Шорохи
Шрифт:
– Я… расплакалась.
– И плакали целых двадцать минут?
– Нет. Конечно же, нет. Я вообще-то не из плаксивых. Меня не так легко выбить из колеи.
– Что же вы делали после того, как перестали плакать?
– Поднялась наверх, чтобы умыться и переодеться.
– Чтобы порисоваться перед прессой?
Хилари начала терять терпение.
– Ничего подобного. Просто я подумала, что…
– Вот четвертое, что не дает мне покоя, – перебил Фрэнк. – После того как вас чуть не изнасиловали и не убили, вы не спешите звонить в полицию, а тянете время, вертясь перед зеркалом.
– Прошу прощения, – вмешался лейтенант Клеменца. – Фрэнк, я догадываюсь, что у тебя еще что-то есть в загашнике, и не хочу тебя сбивать. Но мало ли как ведут себя люди, только что перенесшие шок…
Хилари открыла было рот, чтобы поблагодарить его, но почувствовала некий антагонизм между полицейскими и не захотела подливать масла в огонь.
– Ты согласен, что в ее рассказе есть нестыковки? – потребовал ответа лейтенант Говард.
– Скажем так: в нем есть белые пятна.
Фрэнк с минуту молча хмурил брови, а затем кивнул:
– О’кей. Я только констатировал, что в ее рассказе по меньшей мере четыре пункта вызывают серьезные сомнения. Если ты с этим согласен, я продолжу. – Он повернулся к Хилари: – Мисс Томас, я хотел бы еще раз услышать ваше описание налетчика. Сделайте мне одолжение.
Хилари чувствовала, что лейтенант Говард расставляет для нее капканы, но понятия не имела о том, что это за капканы и как избежать их.
– Бруно Фрай – высокого роста, шесть футов…
– Без имен, пожалуйста.
– Но я же его знаю, – терпеливо, как ребенку, попробовала разъяснить Хилари.
– Ради меня, – издевательским тоном попросил Говард.
Хилари изо всех сил боролась с раздражением и скукой.
– Ну, хорошо. Налетчик высокого роста, примерно шесть футов четыре дюйма, вес около двухсот сорока фунтов. У него хорошо развитая мускулатура.
– Раса? – спросил Говард.
– Он белый.
– Цвет лица?
– Бледный.
– Какие-нибудь изъяны или родинки?
– Не заметила.
– Татуировка?
– Вы что, смеетесь?
– Татуировка?
– Нет!
– Особые приметы? Какие-либо физические недостатки?
– Нет. Это здоровенный сукин сын, – вспылила она.
– Цвет волос?
– Светлый. Грязного оттенка.
– Волосы длинные или короткие?
– Средние.
– Глаза?
– Да.
– Что «да»?
– Да, у него есть глаза.
– Мисс Томас!
– Ну ладно. Серо-голубые.
– Возраст?
– В районе сорока.
– Кажется, вы что-то говорили насчет голоса?
– Да. У него особенный голос. Густой, глубокий, дребезжащий.
– Отлично! – Фрэнк крутанулся на каблуках; он был явно доволен собой. – А теперь опишите Бруно Фрая.
– Я только что это сделала.
– Нет-нет. Сделаем вид, что вы не знаете напавшего на вас человека. Доставьте мне такое удовольствие. Опишите Бруно Фрая.
Хилари повернулась к лейтенанту Клеменца:
– Это действительно необходимо?
Тони обратился к напарнику:
– Фрэнк, ты не собираешься закругляться?
– Слушай, Тони, у меня действительно есть козырь в рукаве. Я работаю, как умею. Это она тянет время.
Он снова повернулся к Хилари, и ей показалось, что она стоит перед судом испанской инквизиции.
– Шесть-четыре, двести сорок, развитая мускулатура, блондин, серо-голубые, примерно сорок, никаких шрамов или родинок, никакой татуировки, гортанный, скрипучий голос, – на одном дыхании выпалила она.
– Значит, между налетчиком и Бруно Фраем нет никаких различий?
– Ни малейших.
– Вы не хотите изменить показания? Может быть, все-таки не Бруно Фрай побывал здесь этой ночью?
– Это был он!
– Вы подтвердите это под присягой?
– Да, да, да!
– Ну что ж, отлично. Боюсь, мисс Томас, что если вы будете продолжать в том же духе, то угодите за решетку.
– Что вы хотите сказать?
Говард зловеще усмехнулся:
– То, что вы лжете, мисс Томас! Нагло и преднамеренно.
Лейтенант Клеменца встал.
– Фрэнк, ты уверен, что действуешь правильно?
– О да! Пока она выламывалась перед писаками и фотографами, я получил ответ из управления. Шериф графства Напа по фамилии Лоренски лично произвел проверку, как мы и просили, и знаешь, что оказалось? Что Бруно Фрай не поехал в Лос-Анджелес. Он вообще никуда не выезжал. Он сидит у себя дома, безобиднее мухи.
– Не может быть! – Хилари вскочила с дивана.
Говард яростно потряс головой.
– Сдавайтесь, мисс Томас! Фрай сказал шерифу Лоренски, что действительно собирался наведаться на недельку в Лос-Анджелес, но не успел разделаться с делами и отложил поездку.
– Шериф не прав! – воскликнула Хилари. – Он не мог разговаривать с Бруно Фраем!
– Вы обвиняете шерифа во лжи?
– Он… мог разговаривать с кем-то, кто выдал себя за Фрая, – пробормотала Хилари, чувствуя, что это звучит неубедительно.
– Ничего подобного. Шериф Лоренски беседовал с самим Бруно Фраем.
– Он его видел? Они разговаривал лицом к лицу? Или он просто поговорил по телефону с кем-то, кто покрывает Фрая?
– Вспомните, мисс Томас, – вкрадчиво произнес Говард, – не вы ли утверждали, что у Фрая особенный, уникальный голос? Глубокий, гортанный, скрипучий голос. Вы полагаете, его легко подделать, разговаривая по телефону?
– Если шериф не очень хорошо знает Фрая, интонация могла ввести его в заблуждение.