Шестой уровень
Шрифт:
— Значит, так им удобнее, — пожал плечами Сотников. — К тому же в коридоре установлен постоянный пост, мимо него и мышь не проползет.
— Все верно, у каждого свои методы, — поддержал Веню Турецкий. — Главная опасность как раз исходит от официанта, в него может переодеться кто угодно. А нет официанта, нет и головной боли.
Они никого не должны впускать в номер.
— Ну не знаю... — тихо сказал Митяй. — Как-то это все…
— Не волнуйся, нам просто немножко везет, а в последнее время это случается крайне редко. — Александр положил руку на его плечо. — Тут радоваться надо!..
Турецкий немного лукавил. Он и сам чувствовал, что не все гладко, не все ясно, есть какой-то подвох. Но списывал это на свою подозрительность и усталость.
— И вообще, они вряд ли ожидают, что мы сможем так быстро вычислить их нору, — окончательно успокоил всех Кирхоха. — Им пока еще не доступен секрет моего грозного оружия, перед которым не устоит ни одна баба.
— Береги свое оружие, — усмехнулся Веня. — Если до него доберутся враги...
— Его придется самоуничтожить, чтобы сохранить военную тайну! — раскатисто заржал Козлов.
— Действуем строго по плану, не отклоняемся от него. ни на миллиметр. — Александр протянул ладонь, и все остальные положили на нее свои руки. — С Богом, ребята...
... — Профессор вышел, — передал со своего наблюдательного пункта Козлов. — Смотри не перепутай.
— Понял, встречаю. — Сотников спрятал рацию в карман и вошел в гостиничный холл.
Вскоре над одним из лифтов начало перемигиваться световое табло. Восемь, семь, шесть... Створки отворились, из лифта вышел лысый мужчина с усами и в очках. На нем был парадный смокинг.
На улице, под длинным матерчатым козырьком, его уже поджидал роскошный лимузин.
— Герр Хофман, машина к вашим услугам. — Шофер распахнул дверцу.
Профессор чванливо кивнул, сел в просторный салон. Через минуту автомобиль сорвался с места, но, не доезжая до первого перекрестка, оказался в хвосте длинной пробки...
Веня побежал на угол, где к фонарному столбу был прикован старенький мотороллер, снял с колеса цепь и, запустив двигатель, выехал на дорогу.
В условиях глухого трафика скоростные качества лимузина и мотороллера практически уравниваются...
Кирюха вышел на крышу отеля. Он в рабочем комбинезоне, на его лице плотно сидит черная маска, через плечо, словно охотничий карабин, лихо перекинут вантуз.
– Уборщики не заметили чужака, они заняты делом! — готовят свои люльки к работе, капают на шестеренки машинным маслом.
Кирюха подкрался к одному из них, бесшумно вырубил его ребром ладони по шее, затем аккуратно уложил вдоль бордюрчика. Спустя пять секунд рядом с ним оказался второй парень в такой же бесчувственной позе.
Барковский вытащил из спортивной сумки моток веревки и свернутый в рулон широкий кусок брезента, крепко связал уборщикам руки и ноги, скотчем залепил им рты, затем встряхнул брезент, плавным движением опуская его на тела...
— Не обижайтесь, ребята, лишний отдых еще никому не вредил. — Кирюха прыгнул в люльку, внимательно рассмотрел разноцветные кнопочки и рычажки пульта управления. — Если б еще понять, как эта фиговина работает...
В номере Турецкого зазвонил телефон. На другом конце провода запыхавшийся Сотников.
— Здесь какой-то форум или съезд! — рапортует он. — От лимузинов в глазах рябит, охраны куча! Представляешь, я его чуть не отпустил!.. Он как газанет на эстакаде!..
— Где ты территориально?
— Понятия не имею. Вроде на севере... Тут какое-то здание, внешне похожее на театр, музыка играет.
— Ты можешь пробраться внутрь?
— Исключено. Буду караулить на улице.
Александр у двери с табличкой «826», вставил в замочную скважину две заколки для волос, нащупал пазики. Послышался тихий щелчок.
В профессорском номере пахло дорогим табаком. Александр подошел к окну, поднял жалюзи.
— Здравствуй, Саша, Новый год! — доносится из рации радостный голос Митяя. — Я тебя вижу, командир!
...Кирюхе потребовалось всего несколько попыток, чтобы разобраться, что к чему. Люлька слушалась его, повиновалась каждому его желанию, безотказно плывя вдоль стены в любом направлении. Сейчас она зависла на уровне пятнадцатого этажа. Кирюха макнул взъерошенную швабру в ведерко со специальной моющей жидкостью и ожесточенно стал тереть окна.
— Все спокойно, без перемен, — докладывает Козлов. — Наш клиент дрыхнет, вертухаи мультяшки смотрят... А я ссать хочу, сил уже никаких нет.
— Сколько можно дрыхнуть? — удивляется Кирюха.
Турецкий упал на пол и откатился под кровать. В следующий момент открылась дверь и в номер въехал пылесос. Вслед за ним вошла уборщица. Александр мог видеть только ее ноги с синеватыми прожилками под коленями.
Ничего страшного, этого следовало ожидать, только бы она побыстрей закончила...
Но, как назло, она и не думает спешить. Сначала долго шуршит постельным бельем, затем лениво передвигается по комнате, держа перед собой хобот пылесоса, с особой тщательностью чистит коврик...
— Без изменений, — вдруг начинает пищать рация. —
А я, кажется, только что...
Женские ноги вздрогнули. Турецкий зажал динамик ладонью, перестал дышать, прижался к стене...
Нет, она ничего не слышала. А если и слышала, то не поняла, откуда взялся этот странный звук...