Шкурный интерес
Шрифт:
Большинство посетителей Бакинского зоопарка оказались молодыми парами, которые не столько смотрели на животных, сколько ели мороженое на лавочках и восторженно улыбались друг другу.
По всей видимости, зоопарк действительно переживал не лучшие времена. Существо в клетке с надписью: «Волк обыкновенный. Canis lupus» – больше походило на избитую дворняжку средних размеров, но никак не на «грозу леса». А у льва, царя зверей, так отчетливо проступали под кожей ребра, что, казалось, со дня на день ему суждено подохнуть от голода.
– Мясо нынче дорогое, – заметил Иван Васильевич. – Тяжело сейчас хищникам…
– Это смотря каким хищникам, – отвечал Степанов. – Тем, которые здесь, тяжело, а тем, которые о двух ногах за пределами зоопарка разгуливают, им – самое то.
Последними мы увидели верблюдов.
– А я вообще не понимаю, зачем их сюда поместили, – заявил Чумаков. – Они и в городе есть. Я вот лично не раз встречал их у парка Дзержинского, где когда-то детская железная дорога функционировала, в зоопарк детишек возила.
– А что сейчас происходит с этой детской железной дорогой? – поинтересовалась я. – Почему она не функционирует?
– С железной дорогой-то? Да то же, что и с остальным! После перестройки у нас ничего не работает.
Мы уже посмотрели на всех имевшихся в Бакинском зоопарке зверей и покинули это заведение, имеющее, видимо, огромное образовательное и воспитательное значение для молодежи.
Иван Васильевич отвез нас домой.
Глава 6
Утро двенадцатого июня. С тех пор, как Дмитрий Анатольевич обратился ко мне за помощью, миновала почти неделя. Сейчас Степанов вертел в руках бумажку с адресом сына, которую ему дала Севиль.
– Евгения Максимовна, вы готовы сопровождать меня во время визита к этому молодому человеку?
– Всегда готова!
– В таком случае, надо собираться. Чем раньше мы отсюда выйдем, тем больше дел успеем совершить за день.
– А дел у нас много, – заметила я.
Джейхун тоже проживал на Кубинке, не так далеко от дома матери. Как выяснилось, жил он в одноэтажном доме с небольшим двориком.
– Давно я парня не видел, – сказал Дмитрий Анатольевич. – Он изменился, наверное.
Нам открыл дверь молодой человек с короткой стрижкой, в маечке-безрукавке. Его плечи блестели от пота.
– Привет, Джейхун, – поздоровался Степанов.
– А, Дмитрий Анатольевич! Проходите, проходите. Мои соболезнования.
Степанов кивнул.
– Женя, – представилась я и протянула Джейхуну руку.
Молодой человек, в свою очередь, представился несколько странно:
– Мурка.
Он провел нас в комнату, стены которой были покрыты известью и размалеваны всевозможными рисунками и надписями.
В центре комнаты на полу лежала ржавая штанга.
– А я вот тут спортом занимаюсь, – пояснил Джейхун. –
Я пригляделась к рисункам на стене. Это были разноцветные картинки в стиле «фэнтэзи». Особое внимание привлекали к себе огромный волк, воющий на луну, и портрет дьявола над кроватью. Рисунки, казалось, были выполнены профессиональным художником.
Помимо них, на стене было полно стихов и цитат.
– Это все ты рисовал? – не удержалась я от вопроса.
– Я.
– А тебе не страшно с такими персонажами в одной комнате жить?
Джейхун рассмеялся:
– Нет.
– Люди себе над кроватью гобелены вешают со всякими там лесочками, горами, морями. Проснутся, глянут, и настроение поднимется. А ты просыпаешься, и на тебя скалится дьявол. Мне бы стало жутко, – заметила я.
– А мне нет, – ответил Мурка. – Погодите, я сейчас чаек поставлю.
Мы со Степановым терпеливо дождались, пока он приготовит чай.
– Я пытаюсь выяснить, как моя жена, Елена, погибла, – молвил Степанов, когда парень принес чай.
– А разве она не… – начал было Джейхун, но Степанов прервал его:
– Я думаю, ее убили. Только, пожалуйста, не задавай мне вопросов! Джейхун, ты ведь общался с Еленой незадолго до ее смерти?
– Да. Мы по бульвару гуляли, на Девичью башню забирались. Что-то она нервничала очень. Вот и пыталась расслабиться при помощи этих прогулок.
– А ничего она такого не говорила, что заставило бы тебя насторожиться?
– Нет… Хотя постойте! Она расспрашивала меня, как отыскать лоты€ Муршуда. Я был крайне удивлен. Зачем Елене Руслановне мог такой тип понадобиться?
– Так в Азербайджане называют криминальных авторитетов, – шепнул мне на ухо Дмитрий Анатольевич. – А ты что, знал, где этого лоты€ искать? – обратился он к Джейхуну.
– Нет, конечно! Это у вас в России все о блатных знают. Там, говорят, криминал и гражданское общество практически слились воедино.
– А здесь нет? – спросила я.
– Нет. Здесь порядочные люди живут своей жизнью, а жулики и мошенники – своей. Эти две среды почти не сообщаются. Мы всю эту шпану называем аварой. Каждый вечер они на улицы обкуренными выползают, у бильярдных постоянно тусуются. Не люблю я их.
– И правда, странно, – сказал Степанов. – Зачем Елене мог понадобиться какой-то бакинский блатной? Джейхун, ты хоть что-нибудь об этом Муршуде знаешь?
– По Кубинке он лазает. Мне его даже показывали как-то раз. «Вон, – говорят, – смотри, Мурка! Сам лоты€ Муршуд идет!» А он такой низенький, небритый, в кожаной кепке, четки перебирает. В общем, с виду невзрачный. Но отсидел, говорят, приличный срок. И авторитет у него колоссальный. Его, кстати, и в Москве знают. Пошли бы мы с вами вместе куда-нибудь, встреться он нам на улице – обязательно показал бы. А так кто его знает, где этот Муршуд может обитать.