А лучше - подпрыгни!

Я послушно подпрыгнул, присел пару раз. Тело слушалось, пусть и с трудом.

– Это прекрасно, - хмуро произнес наблюдающий за всем этим Макс. Лин сейчас не была способна на членораздельную речь - облокотившись на стол, она с восторгом смотрела, как я разминаю руки и ноги. Впрочем, они не разминались толком - наверное, я слишком долго лежал, не двигаясь.

– Но он не может оставаться в неведении. Ты уже придумала, что сказать?

– А? Что?.. Ну, подожди, Макс...

– Приказ Эша.

– Макс...

– И Лиоса.

– В чем дело?
– на мой вопрос поначалу не обратили внимания. Двое "духов смерти" буравили друг друга взглядами, обещавшими весьма суровую жизнь в загробном мире.

– Ничего страшного, - Макс вздохнул, наконец-то повернувшись ко мне.
– Ты умер. И должен это знать. Во избежание... непредвиденных ситуаций.

Я смотрел на него с минуту, если не больше, еще отказываясь верить, но уже отмечая, что я не дышу, а мое сердце не бьется. И боли уже не было, и усталости. Я вспомнил, что мертв. Это тогда, на операционном столе, вот в этом же зале, под лампами, была и боль, и усталость. Теперь же - только память о них.

"Мертв", - хотел повторить я, но язык уже не слушался. Я упал лицом в кафельные плитки пола, услышал хруст, но не почувствовал ничего.

– Эй, скажи что-нибудь, - Макс перевернул меня на спину. Только сейчас в голубых глазах появилось что-то, похожее на тревогу.

– Он не сможет, великий ты дипломат, - злобно отозвалась Лин, склоняясь надо мной и светя фонариком в глаз.
– Реагирует. Наверное, по привычке. Но ведь это уже хорошо, да?.. И он слышит...
– казалось, она успокаивает саму себя.
– Потому что ему это очень, очень нужно... И раз была память, благодаря которой ты, Грэд, ходил, как при жизни, то...
– она улыбнулась почти счастливо, - то заново двигаться мы тебя научим.

Тогда я не был уверен, что хочу такой жизни.

– Внутренние кровотечения, тяжелое сотрясение мозга, - говорила Лин, пока Макс укладывал на стол мое бесполезное тело.
– Если бы ты поехал сразу после побоев... в хорошую клинику, то и тогда... даже команда хирургов вряд ли спасла бы тебя. Не одно, так другое доконало бы, понимаешь?

До чего же страшно звучали ее слова. Она старалась не дать мне понять, что хоть малейший, но шанс на жизнь у меня был бы, обратись я в клинику незамедлительно.

– Ты умирал, - она заглянула мне в глаза, но, видимо, ничего там не нашла.
– И я... с одобрения начальства... решилась. Мне помогал Моэм... наш большой специалист по духам. Давая тебе умирать, я приводила в порядок твое тело... У тебя внутри сотня швов, - она усмехнулась.
– Обстоятельных врагов ты себе нажил. А Моэм... держал твой дух в мертвом теле. Понимаешь? Дух, память, характер - все осталось здесь. Просто... тело мертво. Ты помнил, как двигаться... И рухнул, как только понял, что мертв. Но слышишь... И видишь... Моэм говорил, что так будет, потому что твой дух силен и, в общем-то, знает, что ему необходимо слышать и видеть. А теперь... попробуй... заставь себя пошевелиться или моргнуть.

Я пытался. Но все те движения, которые раньше были самыми обычными, теперь стали чем-то непостижимым и загадочным. Я не мог понять, как сгибается рука. Помнил свое имя, но не помнил, как подняться на ноги.

– Она лучший врач, - тихо сказал Макс. Я не мог его видеть, потому что глаза мои тоже не двигались и смотрели только точно перед собой.
– И Моэм... Никто другой не смог бы...

– Думаю, ему не слишком приятно это слышать, - покачала головой Лин.
– Грэд... мертвое тело держит тебя неподвижным. Но... ты ведь и сам понимаешь, что жив.

"Это не жизнь", - хотел сказать я.

– Что?
– Лин наклонилась так близко, что я услышал запах табака, исходивший от нее. Стоп! Я могу чувствовать запах?..

И в тот же миг все померкло.

– Вероятно, - медленно произнесла Лин.
– Раз он что-то проговорил, у него отказали либо зрение, либо слух. Или все вместе. К сожалению, не могу проверить.

Мне не верилось, что я вообще что-то умею. Теперь я только слышал звуки и запахи.

– Ты не понимаешь этого и, возможно, даже не слышишь, но если все же... в общем, пальцы на твоей правой руке дергаются, - вдруг сказала Лин.
– Я же говорю, ты все сможешь. И даже больше.

Я чувствовал, что ненавижу ее. И понимал, что очень сильно хочу жить. Желание оторвать голову и ей, и этому ее помощнику Максу, и незнакомому Моэму, и начальству, позволившему этот эксперимент, то проигрывало желанию жить, уступая место благодарности, то вполне гармонично согласовывалось с ним и вплеталось в это мое новое, странное существование.