Шиноби
Шрифт:
Ооцуцуки задумчиво накрутила локон волос на палец, сделала глоток кофе, оглядела кухню вокруг и величественно изрекла:
– Такова судьба сильных!
– Давай обсудим нашу судьбу лет через двадцать? А пока, когда получится разобраться с текущим кризисом, я бы хотел тихо радоваться жизни. Желательно, не вешая на себя чужие проблемы.
– Ты лентяй! Только и мечтаешь жить в своё удовольствие. Вкусно и много есть, нянчить детей, предаваться прочим удовольствиям.
– Разве это плохо, Кагуя? – поднял бровь
Она неожиданно покраснела и отвела взгляд в сторону, негромко согласившись:
– Возможно…
– Значит, надо повторить, – рассмеялся я и, подхватив женщину, понёс её обратно в спальню.
Будем трудиться над уменьшением стремления к мировому господству…
А со следующего утра продолжились трудовые будни. Мы первые пару дней действовали по привычным областям, а далее подключились страна Молнии и Земли. У них творился мрак: куча людей сходило с ума, имея, зачастую, по несколько одержимостей разом.
У них же впервые произошло интересное событие: Наруто, выступающий моими глазами, прибыл в небольшую деревню, и там в одной из семьей отец десятилетней девочки – хмурый плотник без пальца на руке – встретил его словами:
– Дочке ваша помощь не нужна. Они договорились.
А его словам вторил детский голос:
– Бабушка мне помогает! Не трогайте её!
Наруто удивлённо почесал в затылке, однако девочку трогать, и правда, не решился. Помог жене плотника, подцепившей одержимость, и ушёл в другой дом.
Так бы это и осталось курьёзом, но подобный “договор” случился ещё спустя день, а следом они пошли всё чаще и чаще. Люди договаривались с пытавшимися овладеть ими душами. Обычно родственниками, но, бывало, и посторонними людьми. Оказывается, такой добровольный тандем мог прекрасно отбиваться от всех новых желающих занять тело.
Слухи разошлись по всему миру и некоторые семьи сами просили распечатать души родственников – договориться с ними и избавиться, наконец, от необходимости эпизодически повторять процедуру выдворения незваных постояльцев.
Более того, едва народ немного обвыкся, от старого знакомца – мостостроителя Тазуны – поступил заказ на очень специфическую услугу. Он просил подселить в одного из своих рабочих душу недавно почившего бригадира. По его словам: «У меня стройка горит, мне нужен этот мастер».
Душу призвали. Подселили. Заказчик доволен.
Вот такой поворот…
Люди оказались намного крепче и хитрее, находя плюсы в происходящем безумии. В крупных городах полиция ходила по домам, общалась с одержимыми, выясняя обстановку. Потом вызывали шиноби, чтобы мы убрали неадекватных “вселенцев” и проверили нормальных.
Отдельные уникумы, наоборот, просили подселить к ним учёных, музыкантов, политиков, желая повторить их успех, даже если придётся делить с кем-то тело. Люди стремительно приспосабливались к одержимости, желая извлечь плюсы из развития ситуации. Шиноби это не минуло, многие смогли договориться за чужие знания и умения.
Однако далеко не везде всё складывалось так благостно. Печати росли каждый день на тысячи новых постояльцев. Наш материк, соседний. Миллионы человек, где договориться не получалось и приходилось вырывать чужие души из тела.
Тяжело. На данный момент, по прошествии четырёх месяцев от начала кризиса, у меня в подчинении находилось полсотни шиноби с чакроприёмниками. На каждого из них работает ещё полсотни бойцов, выясняющих ситуацию на местах и взаимодействующих с властями. Поговорить с людьми, назначить время прибытия шиноби исходя из моего расписания.
Много бюрократии. Но благодаря ей каждый пациент занимал совсем не много времени. Я успевал запечатать до десяти тысяч душ за рабочий день. На троих пользователей Риннегана будет выходить по десять миллионов в год. С текущими возможностями, чтобы погасить кризис, уйдут столетия.
Единственная надежда на пробуждение Риннегана у других. В конце концов, нужна всего лишь кровь и чакра Сенджу с Учихами. Узумаки тоже сгодятся вместо Сенджу. Плюс, как мне кажется, шиноби, которые регулярно запечатывают души, начинают их чувствовать. Если им получится работать самим, то сроки сократятся до десятилетий, а то и считанных лет.
Поэтому, несмотря на то, что впереди светят десятки тысяч дней однообразных действий, не унываем. Только детей рожать перестали: никто не хочет, чтобы у тебя родился недавно умерший лавочник из чужой страны. Механизм перерождения душ ведь тоже сломан, и как с ним быть пока никто понятия не имеет.
Для меня дни слились в однообразную рутину, которую разбавляли ночи с Ооцуцуки и редкие посиделки с Шисуи.
Мы купируем самые сложные случаи, благо людское общество оказалось крепче, чем казалось. Государства категорически не хотят сползать в анархию и распад. Наоборот, всеми силами пытаются сохранить привычную жизнь.
Так бы оно шло и дальше, но в один из дней, когда я с командой шиноби зачищал город на втором материке, рядом со мной появился из Хирайшина Минато, воскликнув:
– Ясуо, заканчивай быстрее! У Орочимару вышли из-под контроля клоны Зецу!
Я еле заметно кивнул и прикрыл глаза, потянувшись волей к своей чакре. Три сплетённые души, почти вырвавшие основную из тела. Руки Саске потянулись и вырвали чужие души, спустя мгновение, запечатав. Он повернулся к следующему, провернув опять ту же операцию.
На Учих у меня большие надежды, так что весь клан работает. В том числе и Мадара, который, по его словам, близок к повторному пробуждению Риннегана. Две минуты я метался сознанием между подключенными шиноби и лишь потом протянул руку блондину: