Шестой уровень
Шрифт:
А тут вдруг разулыбался, даже начал рассказывать какие-то смешные морские истории.
— Молоденький кок к нам пришел. Спрашивает, как ему постирать штаны? Да в море их брось, ребята советуют… Как это? А так, привязываешь их на канат и за корму, они и полощутся, корабль-то плывет. Лучше, чем в стиральной машине. Ну вот, он и забросил, а правда, так матросы стираются. А кок решил, чтоб получше выстирались, часок их там подержать, когда вытащил — одна ширинка осталась, остальное вода растрепала...
Турецкий перегородил ему дорогу, набычился, упер руки в бока и сказал:
— Хватит, Игорь Степанович. — Немой невольно остановился. — Мы и
Немой еще по инерции улыбался. Но остальные тоже обступили его с мрачноватыми лицами.
— Давай рассказывай, все по порядку. Кто, когда, куда, зачем и как.
Они уже вышли из аэропорта, где случилась встреча с неизвестной Немому журналисткой. Карточку ее он рассмотреть не успел, сунул машинально в карман. Почему ему так весело стало — не понимал. Теперь выходило — раньше времени радовался. Ребята были настроены серьезно. Немой догадывался, через что им пришлось пройти, прежде чем они его от японцев увели, потом и сам с ними пережил множество страшных минут. Но рассказывать этим людям все, что он, кадровый офицер СВР, знает про миссию в Японии, возможно ли это?
Нет, невозможно. Но невозможно их и дальше держать за «пешек», как выразился Турецкий.
Он знал про них уже почти все, что наняло их ГРУ, а вернее, заставило выполнять грязную работу, которую никакая разведка на себя не возьмет: подчищать чьи-то промахи, которые если раскроются — полетят к черту все миролюбивые заявления президентов и премьер-министров, скандал будет международный, кризис, осложнение отношений между государствами. Не только эти ребята выполняли подобные миссии. Таких много было по всему миру, страны бросали их в самое пекло, чтобы самим не замараться. Но у тех, других — английских, французских, шведских, американских, — имелись солидные счета в банках, обеспеченная старость, недвижимость и прочие надежные тылы. А у этих? Им посулили небось тысяч по пятьдесят долларов. Не такие уж большие деньги за человеческую жизнь. Да еще придумали какой-то компромат, чтобы покрепче привязать. А отсылали их на явную смерть. Это пока она их миновала. Но кто знает, что будет дальше…
А Турецкий — тот круче, тот за идею. Хотя и он профессионал, каких поискать.
Нет, не мог Немой держать этих людей в неведении, он должен был рассказать им все, что знал.
Эти мысли пронеслись в голове капитана за те секунды, пока он в упор смотрел на Турецкого.
— Ладно,— кивнул коротко Немой, — пошли, не здесь же.
С шумной площади перед аэропортом они свернули в тихую улочку, прошли несколько кварталов аккуратных домиков и вдруг оказались посреди вечности — сада камней, которых по нескольку в каждом японском городке.
В саду было пусто. Только по другую сторону испещренной замысловатым узором земляной площадки сидел неподвижно маленький мальчик и смотрел на серые камни.
«Попробуй нашего пацана так усадить, — мимоходом подумал Александр, — станет он смотреть на эти валуны. Как же, держи карман шире».
Немой опустился на корточки, а потом довольно ловко устроился на скрещенных по-восточному ногах. Так и казалось, что сейчас он будет молиться какому-нибудь диковинному божеству.
Ребята присели рядом. Земля была еще теплая.
Но Немой молиться не стал. Он заговорил тихо, еле шевеля губами, но почему-то каждое его слово было слышно отчетливо и ясно. И каждое падало в тишину тяжелым чугунным ядром.
— Это было сделано на случай войны. Наши ракеты —
В случае атаки они уничтожались мгновенно, в первую очередь. Все дело было в том, кто первый нажмет кнопку. Никакая защита не помогла бы. И это вы, наверное, слышали.
Капитан замолчал на какое-то время. Он смотрел на мальчика. Тот медленно поднялся со своего места и пересел чуть в сторону. Снова уставился на камни.
— А теперь то, что не знает никто. Был только один командный пункт, который мы как бы не заметили: здесь, в Японии. Почему как бы не заметили? На то было несколько причин. Во-первых, американцы не имели никакого права в безъядерной стране ставить ядерный командный пункт. Нарушение всех международных правил, всех двусторонних и многосторонних договоров. В наших руках появился козырь, сильный, убийственный козырь. И мы его держали в рукаве на какой-нибудь крайний случай. Но была и куда более важная причина. Американцы сами должны были верить, что про этот пункт мы ничего не знаем. Они должны были на него очень сильно надеяться. Они и надеялись на него, как на Бога.
От слов капитана несло таким расчетливым и поэтому страшным холодом, что мужчины невольно ежились. Каждый из них умом понимал, что политика грязное дело, слышал и про гонку вооружений, про атомные и водородные бомбы, но никто всерьез и предположить - не мог, что в каких-то штабах какие-то генералы вполне серьезно рассматривали карту мира и говорили, как о предрешенном: здесь такой-то «человеческий потенциал», вот сюда мы нанесем первый удар, этот город будет уничтожен... Мир был поделен на квадраты, живого места на нем остаться не должно было. Ни живого места, ни самой жизни. Жуть.
—Американцы много раз проверяли, не нацелены ли наши ракеты на этот пункт. И каждый раз убеждались — нет, наши ракеты в эту сторону даже не смотрят. Наверняка они считали, что здорово провели советских. Видно, даже кто-то из них получил медальку за мудрую мысль. Капитан криво и невесело усмехнулся. Мальчик снова пересел. Что уж за мысли могли прийти в эту юную головку? Ведь не о мире же он думал, в самом деле, не о войне. Может быть, о своей маме, может, о школьном товарище, об учителе. Мальчишеские мысли коротки и ясны. Но здесь, в тишине сада камней, даже самые легкие мысли становились глубокими и вечными.
— А этот командный пункт и был самой большой бедой для американцев. Он, если уж говорить честно,- и был в конце концов их гибелью. Нет, никакие тайные ракеты СССР сюда нацелены не были. Никакие агенты здесь не заменили операторов, никто не перерубал кабели. Просто рядом с командным пунктом стратегических ракет Соединенных Штатов Америки была поставлена хитрая электронная штучка, которую наши ученые ребята назвали «ГП-1». Расшифровывается так— «глобальный подавитель». Мрачноватое название, правда? Но действие этой штучки еще более мрачное. Сигналы, поданные с этого командного пункта, штучка ловила на себя, подавляла и тут же отправляла по адресу, но только в зеркальном отражении...