Школа 1-4

Масодов Илья

Когда она наконец выходит на площадь, Алексей, раненый железкой в плечо, взбирается по штабелю ржавых труб к разбитому окну, преследуемый хромым водителем с ведром на голове. Ведро уже дважды спасло хромого от удара гайки, но мальчик с камнем не убер?гся, и отстал, выколупывая осколок кости из пробитой гайкой головы. Мальчик в сво? время умер от удара ножом в бок, след от чего в виде т?много кровоподт?ка до сих пор виднеется на его голом теле. Соня настигает сзади ковыляющего вперевалку подростка и коротким глухим урчанием бь?т его топором по голове, отрубая кусок засунутой в не? руки. Мальчик нагибается от удара и получает пинок ногой в кровоподт?чный бок, сбивающий

его с ног на землю. Секущий свист топора и хруст сокрушаемого лезвием затылка завершают поединок.

Судьба Алексея, однако, печальна. Он так и не успевает достигнуть окна, когда хромой доста?т его железкой по хребту, и Алексей скатывается со штабеля труб, ломая себе плечо и выбивая из морды зубы. Соня могла бы прийти ему на помощь, но, наконец справившаяся с огн?м, Наташа, покрытая обугленными лоскутами свитера, прилипшими к мясу под прогоревшей кожей, снова с рычанием начинает свою атаку. Соня пятится назад, аккумулируя остатки кошачьей энергии, но внезапно слышит резкий боевой свист, и ломик, брошенный однорукой Таней, попадает Наташе в голову. Наташа с трудом удерживается на ногах, делая пару шагов в сторону. По лицу е? теч?т кровь.

Водитель тоже не успевает нанести Алексею страшный удар, потому что получает в грудь отравленный гвоздь, выпущенный Костиком из самострела. Железяка, промахнувшись по голове Алексея, высекает искры из ржавых труб. Обезумевший от боли Алексей отползает, силясь скрыться в тени стены, но следующий удар по голове настигает его, он скорчивается на земле, выворачивая лицо к небу, и нагнувшийся хромой со скривл?нным от боли лицом натужно вбивает железку в его окровавленный рот после чего выворачивает е?, как домкрат, разрывая мальчику шею, так что становятся видны почерневшие корни алексеева горла.

Тем временем Наташа, повернувшись к Соне боком, делает несколько косящих движений гачком в воздухе и бежит на Костика, спешно заряжающего в свой самострел сразу два гвоздя. Опухшие от трупной сукровицы пальцы мальчика долго не могут справиться с пружиной, но когда Наташа на бегу уже заносит гачок для удара, оба гвоздя с бешеной силой в упор пробивают ей нос и входят глубоко в лицо, д?ргая голову Наташи назад и выпл?скивая вверх т?мную кровяную медузу. По инерции сокрушительный удар гачка расшибает голову Костика и сворачивает ему шею, крепкое острие вырывает часть его лица вместе с потоком крови, и он как подкошенный падает в грязь. Наташа теряет равновесие и валится на колени, издавая не то хрип, не то кл?кот. Между торчащих в е? лице гвоздей ручь?м теч?т кровь. Она некоторое время стоит коленями в грязи, опираясь на гачок и смотрит на здание главного цеха, видя в н?м жилище своей смерти, пока подоспевшая Люба не бь?т е? два раза гаечным ключ?м в ухо, после чего Наташа грузно валится с колен.

Последний оставшийся в строю вампир сперва неуверенно хромает в сторону Сони, но, видя гибель вожака, поворачивает в сторону оставленного автобуса. Покачивающаяся фигура хромого водителя едва успевает достигнуть середины прохода между зданиями складов, когда от яда застрявшего в груди гвоздя его начинают выворачивать рвотные спазмы, он валится набок и видит, как среди зв?здного снега Соня устало ид?т к нему, держа в руке топор. Силует е?, освещ?нный одними зв?здами, расплывается, сливаясь с сырой темнотой. Собрав последние силы, хромой полз?т к машине, цепляясь руками за землю и грязные пучки м?ртвой травы, растущие на теле негостеприимной для него планеты. Соня настигает его у пролома в бетонной ограде и долго рубит топором, пока ей не уда?тся сбить ведро. Тогда она разбивает хромому

рыцарю голову.

