Шлепок гнева
Шрифт:
Я знал, где это.
Открыв глаза, сначала не понял, где нахожусь. Когда сосредотачивался на колдовстве, помнится, здесь были две молодые красотки в виде молодой сочной Мыши и мечты педофила, подрабатывающей у меня «птенцом». Теперь же вместо них в воздухе витал голубоватый призрак здоровенной и толстенной тетки не шибко-то опрятного вида и определенно орочьей расовой принадлежности. У тетки были здоровые волосатые ручищи, буйные черные волосищи до пояса, жопа как у матерой негритянки, но при этом удивительно маленькие зубы. Сложив руки на груди, тетка смотрела на меня очень скептическим взглядом.
— Обнаружен ритуал тауматургии у держателя, уровень — мастерский, —
Чиво?
Слегка очухавшись и успокоившись, я заметил выглядывающие из коридора девичьи физиономии, от чего слегка выдохнул. Но тут же напрягся, определив, что орочья тетка, чье имя уже вертелось у меня на языке, ни разу не призрак, а… голограмма, которую излучают из своих глаз застывшие в одинаковых позах с задранными кверху головами Хуммельсдорф и Оппенгеймер. Только вот теперь коты выглядели слегка иначе чем в тот момент, когда я их брал! Они оба были совершенно одинаково рыжими, а еще отрастили себе по паре больших перепончатых крыльев! Рыжих!
— Верни котам окрас, я ж их перепутаю! — пробурчал я.
Голограмма, ну то есть магическая проекция ведьмы Роксоланы, чхать хотела на мои слова.
— Ты должен… или должна, хер знает, кто ты там, откопать клад с моими книгами, — тем временем пробурчала тетка, доказывая, что она только запись, — В течение суток. Это возле моей хаты. Коты приведут. Иначе прокляну. Чтобы вернуть им маскировку, скажи…
Какого Сарката?!!
Чему меня научила жизнь: если тебя кто-то поставил раком во временные рамки, то стоит поторопиться. Если тебя ставит великая ведьма Роксолана, то лучше торопиться втройне, ибо мало ли что. Разве что задержаться на пару минут, вдалбливая кое-что Джарреду Гарру, который стоит столбом посреди зала и смотрит на смущенную Мышь с кровавым отпечатком пасты на высокой груди, как на второе пришествие христианского спасителя. Вбив в волчера здравый смысл, а также номера пары моих должников, которые меня заменят, если появятся новости о Шпильке, я, сопровождаемый двумя рыжими крылатыми котищами размером с откормленную рысь, выметнулся из дому, проклиная всё на свете.
Черт меня дёрнул быть разведенным парочкой орков на карточную ставку! Ну кому в здравом уме захочется стать наследником темной ведьмы?! Знания? Сила? Пф, это может заинтересовать смертных, а я как обходился когтями и пистолетом (в прошлом — арбалетом и метательными ножами), так и буду! Вампир я! Блюститель!
Тем не менее, деваться было некуда. Дав формальное согласие на приобретение котов, я подписался на всю эту суету. Теперь, главное, выйти из всей этой истории без потерь.
Лезть в темное, мрачное и полумертвое болото, где свила себе гнездо легендарная ведьма, было ни разу не страшно. Во-первых, аз есмь вампир, существо, как бы, далеко не светлое, во-вторых, я опытен, хитер и смел, а в-третьих — лезу по праву и в сопровождении! В-четвертых и в пятых у меня значились такие малозначимые факторы, как оперативники Управления, кишащие в этих болотах как саранча на полях у прогневавших еврейского бога египтян, ищущие тут следы канадианцев. Что, как бы, тоже был фактор. А вот в-шестых…
— Твою мать… — обреченно протянул я, разглядывая смертельный страх и ужас, пялящийся на меня со злобой поиметого сучковатым поленом дракона, который, всё-таки, отвязался, но потом.
В целом, так оно и было. Вчера.
— Ты… — прошипела Эмма Старри, бледная, слегка трясущаяся, непонятно как вырвавшаяся из рук санитаров и приехавшая на эту замечательную природу явно не для поправки здоровья и нервного истощения, — Арр-вистер…
Знаете,
Я пустился наутёк под возмущенный мяв двух рыжих крылатых блоховместилищ, указывавших ранее в совершенно другую сторону. В спину мне недоуменно глядели пара шапочных знакомых из отдела Контроля, но что взять с смертных?
Густой и влажный туман ластился к моей коже, черные мертвые деревья держали, дружелюбно кряхтя, когда я опирался на стволы ногами или цеплялся когтями. Пылающие желтым глаза какой-то болотной сволочи, пялящиеся на мою пробежку с проскоками, внушали бодрость и понимание, что данная сволочь еще не разглядела терминально взбешенную полудемонессу, прущую за мной с кровожадным рычанием. Гнусавые вопли двух рыжих котов, также летящих по следу, демонстрировали, что Эмма не готова тратить остатки энергии на их уничтожение.
В целом, кошачьи трудности полета в болоте оказались и полудемонячьими, но посерьезнее, так что Старри их не преодолела. Её крылья, хоть и не настолько большие, чтобы таскать эти волшебные формы на чистой физике, между моих новых друзей-деревьев не протискивали, а нестись на шпильках за удирающим вампиром-оперативником, да еще и по болоту оказалось чуть ниже её выдающихся качеств. Поэтому Эмма совершила то, что должна была совершить — шарахнула шаром адского огня промежду двух толстых кошачьих задниц, порхающих за мной, а потом дальновидно прилегла в обморок на поросшую чистым мхом сухую кочку.
Услышав приближающееся гудение, я вышел из зоны поражения шара прыжком вверх, а затем, спустившись по черному и слегка воняющему стволу вниз, вздохнул и… отправился собирать болотный урожай в виде сомлевшего полудемона. Нет, на этот раз она просто так не отделается, но и я тоже хорош. Как мог недооценить желание Старри выкрутиться из той жопы, куда она сама себя загнала? Да у неё опыта по заходу и выходу оттуда больше, чем мне лет!
Что? Почему я её несу назад? Неужели мои чувства к этой даме еще не остыли и между нами еще всё возможно? Разумеется, нет!
Полудемоны — жестокие, капризные, самовлюбленные, бесконечно зацикленные на собственном продвижении твари, но у них есть одно бесценное качество — они отдаются работе так, как не может отдаться ни одно другое существо. Это тело, чьи крылья сейчас цепляются за деревья, а хвост волочится в грязи — один из ценнейших сотрудников Управления и, безусловно, невероятно нужный городу кадр. Допустить, чтобы Старри сожрала какая-то болотная мерзопакость я просто не могу. Вот взять бы, к примеру, полуангелов или потомков святых — тут ситуация кардинально иная. Долгоживущие манерные говнюки, двадцать четыре часа в сутки готовые похерить всё, если только увидят хоть что-нибудь противоречащее их моральному кодексу. Хочешь использовать святошу? Дай ему широкие полномочия и выпни куда-нибудь как можно дальше. Пусть приносит всем добро и насаждает справедливость. Пока не убьют.
Подойдя к огромной приземистой избе помершей легендарной ведьмы, сбитой из черных бревен совершенно неприличного диаметра, я снял с закорок начальство (а как иначе нести крылатую мадам?), положив её на услужливо расстеленный плащ одного из оперативников и даже поправив юбку. Вырубившаяся Старри выглядело великолепно — мирная, спокойная, бледненькая, разве что ножки в тине и грязи.
— Конрад, она опять на тебя взъелась? — из избы высунулся колоритный полуорк с торчащими дыбом волосами. На глазах у орка были черные очки-магнификаторы.