Школа Робинзонов
Шрифт:
— Не говорите мне, Годфри, таких ужасных вещей, — вскричал Тартелетт. — Не шутите так жестоко! Одно представление о подобной жизни способно меня убить! Ведь вы пошутили, не так ли?
— Да, милый Тартелетт, — ответил Годфри. — Успокойтесь, я пошутил! Но пока что подумаем о ночлеге.
Действительно, прежде всего нужно было найти какое-нибудь убежище — пещеру или грот, чтобы там провести ночь. Затем следовало позаботиться о пище: поискать каких-нибудь съедобных раковин, чтобы утолить голод.
Итак, Годфри и Тартелетт стали спускаться по склону дюн, в сторону рифов: Годфри — возбужденный этими поисками, Тартелетт — растерянный и недоумевающий, вне себя от ужасов, начавшихся задолго до кораблекрушения. Первый внимательно смотрел и вперед, и назад, и по сторонам, второй — неспособен был ясно видеть и в десяти шагах.
Годфри занимала одна мысль: «Если здесь нет людей, то, может быть, есть по крайней мере животные?»
Он, конечно, думал о лесной дичи, а не о диких или хищных зверях, которыми изобилует тропическая зона. С этими он не знал бы, что и делать.
Но ответить на этот вопрос помогут дальнейшие поиски.
Как бы то ни было, стаи птиц кружили над побережьем: выпи, водяные утки, кулики носились взад и вперед, оглашая воздух своими криками, словно протестуя против вторжения человека в их птичье царство.
Годфри тут же смекнул, что можно будет воспользоваться их яйцами. Раз эти птицы собирались большими стаями, значит, в соседних скалах есть множество расщелин, где они гнездятся. Кроме того, Годфри различил вдалеке несколько цапель и бекасов, что указывало на близость болота.
Итак, в пернатых здесь не было недостатка. Трудность заключалась в том, как их поймать, не имея оружия. Но пока можно было довольствоваться яйцами в сыром или печеном виде. Впрочем, надо их еще найти, а если испечь, то как достать огня? Все эти важные вопросы с ходу решить было невозможно.
Годфри и Тартелетт спустились к рифам, над которыми кружились стаи морских птиц.
Здесь их ожидала приятная неожиданность: среди диких птиц, бегавших по песку или рывшихся в морских водорослях, выброшенных прибоем, оказалось около дюжины кур и два-три петуха американской породы. Нет, это был не обман зрения. Петухи оглашали воздух бодрым «ку-ка-ре-ку».
И еще один сюрприз: среди скал виднелись какие-то четвероногие животные. Они взобрались на дюны, где их, должно быть, привлекали зеленеющие кусты. Нет, Годфри не ошибся! Это были агути, числом не менее дюжины, пять или шесть баранов и столько же коз, которые преспокойно щипали траву.
— Глядите, Тартелетт! — вскричал юноша.
Учитель танцев посмотрел, но ничего не увидел. Бедняга был окончательно подавлен горестной ситуацией, в которой неожиданно очутился.
Годфри пришла в голову мысль, оказавшаяся справедливой. Он вдруг сообразил, что все эти животные плыли вместе с ними на «Дриме». Когда произошло кораблекрушение, куры каким-то образом добрались до рифов, а четвероногим не стоило большого труда достигнуть вплавь первых скал побережья.
— Итак, — с грустью заметил Годфри, — то, что не удалось никому из наших несчастных спутников, совершили животные, руководимые инстинктом. Из всех, кто был на «Дриме», спаслись лишь они.
— Включая сюда и нас, — наивно добавил Тартелетт.
И в самом деле, учитель танцев спасся так же инстинктивно, как и животные, без малейшего морального усилия.
Но это в данном случае значения не имело. Для обоих Робинзонов наличие на берегу нескольких животных было большим счастьем. Если пребывание на острове затянется, совсем не худо будет заняться разведением домашнего скота и устроить птичий двор.
А пока Годфри решил ограничиться теми ресурсами, которые предоставляло им побережье: яйцами морских птиц и съедобными раковинами. Вдвоем с Тартелеттом они принялись обыскивать щели между камнями и укромные места под водорослями. И не безуспешно. Вскоре они собрали довольно много моллюсков, которых можно было есть в сыром виде.
В высоких скалах, замыкавших бухту с севера, удалось найти несколько десятков утиных яиц. Еды хватило бы и на большую компанию. Измученные голодом, Годфри и Тартелетт не могли, конечно, быть слишком взыскательными.
— А где взять огонь? — спросил один.
— В самом деле, как мы его добудем? — вторил другой.
Вопрос был чрезвычайно серьезным, и оба стали обследовать содержимое своих карманов.
Карманы учителя были почти пусты. Там нашлось лишь несколько запасных струн для карманной скрипки да кусок канифоли для смычка. Разве с такими предметами добудешь огонь?
У Годфри дело обстояло не лучше. Однако молодой человек с большим удовлетворением вытащив та кармана прекрасный нож в кожаном чехле, предохранявшем лезвие от воды.
Этот нож — он имел еще дополнительное маленькое лезвие, бурав, пилку и штопор — при сложившихся обстоятельствах оказался очень ценным инструментом. Ничего другого, кроме четырех рук, у них не было.
А много ли сделаешь голыми руками? К тому же руки Тартелетта способны были только играть на скрипке да еще проделывать грациозные движения.
Годфри пришел к неутешительному выводу, что может рассчитывать только на себя. Однако после зрелых размышлений, он решил, что можно будет использовать Тартелетта для добывания огня посредством быстрого трения один о другой двух кусков дерева. Несколько яиц, испеченных под горячим пеплом, вполне были бы кстати ко второму полуденному завтраку.
И вот, пока Годфри занимался опустошением птичьих гнезд, отбиваясь от их обитателей, защищавших свое будущее потомство, учитель танцев собрал валявшиеся у склона дюн обломки деревьев и снес их к подножью рифа, защищенному от морских ветров. Затем выбрал две самые сухие деревяшки, надеясь путем долгого интенсивного трения добыть огонь.
Неужели то, что с легкостью давалось диким полинезийцам, окажется не под силу учителю танцев и изящных манер, считавшему себя по умственному развитию на много голов выше любого туземца?