Широкое течение

Андреев Александр Дмитриевич

ливайся. Что ты ему прикажешь, молоту, то он и сделает,

как закажешь, так и ударит... А начнешь злиться, рвать,

он тебе отомстит, — не любит он плохого обращения. —

Повернулся к Гришоне: — А ты не лезь: кинет тебя Ан¬

тон на штамп вместо болванки.

— С него хватит, — обиженно проворчал Гришоня,

выходя из-за станины, с опаской взглядывая на приятеля

и желая все свести к шутке. — Оскалился... У, хищник!

— Давай, я постучу, —

предложил Фома Прохорович,

протягивая руку за клещами.

— Погодите, я сам.

Антон окинул взглядом цех: ревели печи, над ними ви¬

хрилась красная метель искр, ухали молоты, языки пла¬

мени разрывали сумрак, мелкие искрящиеся звезды чер-

тили воздух, движения людей были привычны, размерен¬

но-ритмичны.

— Давайте! — крикнул он Фоме Прохоровичу и опу¬

стил на глаза очки. Быть может, именно в этот момент

Антон впервые почувствовал в себе настоятельную по¬

требность подчинить молот своей воле.

2

Весь день ковали они, меняясь местами. Несмотря на

усталость и первые неудачи, Антон был весел и задирист.

Когда пришли сменщики, он крикнул Илье Сарафанову:

— Эй, нагревальщик, подкинь болванку, проверю

твои способности!

Сарафанов уныло мотнул головой и презрительно от¬

вернулся.

— На молот перехожу, видишь? — с гордостью пове¬

дал ему Антон.

— Наплевать мне. Я скоро уйду с завода, — буркнул

Илья неожиданно угрюмо.

— Почему?

— Нагибаться тяжело, — бросил он мрачно.

— Ох, пожалеешь!.. — предостерег Антон.

— Не твоя забота. — Придвинувшись к нему, Илья

спросил сердито: — С Безводовым обо мне ты говорил?

— Ну, я.

— Тебя кто просил?

— А что особенного? Он не первый встречный, а

комсорг.

Два дня назад, придя рано в цех, Антон с удивлением

и испугом заметил торчащие из-под печи длинные ноги.

Он осторожно тронул их носком ботинка; ноги сейчас же

скрылись, послышался недобрый возглас: «Чего надо?» —

и показалась взлохмаченная голова Сара>фанова. Он вы¬

лез, сощурив покрасневшие глаза с отечными припухло¬

стями под ними, взглянул за окно, где студеной и про¬

зрачной ключевой водой разливался синий рассвет, спро¬

сил со скрытым беспокойством:

— Смена пришла?

— Сейчас будут сходиться, — ответил Антон. — Что

ты здесь делал?

— В биллиард играл, — хрипло ответил Илья,: про¬

кашлялся, отряхнул кепку о колено, прикрыл ею пыль¬

ные всклокоченные волосы и, ссутулившись, побрел в

душевую мыться.

Антон догадался,

что Илья ночевал здесь, на теплом

полу, и в тот же день, зайдя к Безводову, все рассказал.

— Не может быть... — смятенным шопотом произнес

Володя. Сузившимися глазами долго и остро смотрел в

одну точку. — Неспроста же он ночевал в цехе, а?

Дождавшись обеденного перерыва, Володя поднялся

в столовую, чтобы встретить там Сарафанова. Он обошел

все столы, но нагревальщика не нашел. Тогда он спус¬

тился опять в цех и увидел его у печи. Сарафанов сидел

. на куче сырых, холодных болванок, неподвижный и без¬

участный, и жадно затягивался горьким махорочным ды¬

мом большой, как сигара, самокрутки.

— Почему ты не идешь обедать? — спросил Безводов,

приближаясь к нему.

Сарафанов подтянул ближе к животу колени, нахму¬

рился.

— Я уже пообедал.

– - Врешь. Я только что из столовой, тебя . там не

было.

— Да я и не больно хочу есть-то, — выдохнув густой

клуб дыма, неохотно пробурчал Илья.

— Может быть, ты заболел, Илья? Как же ты будешь

работать без обеда? — Черные глаза Безводова смотрели

на парня пристально и требовательно; тот отвернулся и

сказал сдавленно:

— У меня нет денег.

— Идем, — сказал Безводов решительно, — вставай,

Сарафанов нехотя поднялся и понуро побрел за Без-

водовым.

— И часто у тебя так бывает? — спросил Володя.

— Случается, — неохотно признался Илья.

В столовой нагревальщику принесли обед. Многие ра¬

бочие уже отобедали и не спеша выходили, закуривая, и

в помещении становилось тише, просторнее. Сдерживая

себя, Илья, не торопясь, ел подернутый золотистой ряс¬

кой жира густой борщ.

Безводов внезапно и строго спросил:

— Почему ты ночуешь в цехе?

Утопив в борще ложку, Сарафанов вскинул голову.

— Кто тебе сказал? Карнилин?

— Ты ешь, знай... Не все ли равно, кто сказал. Тебе

негде жить?

Сарафанов, накренив тарелку, дохлебывал борщ: мо¬

лоденькая девушка в белом фартучке и белой наколке

принесла и поставила перед ним котлеты и стакан виш¬

невого киселя. Видя доверчивое внимание Базводова,

Илья ответил, разделяя ребром вилки котлету:

— Сколько раз просил, чтобы общежитие дали — не

дают: живи, говорят, где живешь... А мне жить там не¬

вмоготу. У тетки поселился, а она женщина нервная, ши¬

пучая, только и знает, что ходит по комнате, углы выли¬