Шорохи
Шрифт:
– Напа – маленькое графство. Такой солидный, респектабельный бизнесмен, как Бруно Фрай, известен всем и каждому. Шериф знает его вот уже два десятка лет. – В голосе Говарда звучали триумфальные нотки.
Лейтенант Клеменца выглядел так, словно ему было больно. Хилари не было дела до мнения лейтенанта Говарда, но ей почему-то отчаянно хотелось, чтобы Клеменца по-прежнему верил ее рассказу. Она отошла к окну и повернулась к ним обоим спиной, стараясь вернуть себе хладнокровие. Но у нее ничего не вышло. Тогда она снова повернулась и заговорила – гневно, горячо, подчеркивая каждое слово ударом кулака по столу:
– Бруно – Фрай – был – здесь!
От удара с подоконника упала и разбилась ваза с розами. Хилари не обратила внимания.
– Как насчет перевернутого дивана? Разбитой фарфоровой статуэтки, которую я в него швырнула? Пуль, которыми я в него стреляла? Разорванного платья? Порванных колготок?
– Талантливая инсценировка, – ответил Говард. – Вы могли все это проделать сами, чтобы подкрепить вашу версию.
В разговор вмешался Клеменца:
– Подумайте, мисс Томас, может, вы действительно видели кого-то другого? Похожего на Фрая?
Даже если бы Хилари хотела пойти на попятный, она не смогла бы этого сделать. Заставив ее повторить описание бандита, лейтенант Говард сделал такое отступление невозможным. Но она и не собиралась отступать, хвататься за предложенную лейтенантом Клеменца соломинку. Ей не о чем думать – она и так знает, что права.
– Это был Фрай, – с вызовом повторила Хилари. – Фрай, и никто другой. Я ничего не придумала. Не стреляла нарочно по стенам собственного дома. Не переворачивала диван и не рвала на себе одежду. Ради всего святого, зачем бы я стала сходить с ума и проделывать такие странные вещи?
– Могу объяснить, – парировал Говард. – По моим представлениям, вы давно знакомы с Бруно Фраем…
– Я же сказала, что три недели назад встретила его впервые в жизни!
– Вы наговорили много такого, что не выдерживает критики. Итак, вы состояли с ним в любовной связи…
– Нет!
– Но он вас почему-то бросил. Может, вы ему надоели. Или он встретил другую женщину. Что-нибудь в этом роде. Вы поехали в край виноделия не ради какого-то сценария, а чтобы вернуть Фрая.
– Нет!
– Но он не поддался на уговоры. Однако вы успели узнать о его предполагаемой поездке в Лос-Анджелес. Вы рассчитали, что вряд ли в первый день он куда-либо отправится, а скорее всего останется вечером в гостинице и, значит, у него не окажется свидетелей, чтобы подтвердить свое алиби. И решили инсценировать нападение, чтобы шантажировать Фрая.
– Какая мерзость!
– Но у вас сорвалось. Фрай изменил свои планы насчет поездки. И теперь вы уличены во лжи.
– Он был здесь! – Хилари хотелось схватить детектива Говарда за горло и сжимать, пока до него не дойдет. – Послушайте. У меня есть друзья, которые точно знали бы, если бы у меня был роман. Они подтвердят, что у меня не было ничего общего с Бруно Фраем. И вообще с кем бы то ни было. Я слишком занята, у меня нет времени для личной жизни. И уж во всяком случае, мне некогда заводить шашни с кем-то живущим в другом конце штата. Спросите моих друзей – они скажут!..
– Друзья не считаются, – авторитетно заявил Говард. – И потом, вы могли скрывать от них свое увлечение. Нет, мисс Томас. Игра окончена. Капут. – Он устремил на Хилари обвиняющий перст. – Вам чертовски повезло, мисс Томас. Если бы Бруно Фрай действительно приехал в Лос-Анджелес и подал на вас в суд, вам пришлось бы отвечать за клевету и дачу ложных показаний. Пошли, Тони! – И он направился к выходу.
Лейтенант Клеменца не шелохнулся, как будто хотел еще что-то сказать. Но и Хилари не собиралась отпускать Говарда, не получив ответа на некоторые вопросы.
– Подождите! – крикнула она.
Говард обернулся:
– Да?
– Что же будет дальше? Вы что-нибудь предпримете в связи с моей жалобой?
– Вы серьезно?
– Да. Вы не можете оставить меня одну! Вдруг он вернется?
– Господи Иисусе! – воскликнул Говард. – Охота вам продолжать эту комедию!
Хилари сделала несколько шагов к нему.
– Мне безразлично, что вы думаете, но… может, вы хотя бы оставите ваших людей, пока я не вызову слесаря и он не поменяет замки?
Говард покачал головой.
– Будь я проклят, если потрачу лишнее время и деньги налогоплательщиков на обеспечение вашей безопасности, в чем вы совершенно не нуждаетесь! Имейте мужество признать: вы проиграли. Прощайте, мисс Томас. – И он скрылся за дверью.
Хилари рухнула в кресло – растерянная и ошеломленная. Но сильнее всего было чувство страха.
Клеменца заговорил первым:
– Я попрошу сержантов Уитлока и Фармера побыть здесь, пока вам не поставят новые замки. К сожалению, это все, что я могу.
– Спасибо.
– Я верю, что здесь кто-то был…
– Не кто-то, а Бруно Фрай! – кикнула она.
– Если бы вы пересмотрели этот пункт, мы могли бы начать расследование.
– Это был Фрай, – устало повторила она. – И никто другой.
Какое-то время Клеменца с интересом смотрел на нее. Тони был красив, но не внешность, а доброта и искренность, светящиеся во взгляде темных глаз, привлекали к нему внимание.
– Вы прошли через тяжелое испытание, – произнес он. – Пережили шок. Это понятно. Шок способен влиять на наше восприятие действительности. Возможно, успокоившись, вы иначе посмотрите на вещи. Завтра я загляну: может, вы сообщите мне дополнительные сведения.
– Нет, – без колебаний отрезала Хилари. – Но все равно, спасибо за доброе отношение.
Ей показалось, будто ему не хочется уходить. Но он все-таки ушел, и она осталась одна в кабинете.
Хилари долго сидела в кресле, не в силах подняться. Как люди сходят с ума? Что это – медленный, постепенный процесс или безумие овладевает человеком сразу, без предупреждения? Хилари вспомнила, что в их роду были случаи сумасшествия. Ее много лет преследовал страх умереть так же, как ее отец: с безумным взглядом, пеной на губах, размахивая пистолетом, тщетно пытаясь отвязаться от несуществующих чудовищ.