Шолох: Теневые блики
Шрифт:
— Наоборот — любопытно, но не настолько.
Господин Кес разочарованно покачал головой и двумя пальцами поправил бабочку:
— Ну уж нет. Сейчас ладно, идите на свою работу. Но когда мы сможем поговорить? Мне бы полчасика хотя бы.
— Да что вы ко мне прицепились, честное слово? — удивилась я. — Такое ощущение, что это вы за мной следите, а не наоборот.
— Я слежу за вашими предками, — весело подмигнул он. — Так что в чем-то вы угадали. — Мелисандр вытащил из кармана брюк мятую бумажку со следами
— Вот это — подробный список всех моих вчерашних перемещений после посещения библиотек. Вы, кажется, не слишком-то серьезно относитесь к слежке, так что буду вам помогать.
— Мне все равно всю эту информацию надо проверять и перепроверять, — пожала плечами я, но про себя порадовалась. Проверка все-таки проще, чем поиск, тем более задним числом! Кес погрозил мне пальцем:
— Взамен все-таки хочу личной встречи, которая будет посвящена истории и только истории. Сегодня сможете?
Я с удивлением отметила, что, несмотря на общую расхлабянность его облика, руки и ногти историка находятся в безупречном состоянии, неожиданном для мужчины, тем более такого маскулинного. Хм.
— Сегодня не смогу. Давайте завтра в обеденный перерыв, часа в два.
— Давайте. Здесь же?
Я поймала еще один недовольный взгляд хозяйки. Все это время Мелисандр говорил слишком громко для того, чтобы вместить в установленные ею рамки приличия. Плюс активно размахивал руками, что в таком кафе, как это — заполненном всякими сувенирчиками и скляночками — было очень опасно.
— Нет, давайте где-нибудь еще. Я утром сообщу, договорились?
— «Забились», как говорят у нас в Асерине, — подмигнул он.
ГЛАВА 23. Убийственный сквозняк
Будь точным в формулировках. Особенно когда дело касается твоих желаний. Невинная мечта об «интересной жизни» может обернуться чем угодно, даже трагедией: ведь унни выполняет людские запросы с минимальной затратой сил, что отнюдь не всегда означает хороший исход. У энергии нет морали.
Папагау Ор,
Жрец Карланона
Когда я поднялась на второй этаж Иноземного Ведомства, некая женщина переминалась с ноги на ногу у кабинета Полыни.
Эта была худенькая дама ростом едва ли метр шестьдесят, вся какая-то напряженная, бледная. Сквозь внешнюю холодность проступала едва сдерживаемая агрессия. Женщина плотно запахнулась в шерстяную мантию и то и дело бросала нетерпеливые взгляды на коридорные часы.
— Я могу вам чем-то помочь? — спросила я, по-хозяйски отпирая дверь ключом.
— Вы Полынь? — резко спросила женщина.
— Эм, нет. Я его коллега. А Полынь — мужчина, если что.
— Можете меня арестовать, — вызывающе вскинула голову женщина. — Меня зовут Мелисса Дорьич.
Я поперхнулась кофе, который, к своему несчастью, решила в этот момент глотнуть.
— Проходите, пожалуйста, — прокашлявшись, вежливо предложила я.
Главное — завести ее в кабинет и не выпускать. А то вдруг передумает сдаваться? Тетечка-то явно с характером, вон как ноздри раздувает. Лишь бы Полынь поскорее приехал!
Мы с подозреваемой зашли внутрь и уселись в кресла друг напротив друга. Я вдруг вспомнила, что вчера на ужине мы с Кадией договорились позавтракать вместе. Судя по всему, сие приятное дружеское мероприятие придется отменить.
— Мелисса, кхем. Сейчас вам надо послать ташени, которую я продиктую, женщине по имени Кадия из Дома Мчащихся, — заявила я максимально уверенным и начальственным тоном. Абсолютно идиотская ситуация, но… Женщина поразилась:
— Ташени? Вы продиктуете?
— Да. Пишите. И попрошу побыстрее! — нетерпеливо приказала я, барабаня ноготками по вытертой ручке кресла.
Если не дать Мелиссе время на раздумья, авось, сработает. Наглость города берет. Надо только как-то по-деловому обыграть содержание.
— «Утренняя встреча отменяется. Веду допрос в 32 кабинете. Если подозреваемая будет упираться — дам знать особо. А так действуем по плану Б. Ответа не требуется.».
Планом Б у нас с Кадией издавна назывался перенос встречи на пять часов вперед. С утра на день, со дня на вечер. Послание я постаралась переиначить так, чтобы Мелисса решила, что это какой-то специальный рабочий момент, а не просто моя личная просьба. Судя по тому, что госпожа Дорьич не стала задавать никаких вопросов, я преуспела.
Ну или ей было до фонаря на мои закидоны: человек, в конце концов, пришел сдаваться правосудию. Я пригляделась к ней повнимательнее: глубоко посаженные серые глаза, холеные руки, аккуратная укладка. Дама, которая умеет за собой следить. Но взгляд бегает из угла в угол, пальцы трясутся, а волосы Мелисса поправляет так часто, что сразу видно — человек на грани истерики. Хорошо сдерживаемой, но истерики.
В общем, атмосфера в кабинете была не самая приятная. С какой-то стороны, моя дурацкая ташени даже пришлась кстати — разрядила обстановку.
К счастью, мы не очень долго ждали Полынь. Провели десять минут в тишине, вглядываясь друг в друга, причем я жутко зевала, мучительно краснея от стыда, а потом дверь кабинета открылась и зашел куратор.
— Полынь, это Мелисса Дорьич, — я побыстрее представила гостью, пока он не успел что-либо вставить. Мало ли, ляпнет что-то секретное?
— Ах вот оно что, — с любопытством уставился на гостью Ловчий.
— Я пришла признаться, — задиристо кивнула Мелисса. Именно «задиристо», я не ошиблась. Она вся выглядела так, будто мы ее снова и снова пытаемся склонить к неким нехорошим вещам, а она отказывается, ибо знает себе цену, хотя и понимает, что подобное поведение точно приведет к драке.