Шестой уровень
Шрифт:
Четырехместная «чесна» выпуска конца восьмидесятых стояла посреди широкого луга и была похожа на большую одинокую птицу, которая спустилась с небес, чтобы чем-нибудь поживиться.
— Гарна машина... — восторженно выдохнул Гладий, который вообще обожал всяческую механику.
Судя по свежевыкрашенным закрылкам, новенькой резине на колесах и пропеллерам, бережно укутанным брезентом, жители поселка относились к самолету с трепетной заботой, как к полноправному члену семьи.
Ребята набились в кабину, так тесно прижавшись
— Тязело... — озабоченно промолвил Акира-сан, усаживаясь в кресло пилота.
Он напялил на голову шлемофон и начал щелкать кнопочками и рычажками, проверяя готовность крылатой махины. Все вокруг загудело, затряслось, и ребят невольно охватил страх — а вдруг не взлетит? Впрочем, это как раз не страшно. А вот если взлететь-то взлетит, но во время полета не выдержит такого груза...
— Дед, у тебя парашютик лишний не завалялся?— спросил Козлов.
— От судьбы не уйдес, гразданина начальник, — отшутился старец, но по его лицу было заметно — сильно нервничает.
«Чесна» медленно вырулила на край луга и замерла, будто накапливая силы перед разбегом. Затем ее колеса покатились по жухлой траве, все набирая и набирая ход... Впереди маячил лесок, до него было еще достаточно далеко, но с каждой секундой дистанция неумолимо сокращалась.
— Не успеем... — загробным голосом произнес Митяй.
— Заткнись! — Венька хотел было на него замахнуться, но не смог высвободить прижатую к стенке руку.
— Банза-а-ай! — прокричал Акира-сан, резко принимая на себя штурвал.
Самолет тяжело, словно нехотя, оторвался от земли и круто взмыл в небо. Перегрузочка была что надо, покрепче, чем на американских горках в парке Горького. Щеки вдруг сами собой начали натягиваться на уши, а животы заныли тягучей дизентерийной болью.
Акира-сан встревожено поглядывал на скачущие стрелки приборов, время от времени цокая языком и покачивая головой. Но к счастью, все его опасения оказались напрасны. Бывалый вояка сделал несколько примерочных кругов над полем, после чего распахнул створки люка, и весь запас удобрений пышным белым облаком вырвался на волю.
Облегчившись, «чесна» быстро набрала положенную высоту и уже не так натужно ревела двигателями.
Щеки вернулись на свое прежнее место, боль отпустила. — Хорошо-то как...—выдохнул Митяй и запел тихонько: — На часа-ax половина пе-ервого, семь тысяч над земле-ей...
«Повезло, — в общем приподнятом настроении подумал Турецкий, — на этот раз повезло. А что в следующий?»
Глава двенадцатая ТРЕНЕР
Володька задерживался, встречающих видно не было. Нателла уже начинала не просто нервничать — злиться.
Внезапно за ее спиной раздалась громкая русская речь. Резануло по ушам. Раньше только Турцию и
Нателла невольно обернулась. Нет, эти пятеро совсем не походили на «новых русских», на них не было золотых цепей и «роллексов». Одеты более чем скромно, да и держатся как-то скованно. Скорей всего, спортсмены... А тот, который старше всех, их тренер, наверное.
«Члены спортивной команды» стояли кружочком и рассеянно оглядывались по сторонам.
— И куда теперь? — спросил один из них… Остальные пожали плечами и лишь тренер авторитетно произнес:
— Надо у местных поспрашивать, как добраться. Александр, у тебя вроде бы с английским лучше всех?
— Ребята, вы на соревнования? — обратилась к ним Нателла.
Те разом вздрогнули от неожиданности и уставились на нее, беззвучно открывая рты.
— Что, вас тоже забыли встретить?
— Да, забыли... — смущенно пробормотал тренер.
— Надеюсь, за нами все-таки приедут. Если будет микроавтобус, то мы подбросим вас без проблем. Скажите только, куда.
— На этот... На стадион... — ответил тот, кого тренер назвал Александром.
— А вы по какому виду?
— Мы эти... Лыжники...
— Чемпионат мира?
— Нет, этот... Этап Кубка...
— Вот только багаж наш затерялся, — печально вздохнул тренер. — А в нем была вся экипировка. Лыжи, палки, смазка...
— И ботинки с креплениями, — добавил Александр. — Так что пока багаж не отыщется, мы отсюда ни ногой. Спасибо за заботу... Может, как-нибудь в следующий раз...
— Сейчас все в Нагано едут, — удивилась Нателла. — К Олимпиаде готовятся...
— Нет, у нас своя программа, — сказал Турецкий.
— Ну, как знаете, — пожала плечами Нателла.
Она не сводила глаз с тренера. И чем дольше смотрела, тем больше убеждалась, что его лицо ей кого-то напоминало.
— Послушайте, а я, кажется, видела, как вы выступали.
— Кто? Я?
— Да, вы... Вероятно, это было давно, когда вы были молодым. Но у меня зрительная память профессиональная, как у фотоаппарата. Стоит лишь один разочек взглянуть, и снимок на всю жизнь... — Нателла вдруг почувствовала, как у нее перехватило в горле. Стоило ей сказать «снимок», как тут же она вспомнила. — Капитан? — еще не веря самой себе, спросила она. — Игорь Степанович Немой?
— Да... — удивленно уставился на нее тренер. — То есть... Вы ко мне обращаетесь?
— Так вы живы?! — еще не в силах до конца осмыслить увиденное, воскликнула Нателла. — Господи, что все это значит? Почему вы здесь? Какие еще лыжи?
— Мы лыжники, — напомнил Александр. — А кто такой Игорь Степанович?
— Да, кто такой Игорь Степанович? — спросил и тренер.
Но Нателлу не провести. Эти ребята врать не умели — пережимали в каждом слове, в каждой интонации.
— Почему вы притворяетесь? Я же узнала вас!