Шестьдесят смертей в минуту
Шрифт:
Он хлестнул Погоста, и повозка затряслась на камнях…
Девяткин потратил трое суток на поиски Жоры Тоста и его возлюбленной Людмилы Зенчук. Были проверены притоны и катраны, где в последнее время Жора засветился. Нештатные полицейские осведомители получили соответствующую ориентировку.
Один стукач из блатных якобы видел его на станции Удельная под Москвой в прошлый понедельник. Другой осведомитель, что интересно, в тот же самый день и почти в то же время, что и первый, столкнулся с Жорой на выходе из метро на станции «Беговая» и даже вежливо поздоровался, но Жора, не ответив, растворился в толпе. К четвергу Девяткину стало ясно, что поиски зашли в тупик. Поразмыслив, он решил, что настало время познакомиться с человеком, у которого Тост покупал героин.
Продавца дури Леонида Савельева, он же Савелий, решили брать в тихом ресторане «Комета», куда он дважды в неделю заворачивал отдохнуть. Здесь оборудовали два небольших обеденных зала, в задней пристройке помещалась бильярдная на три стола и комната для своих клиентов, где можно, сделав приличную ставку, сыграть в карты.
Ровно в одиннадцать вечера «Ягуар» Савелия подъехал к главному входу в заведение. Девяткин, устроившись в салоне служебного микроавтобуса, припаркованного на другой стороне улицы, наблюдал за происходящим через затемненное стекло.
На высоком крыльце под светящейся вывеской, гордо выпрямив спину, стоял швейцар. Это был немолодой оперативник, которого ребята называли дядей Колей. Одетый в синий френч, расшитый золотой тесьмой, брюки с лампасами и картуз с кокардой, он выглядел торжественно, словно генерал перед началом большого наступления.
Дядя Коля с неожиданным для его лет проворством подскочил к задней дверце «Ягуара» и распахнул ее. Из салона выбрался дюжий парень в темном костюме, светлой рубашке и желтом галстуке, расшитом гербами несуществующих государств. Швейцар раскрыл над головой Савелия черный купол зонта.
Следом за хозяином из машины вылезли еще два персонажа: невысокого роста водитель, возивший и охранявший Савелия последний год вместо прежнего водилы, погибшего во время неудачного покушения на босса. Второй парень, напротив, был долговязым и стройным, по непроверенным данным, некто Фома, обладатель черного пояса по карате. Оба охранника были вооружены крупнокалиберными пистолетами.
Швейцар взбежал по ступенькам вслед за Савелием, распахнул дверь, пропуская его вперед, а сам замешкался на пороге, пытаясь закрыть огромный зонт, который почему-то никак не хотел закрываться. Своей широкой спиной закрывая подход к двери, он что-то говорил и все дергал и дергал замок зонтика. На десять секунд оба охранника оказались отрезанными от босса.
Савелий миновал тесное пространство между двумя дубовыми дверями со вставками из толстого полированного стекла и, оказавшись в гардеробе, оглянулся назад, но не увидел охрану.
Он не успел удивиться или почувствовать опасность, только машинально отметил, как со стула, стоявшего в двух шагах от него, поднялся плотный высокий мужчина с синяком под глазом. В следующее мгновение старший лейтенант Лебедев бросился вперед, повис на спине Савелия, сдавил шею левой рукой, правой пятерней вытащил из-под ремня противника и бросил на пол пистолет. Два других оперативника, возникших ниоткуда, набросились спереди.
– Не двигаться! – крикнул кто-то в самое ухо Савелия. – Лежать, тварь!
Савелий вскрикнул от боли, когда ему заломили руки, вывернув кисти до треска в костях, и, падая, выставил вперед плечо, чтобы защитить лицо от удара о каменный пол. Через пять секунд он почувствовал, как на запястьях сомкнулись стальные браслеты и кто-то уперся костистой коленкой в позвоночник чуть выше поясницы. Это один из оперативников намотал на запястье галстук Савелия и потянул на себя, сдавливая шею этой удавкой.
– Слышь, больно, – прошептал Савелий. – Пусти…
– Потерпи, братан, – добродушно ответил невидимый противник, сидевший на его спине, и припечатал шею Савелия тяжелым кулаком, а потом и в ухо добавил.
В это время два охранника Савелия уже лежали на мокром асфальте у ресторана. Руки скованы браслетами, ноги широко расставлены.
Девяткин вышел из автобуса, перешел улицу. Не задерживаясь на тротуаре, поднялся по ступенькам, вошел в гардероб.
Савелия, немного помятого, поставили на ноги и дали ему отдышаться. Он глянул в лицо Девяткина и подумал, что сегодня неудачный день. При себе Савелий не имел ни грамма дури. Своих клиентов-наркоманов, с которыми имел дело в прежние времена, он искренне презирал, не считая за людей.
– Мне нужен адвокат, – сказал он, ожидая в ответ на свою просьбу удара кулаком по физиономии.
– Будет адвокат, – неожиданно пообещал Девяткин и потрепал Савелия ладонью по щеке. – Но сначала придется потолковать без посторонних. Это в твоих интересах.
– В моих интересах увидеть адвоката, – упрямо повторил Савелий. – Прямо сейчас. Прямо здесь. Иначе я с места не двинусь…
Все-таки он схлопотал по носу и надолго замолчал.
Чарли Хейнс, глава представительства консалтинговой фирмы «Хьюз и Голдсмит» в Москве, оказался видным мужчиной лет сорока. Когда Дима Радченко пожимал его руку, то отметил, что собеседник – не «бумажная душа», засохшая в кабинете, словно фикус в кадке. Заметно, что Чарли посещает спортивный зал.
Радченко угадал: сердце Чарли с юности было отдано спорту. Сейчас Хейнс страдал оттого, что в небольшом рабочем кабинете не находил выхода своей кипучей энергии. Время от времени он поглядывал на часы, дожидаясь, когда рабочий день закончится и можно будет отправиться в бассейн, а потом хорошенько поужинать. Но до конца рабочего дня было еще далеко.
– Наш эксперт, Джейн Тони Майси, – очень хороший, востребованный специалист. – Чарли говорил по-английски, перебрасывая из руки в руку бейсбольный мяч, и вопросительно поглядывал на Радченко, улавливает ли гость смысл сказанного. – Она на хорошем счету. Специализация – оценка объектов недвижимости и земельных участков. Хорошо знает русский язык, не то что я. За два последних года пять раз была в России в краткосрочных командировках. Видели ее фото? Интересная женщина. Мы составили для вас что-то вроде расширенной справки о Джейн.
– Я уже прочитал бумаги, – кивнул Радченко. – Все очень толково. Итак, попробую изложить суть дела, как я его понял, а вы меня поправьте, если что не так. «Хьюз и Голдсмит» работала по договору с компанией «Васта», что есть сокращение двух имен Василий и Станислав. Так зовут хозяев этой фирмы. Точнее, с недавнего времени хозяином остался только Станислав Рогов, потому что его компаньон Василий Ивченко утонул прошлым летом во время купания в реке. Вдова потребовала честно разделить бизнес. Так было записано в учредительных документах: компаньоны имеют равные паи. В случае смерти одного из них имущество переходит к ближайшим родственникам покойного. Я ничего не путаю?