Шип и игла
Шрифт:
Он положил на каждую свою плитку минимальную ставку. Первыми башнями были четыре льва и девять рабов. Нишом играл первым.
— Мост, — сказал он и перевернул пару факелов. Слишком мало. Он проиграл серебряную монету ведущему.
Радо был следующим.
— Мост, — сказал он.
Опаранец раскрыл перед ним восемь львов. Морской капитан выплатил ему одну звездную монету. Радо оставил ее на столе для игры.
— Туннель, — сказал Геффрин.
Он проиграл с восьмеркой. Йотеза рискованно назвал арку и показал королевского шута — высшую плитку в наборе рабов. Йотеза был доволен и захлопал в ладоши.
Нишом пристально изучал ушедшие плитки.
— Туннель, — сказал он. Открылся ад — старшая плитка факелов. — Проклятие ведьм! — выругался он. — Не могу выиграть ради спасения собственной жизни!
Радо играл туннель с тремя. Геффрин играл туннель с единственным львом. Йотеза потерял на мосте, а Нишом проиграл снова. Он собрал последнюю пару серебряных монет со звездами с зеленого сатина.
— Увы, друзья, я вынужден откланяться. Мне надо оплатить ночлег, а судя по моему невезению, если я буду играть дальше, то мне придется спать на улице. — Он приложил руку к груди и поклонился.
Они играли до тех пор, пока у капитана не кончились плитки. Коробка с плитками перешла к Геффрину. Пока он перемешивал содержимое коробки, игроки разминались. Графу умеренно везло. Он делал ставки консервативно, взвешивая силу соперников и соразмеряя ходы с удачей. Шип скучал. Он позевывал под локтем хозяина.
Человек, одетый в скромный редингот, подошел к столу. Не говоря ни слова, он бросил шелковый мешочек с монетами перед одним из пустых кресел.
— Будучи немым, вы говорите достаточно громко, — сказал Радо. — Присоединяйтесь.
Человек сел и откинул капюшон. Его глаза и нос закрывала фетровая маска. Пока он медленно — палец за пальцем — стягивал тугие перчатки, Геффрин заметил:
— В игре между джентльменами принято называть себя, сэр.
— В таком случае я сел не за тот стол, поскольку я пришел играть не с джентльменами, — сказал незнакомец. Игроки обиделись и убрали руки со стола. — Не волнуйтесь, мне действительно все равно, с кем я играю. С жуликами или с принцами — лишь бы у них были деньги на проигрыш.
Граф рассмеялся:
— Очень хорошо, господин маска. В таком случае я не впервые сяду играть за один стол с жуликом.
— Верно вы сказали, граф, — сказал незнакомец.
— Вы меня знаете?
— Возможно.
Человек в маске щедро отсыпал на стол большую кучу золотых монет из Миести. Место чеканки денег не имеет большого значения, и у всех игроков в этом зале были местные деньги. Примечательным было то, что монеты незнакомца были крупного достоинства. Так, у него было пятьдесят двойных крон, что равняется двумстам дукатам Пазоя.
— Это слишком много? — спросил незнакомец, поскольку весь стол уставился на это богатство.
— Нет, что вы, — сказал опаранец. — Мы только свидетельствовали почтение.
Шип сжал руку графа. Что-то знакомое было в облике маски. Его голос? Он слышал так много новых голосов за прошедшие два дня. Лицо под маской было молодым и чисто выбритым; в этом тоже было что-то знакомое. Шип так углубился в изучение маски, что на его лице даже выступил пот.
По просьбе графа принесли вина, и игра продолжилась. Геффрин тряхнул коробку в последний раз. Радо играл с переменным успехом и во время четвертого раунда у него было денег не больше, чем в начале игры. Совсем не так обстояли дела у Геффрина. Обычно ведущий загребает деньги в большом количестве, но новый игрок играл так непредсказуемо, что Геффрин начал проигрывать. Незнакомец мог проиграть три небольшие ставки, но затем самым невероятным образом выигрывал сразу пяток двойных крон. Когда так повторилось несколько раз, выигрыш Геффрина испарился.
— Сэр, — сказал Геффрин холодно, — вы самый необычный игрок, каких я только видел.
— Спасибо. Я недавно научился этой игре.
«Горячий темперамент», — подумал Радо, увидев, что ведущий стал совсем красным поверх белого воротничка. Геффрин пригладил волосы назад, он начал играть последний раунд. Человек в маске поставил десять двойных крон на первую плитку, пятнадцать — на вторую и двадцать пять на последнюю.
— У меня нет таких денег, — сказал Геффрин.
— В таком случае мне лучше не выигрывать, — сказал незнакомец, и слабая улыбка заиграла под маской.
Геффрин раскрыл башни: шестерка и семерка.
— Туннель, — сказал Йотеза. Его первая плитка была десятка, и он проиграл свои звездные монеты.
— Туннель, — сказал капитан. Он показал шестерку и мост, проиграв пять опарейских марок.
— Арка, — сказал Радо. Восьмерка принесла ему единственную монету.
— Мост, — сказал незнакомец.
Радо закусил губу. Этот человек сошел с ума! Случай говорил в пользу туннеля или арки. Делать ставку точно на шесть или семь было большой дерзостью.
Проревело семь львов, и Геффрин должен был заплатить десять двойных крон.
Взмокнув от пота, Геффрин собрал игранные плитки и открыл две новые плитки. На игроков смотрел королевский шут. Следующие за ним были девять лун. Йотеза вертел в руках последние монеты.
— Туннель, — прошептал он.
Королева бродяг прошлась по нему мостом, и он был уничтожен.
Капитан объявил мост, показал пару и проиграл.
Радо помнил плитки, которые были в игре. Осталось меньше половины. Большая часть плиток низкого достоинства была использована. Наиболее вероятным должен быть мост. Посмотрев на человека в маске, он, вдруг, сказал:
— Туннель.
На плитке было четыре факела. Геффрин уплатил ему две звездные монеты.
Все глаза устремились на плитку незнакомца. Если он выиграет, он сломает Геффрина. Все серебро, которое осталось у него, составит не больше шести или семи двойных крон. Незнакомец сидел прямо, опустив руки. Шип заметил, что под маской глаза были зелеными.
«Он?»
— Туннель, — сказал человек в маске.
— Можно мне? — сказал граф, протянув руку к плитке.
— Это будет большой честью для меня, милорд.