Шиповник и Ландыши
Шрифт:
– Я – командующий обороной Иргарда, Герд Жесткий.
– Джайгер из дома Шиповника. Представляю Дом среди отрядов, штурмующий Иргард. – Интересное представление. Судя по голосу, ему не больше пятнадцати… Правильно, в сущности – натаскивают своих детей на, по сути, безопасной цели. Но, судя по моему опыту, благородные в таком возрасте стараются присвоить себе какое-нибудь громкое имя, надеясь впоследствии подтвердить его делом, правда, получается это лишь у очень немногих. А тут… "из дома Шиповника"… Серьезное заявление. Очень серьезное. И отнестись к этим переговорам придется по-взрослому, не рассчитывая
– Я предлагаю сдать город, и хотел бы узнать условия, на которых Вы остановите свои войска. – Серебряный задумчиво смотрит на меня… То есть, я предполагаю это, но не могу утверждать – лица его по-прежнему не видно. Что ж. Придется продолжать. – Оскорбивший Вас Вальг либо уже арестован, либо скоро будет арестован Городским Советом, и будет выдан…
– Нет.
– Нет? – Я удивлен… а значит, в переговорах я проигрываю.
– Мое положение достаточно высоко, чтобы я мог позволить себе не обращать внимания на оскорбления всяких… торговцев. – Даже не видя лица Серебряного, я мог легко заполнить пропуск в его фразе. Пропущенное слово – "мелких". – А вот городу он навредил изрядно… и теперь я уже не могу согласиться с теми условиями, которые сам предложил бы тогда.
– Я понимаю. И хотел бы услышать сегодняшние условия.
– Город переходит под руку Шиповника. – Очевидно. Ведь за этим они, судя по всему, и пришли. – Ополчение должно сложить оружие, и вернуться к мирной жизни, когда это станет возможным.
– Когда это станет возможным?
– Право Войны. – Вот как… что ж, я ничего другого и не ожидал… возможно… впрочем, об этом уже не стоит даже думать. Эта возможность уже упущена. – Но об этом поговорим чуть позже. Наемники, выжившие в бою – должны быть выданы. – И это тоже ожидаемо, но…
– Могу ли я быть уверен, что с ними будут обращаться в соответствии с Кодексами Империи? – Кто их сейчас соблюдает? Сейчас, спустя три сотни лет со дня Битвы Темной крови, положившей конец реальной власти божественных Императоров…
– Можете! – Что?! – Вы можете быть уверены, что в отношении бойцов отряда Серые крылья будут применены все кодексы Империи… Включая Кодекс Крови. – Ох… Для любого другого отряда дополнение почти ничего не изменило бы: наемникам редко объявляют кровную вражду… но для Серых крыльев это – практически приговор, благодаря "особым" привычкам их предводительницы, далеко превосходившим все, что было принято в не самом гуманном обществе наемников. Так что кровную вражду Серым крыльям в то или иное время объявляли чуть ли не все крупные и известные отряды, и только чье-то неявное, но весьма действенное покровительство позволяло им выживать… Однако, сегодня удача закончилась. Что ж. В конце концов, это их обязанность – защищать город, но никак не наоборот.
– Согласен. А теперь поговорим все-таки, о Праве Войны.
– Под него сроком на три дня подпадают все городские кварталы, которые хотя бы частично будут под контролем моих отрядов к моменту заключения договора.
– Но… ведь бои еще идут везде, кроме…
– Значит, у нас есть повод закончить с переговорами побыстрее. – Мысли Зла! А ведь он припер меня к стенке… Теперь – даже торговаться не получится… Ведь чем дольше я торгуюсь – тем больше кварталов подпадают под Право Войны! Да что же это за парень?!
– Контрибуция?
– Не требуется. Город все равно будет наш. Весь.
– Хорошо. Тогда остается только одно… Разоружение городской стражи… – Этого я допустить не могу. Если он скажет "да" – останется только отдать приказ на прорыв из города…
– Нет. Более того, я хотел бы просить стражу организовать патрулирование границ территории, подлежащей Праву Войны, и помочь людям, которые смогут до этих патрулей добраться.
– … – Я застыл, не в силах вымолвить ни слова…
– Больше я ничего для них сделать не могу. – Кажется, Серебряный неправильно понял мое удивление. Но все равно…
– Мы договорились. Останавливайте атаку. Город пал.
– Договорились.
И Джайгер из дома Шиповника поднял руку, с которой сорвалась в небеса серебряная стрела.
Иргард. Гарби Проныра.
Скайла как-то очень резко погасила зеркало, и мне оставалось только гадать, что же вызвало у нее такую реакцию. Впрочем, у Оракула Великого дома вполне могут быть дела, в которые лучше не совать носа ничтожной черноголовой. Уж это-то я понимаю, несмотря на все свое любопытство, как врожденное, так и приобретенное на нелегкой стезе торговки знаниями.
А когда зеркало снова стало прозрачным – Скайла выглядела какой-то… потрепанной. Похоже, ей сильно досталось.
– Скайла?! – Заинтересованно вглядываюсь в глубины зеркала.
– Как я и говорила, Джая чуть не убили. – Хотя Скайла уже говорила мне об этом – я все равно вздрогнула. – И особенно в этом плохо то, что я не смогла увидеть это в отрражениях вероятного будущего и предупредить…
– Но…
– Выжил. Чья-то воля скрыла от меня этот путь… И это очень странно…
– Что закрыло? Или что выжил? – Мдя… Ехидство тебя, Габри, когда-нибудь погубит!
– И то и другое, Габри. И то и другое. – Я аж застыла.
– А я-то думала…
– Правильно думала. Но меня беспокоит как раз то, что все это смотрится, как части какой-то единой картины… а я не могу ее увидеть…
Пытаясь успокоить Оракула (Разве ж я могла хотя бы подумать, что буду успокаивать Серебряную? Да еще и Оракула? Ни в жизнь!), я коснулась зеркала. И Скайла резко подняла на меня опущенные было глаза.
– Пожалуй… Да! Так будет лучше!
– Скайла?
– Кто-то вмешивается в мои пути… и я не могу быть уверена… Но…
– Скайла?
– Молчи! Молчи и делай, что я говорю. – В голосе Оракула появляется жесткая, уверенная власть. И я не могу не подчиниться. – Я буду называть часть тела, а ты – касаться ей зеркала, и держать так, пока не назову следующую… или пока не скажу, что все закончено. Все ясно?
– Да, госпожа.
– Нет! Твоей госпожой я не буду никогда! Только…
– Да, я помню. Только Джайгер…
– Да. Хорошо, я знала, что нашла умную девочку… И ты сможешь…
– Смогу что?
– Узнаешь. А теперь… Лоб. – Я касаюсь зеркала лбом. Что там делает Скайла, мне не видно… но мне больно. Очень больно. Вот только отстраниться, оборвать эту ранящую связь – я не могу. Да и не хочу. – Ладони. Грудь. Бедра. Все.