Шиповник и Ландыши
Шрифт:
– Нет. Это – простая рациональность. Тот, кто представляет опасность для тебя – опасен и для любого солдата. Так что тебе надо сосредоточиться именно на тех, с кем простым солдатам – не совладать. Предоставь каждому заниматься своим делом, и никогда не пытайся выиграть сражение в одиночку: ничего хорошего из этого не получится.
Иргард. Джайгер из Дома Шиповника.
Вот я баран! "Пусть каждый занимается своим делом"! А я… Я самоустранился, оставив битву на усмотрение солдат. И сам получил за это, и наемников подставил! Что ж. Пора и мне вернуться
Теперь мое внимание было сосредоточено на лучниках. На них обрушилась волна слабеньких, но однозначно смертельных заклятий, применяемых настолько малым числом магов, что против них не делалось даже амулетов.
А ведь что может быть проще: резко охладить кровь в голове ниже точки замерзания… а потом – отпустить заклятье. И получившаяся острая ледышка обязательно прорвет сосуд, обеспечив подвергнувшемуся такому заклинанию кровоизлияние… которое, даже если не окажется смертельным, то из боя мишень выйдет однозначно – паралич, даже частичный, с высокой боеспособностью не сочетается! И вражеские лучники стали падать один за другим, пока меня не позвала Скайла.
Каменная Роза. Скайла Оракул.
Придя в себя я чуть не взвыла. Братик! Неужели… Так что, не утерпев, я воззвала к нему.
– Джай!!!
К счастью, откликнулся он быстро. Первый же взгляд в зеркало, показал мне братишку, идущего среди наемников. В точности, как в Видении!
– Джай! Будь осторожен! У них есть какие-то стрелы, которым твоя защита – как бумага!
– Знаю, сестренка. Знаю. – От ужаса мои ноги ослабели, и я чуть не села прямо на пол.
– Откуда?
– Одной такой в меня уже попали. – Неужели… Уже сбылось?
– Как?!
– Секунду.
Братик отвлекся, передавая идущему рядом с ним магу управление защитными заклятьями, а сам пропустил вперед еще пару рядов наемников, скрывшись в глубине строя. Да что с ним случилось? Раньше такая осторожность ему была, мягко говоря, не свойственна.
– Вот!
И братик показал мне стрелу… в точности такую же, как в Видении. Выходит… Но такого раньше не бывало, чтобы я получала предупреждение почти одновременно с событием. Чья-то Воля закрыла от меня пути грядущего… Но… почему завеса оказалась опущена? Или… нет, не понимаю.
– А как же ты выжил?
– Наконечник на этой стреле… слова доброго он не стоил. Просто раскололся. Так что из меня просто дух вышибло… может – ребра треснули, дышать немного больно. Но не более того. – Что-то тут было очень не так…
– Наконечник у тебя?
– Да. – Брат посмотрел на меня очень удивленно.
– Как только возьмете город, и будет доступ хоть к какому-то порталу – и стрелу и наконечник немедленно ко мне! Не нравится мне все это.
– Хорошо, сестренка. Как только – так сразу! А пока – извини. У меня тут, видишь ли, война… Занят немного.
– Иди уж, вечный воитель… с бензопилой!
Иргард. Джайгер из Дома Шиповника.
Вечный воитель с бензопилой?! Вот уж не ожидал услышать от сестренки эти слова. Хотя они и были известны практически каждому, кто имел дело с магией на уровне, хоть немного превышающем уровень деревенского травника.
Ведь это часть песнопения во славу Всевластного Повелителя Всего-и-Ничего*, "высочайше к распеванию запрещенного"… Его записей никогда не существовало… хотя они и были сожжены не меньше семи раз, каждый раз – в присутствии не менее чем четырех высших сановников Церкви Столпов Света. Значения многих слов в нем – были давно утеряны в глубине веков… А может быть, их и не знал никто, кроме самого Повелителя, и его Снежной королевы. Но сами слова – знали почти все. Потому как Владыка Зла действительно обращал внимание на это песнопение, и усиливал заклятья обратившегося к его мощи… хотя и не всегда. Далеко не всегда. Но достаточно часто, чтобы слова не забывались. И перспектива встречи с инквизиторами Столпов Света никого не останавливала. Возможно, потому, что сами инквизиторы частенько были не прочь усилить свои заклинания такой вот песенкой…
/*Прим. автора: Иллет. "Вечный воитель"*/
Иргард. Герд Жесткий
Связь городской стражи успела донести до меня весть о том, что знамя Шиповника движется по Стальной улице к золотому бульвару, прежде чем ее все-таки обвалили. Что ж. Хоть так. Значит – пора выдвигаться навстречу юному Шиповнику с предложениями. Надеюсь, мне удастся его заинтересовать. Но… На всякий случай…
– Тобир! – На стене Гниловражья остались только патрули. Да и те готовы отступить по первому сигналу… или без оного – при сколько-нибудь серьезном намеке на тот, что стену действительно будут штурмовать. Все доступные силы нужны мне тут. И особенно нужен мой лейтенант.
– Да, господин Командующий? – Разумеется, Тобир осведомлен о моих планах. Но повторить – не помешает.
– Я отправляюсь на переговоры с Серебряным. Если у меня не получится, твоя задача – вывести семьи стражников из города.
– Да, господин Командующий.
– Под твою руку переходят все имеющиеся стражники.
– Понял, господин Командующий.
На выходе из казарм меня встретил Скряга.
– Господин Командующий – упс… не ожидал от представителя Гильдии, что он так легко признает мой статус… – отправляетесь к войскам?
– Да, господин Суйто.
– А Вам не кажется, что в сложившейся ситуации – сопротивление бесполезно? И пора уже предлагать переговоры?
– Я не вижу предмета переговоров. – На самом деле – отлично вижу. Вот только предлагать я намерен капитуляцию. И не думаю, что торговцы на это согласятся. Слишком уж много они рискуют потерять при переходе под руку другого Дома.
– Полагаю, что обсуждать уже действительно почти нечего. Мы должны выжить. – Ишь ты… Должны… Да еще "мы". А те, кого подставил Шелковый своим дешевым позерством – они не должны были выжить?
– Боюсь, что даже в этом случае переговоры будут… трудными. – Скряга бросил на меня вопросительный взгляд. Не понимает? – Оскорбление Серебряного – тяжкое обвинение.
– Серебряного?!! – Не знал? Хотя откуда торговцу знать такие тонкости?
– Судя по развернутому знамени – штурмом командует именно Серебряный.
– Ох… – Скряга задумался. А драгоценные секунды утекали. Но потом торговец встряхнул черными волосами, подстриженными по последней моде – то есть немного не достающими плеч. Похоже, он принял какое-то решение. – Отступник Вальг будет арестован немедленно по моему возвращению в Ратушу.