Совершенно обессилев, Соня садится рядом с телом врага в грязь. Е? лихорадит и ладонь, из которой она выпускала пламя, рв?т жгущей болью, словно на не? ль?тся из чайника свежий кипяток. Ноги е?, руки и платье заляпаны жирной т?мной кровью побежд?нных вампиров. Она закрывает глаза и лицо е? становится совершенно белым, как у куклы. Светает.

Когда холодное небо озаряется бледно-розовой краской восхода, Соня медленно, упираясь ногами в грязь, перетаскивает тело хромого в ссыпную яму и забрасывает его песком. Она с грустью смотрит на автобус, с которым ничего не может поделать, и направляется к главному цеху. Тела мальчика и Наташи до сих пор валяются на площади. Ветер треплет наташины волосы, вытягивая их поверх согнутой руки, кисть которой погружена в лужу вытекшей из головы крови. Соня бер?т тело мальчика подмышки и тащит его внутрь цеха. Там она заста?т обеих девочек, сидящих на железном полу у тел Костика и Алексея. Люба посыпает рваную рану на лице Костика отравой, беря е? пригоршнями из подола. Костик содрогается и хрипит. Таня молча плачет. Сл?зы текут по е? немытым щекам, холодные, как первые капли дождя.

Сбросив мальчика в пролом перил, Соня сталкивает зав?рнутую в плед покойницу вслед за ним. Она слышит удар тела о бетон.

– Сколько не сыпь, а не движется, - глухо говорит теряющая сл?зы Таня, тупо глядя на Алексея.
– Вс? из-за тебя. Сволочь проклятая. Мразь.

Соня снимает платье, колготки и, оставшись в одних трусах, долго смотрит на изуродованное лицо Алексея, остервенело сражавшегося за не?.

– Ему конец, - говорит она.
– Но он сражался, как настоящий герой. Настанет время, когда м?ртвые дети встанут из земли, и он будет одним из первых. Не плачь о н?м, Таня. Он завоевал себе будущее. Смерть приняла его в пионеры. Она имеет на это право.

– В какие ещ? пионеры?
– спрашивает Таня, всматриваясь в лицо Алексея, чтобы отыскать там знакомые себе черты. Е? сл?зы капают в разорванный рот мальчика.

– Настоящие пионеры не умирают, - Соня подходит к Тане, садится рядом с ней на корточки и, обняв девочку за шею, целует в щ?ку.
– Они несут караул в каменном лесу, ожидая светлого будущего. Он уже стоит там, твой Ал?ша, в новом красном галстуке и держит салют.

– Правда?
– не верит Таня, утирая сл?зы тыльной стороной кисти.

– Истинная правда, - Соня снова целует Таню и прижимается щекой к е? щеке, глядя ей за спину.
– Когда я найду каменный лес, я увижу его.

– Тогда я пойду с тобой, - говорит Таня.
– Я тоже хочу в каменный лес.

– Но ты же не пионерка. Только настоящий пионер может войти в каменный лес.

– А ты?

– Я - пионерка. Меня же принимали в пионеры. Только галстука у меня нет, я его потеряла.

– А как мне теперь стать пионеркой?

– Теперь трудно, ни коммунистов ни комсомольцев настоящих нигде не найд?шь. Кроме смерти некому тебя здесь в пионеры принимать.

– Тогда убей меня, ты, наверное, можешь.

– Ну что ты, Танечка, смерть должна быть геройская. Что толку с того, что я тебя убью.

В наступившем молчании слышно только мучительное хрипение раненого Костика.

– Тогда я просто пойду с тобой, - тихо говорит Таня.
– Я возле леса сяду и буду сидеть. Мне этого достаточно будет.

– Хорошо, - подумав, отвечает Соня.
– Если так хочешь, то пошли. Только это долгий путь может быть и страшный.

– Не боюсь я ничего, - отсутствующим голосом говорит Таня.