Шотландская сага

Мунро Джеймс

— Что это?

На короткий момент взгляд Эльзы упал на леди Кэмерон, прежде чем она сказала:

— Вы помните легенду, как Хью Маккримон бросил свою волынку в камин в Ратагане?

Хью кивнул.

— Это серебряное кольцо украшало одну из трубок той самой волынки. Его спас из огня слуга, Алекс Дювар. Мэгги Кеннеди, его потомок, живет в поселке. Теперь она — старая женщина, но я вспомнила, что несколько лет назад Мэгги показывала мне это кольцо. Сегодня утром я пошла к ней, чтобы попросить продать его мне. Я хотела подарить его вам на память. Когда она услышала, для кого я стараюсь,

то отказалась взять деньги. Мэгги считает, оно по праву принадлежит вам. Берегите его, Хью, вы — второй Хью Маккримон, который владеет им.

Абигейл Кэмерон шла одна вдоль причала. Оглянувшись назад, она увидала Эльзу в объятиях Хью и вспомнила другое время и другого члена семьи Россов — мужчину. Он тоже был смелым и необыкновенным человеком.

Хью прибыл в аэропорт в Вестморленде как раз вовремя, чтобы попрощаться с Джеймсом. Канадский баронет получил повышение в чине, и теперь, уже командиром эскадрильи, направлялся на авиационный завод Де Хавиленд. Там ему поручались испытательные полеты на новом, производящем переворот в авиации самолете с двумя двигателями. Выполненный в основном из дерева, новый самолет предназначался для того, чтобы свести на нет барьер между истребителем и быстрым легким бомбардировщиком. В довершение всего самолет был назван «Москито», и от него ожидали, что он станет идеальным средством для разведывательных целей.

— Я думаю, что у кого-то в Министерстве авиации крыша поехала, — объявил Джеймс, объясняя Хью свой перевод. — Ты можешь представить современный истребитель, сделанный из дерева? Однако, если меня и дальше так будут продвигать по службе, я кончу маршалом авиации, и вот тогда уж пофантазирую вволю.

Как бы извиняясь, он добавил:

— Я попытался нажать на кое-какие кнопки, чтобы и ты получил повышение и тебе дали бы эскадрилью, но, похоже, к твоему американскому происхождению относятся несколько настороженно. Вот если бы ты принял британское подданство, уверен, я смог бы сделать что-нибудь для тебя…

Хью искренне сожалел об отъезде своего друга, но для долгой печали не было времени. Эскадрилья возвращалась в Тангмир на следующее утро, и «харрикейны» готовились к предстоящим сражениям. Не исключено, что им придется сражаться во время их перелета на Юг.

Тем же вечером, прежде чем лечь спать, Хью написал три письма. Первое — Абигейл Кэмерон, в котором сообщалось, что он встретился с Джеймсом. Он уверял ее, что хотя ее сын, возможно, и не сможет написать ей о своем новом месте назначения, с ним все в порядке и он будет вдалеке от полей сражения в ближайшем обозримом будущем. Второе письмо — Эльзе Росс, где Хью попытался выразить некоторые, но не все свои чувства к ней.

Третье письмо, гораздо длиннее предыдущих, предназначалось его родителям в Миссури. Он сообщал им о своем коротком отпуске, проведенном в Гленелге, о Ратагане и в подробностях описал свою встречу с Эльзой Росс. Когда он приклеивал марку на конверт, он улыбался, прекрасно представляя, как его мать отреагирует на рассказ о знакомстве с Эльзой. Потребуется огромная сила убеждения со стороны отца, чтобы не дать ей сесть на первый же корабль, пересекающий Атлантику. Она будет совершенно убеждена, что ее единственный сын разрушил

ее матримональные планы, которые она вынашивала со дня его рождения.

Эскадрилье не пришлось вступить в бой по пути на юг, но отчаянная борьба за господство над небом все нарастала. Эскадрилья получила приказ участвовать в ночном вылете спустя только несколько часов после ее прибытия в Тангмир. Этот вылет чуть было не оказался последним для Хью. Эскадрилья взмыла в небо, образуя огромное «крыло», новый тактический ход, дающий преимущество перед врагом и обеспечивающий надежную защиту от налетов немецких истребителей, сопровождающих бомбардировщики. Но некоторые опытные пилоты не были в восторге от новой тактики. Они жаловались на то, что будут вынуждены кружить более десяти минут, поджидая, пока к ним не присоединятся оставшиеся самолеты эскадрильи, теряя напрасно драгоценные минуты и топливо, которое можно было бы использовать для атаки на врага.

Однако в этот раз все складывалось удачно. Отдельные эскадрильи, составляющие это «крыло», очень быстро заняли исходную позицию. Огромное скопление самолетов описывало круги и набирало высоту, направляясь не на Лондон, как обычно, а держа курс на Бристоль, где ожидался воздушный бой. Когда это большое формирование самолетов летело на северо-запад, каждый пилот «харрикейна» или «спидфайра» чувствовал себя в непривычной безопасности, наблюдая из своей тесной кабины небо, в котором было полным-полно британских истребителей.

Для немецких пилотов стало совершенной неожиданностью, когда большое количество истребителей спикировало со стороны солнца на сосредоточение немецких бомбардировщиков. Для эскорта немецких истребителей, выдвинувшихся на переднюю позицию, было еще большей неожиданностью узнать, что у военно-воздушных сил противника достаточно истребителей позади, чтобы разделаться с ними.

Британские истребители бросились наперерез германской воздушной армаде над пригородом Бристоля, и многие бомбардировщики тотчас же сбросили свои бомбы и развернулись назад, держа курс на юг и восток, чтобы избежать пулеметов британских самолетов-истребителей.

Хью спикировал к бомбардировщикам и дал быструю очередь по веретенообразному «Дорньеру-17». Пули настигли цель, но в кишащем самолетами небе творилась полная неразбериха, и было невозможно проследить за результатом этой атаки.

Он погнался за другим бомбардировщиком, держащим курс на юг, но ему пришлось прекратить атаку, когда на помощь решительно бросился «Мессершмитт-109». Четыре или пять минут оба пилота выводили в небе смертельные узоры — каждый пытался взять противника на прицел своего пулемета.

Немецкий пилот первым решил прервать эту бесконечную дуэль, убедившись, что уровень топлива в его машине угрожающе снизился. Он взял курс на юг, в направлении моря, которое было ясно видно в нескольких милях от них.

Хью теперь был достаточно далеко от места воздушного боя, но у него все еще оставалось много боеприпасов. Он уже почти повернул снова на Бристоль, когда увидел под собой тень двухмоторного самолета, бегущего по зеленым полям побережья. Взглянув на источник тени, он неожиданно узнал «Юнкерс-88», летящий низко на большой скорости.