Схождение в ад (сборник)
Шрифт:
Всю ночь возле каюты постоянного жителя США жужжал пылесос — видимо, под предлогом «приборки» его неутомимо «пасли».
Так — скучно, пакостно и даже унизительно пролетел круиз. В назначенный день судно вошло в лондонский порт. Нужный человек так и не появился, пассажиры уже собира
лись на берег, собирался туда же и Адольф, но тут капитан сделал ему официальное заявление.
— Борт корабля, — заявил капитан, — вы покинете после всех остальных пассажиров.
Сердце Алика словно в пропасть полетело… Провокация? Его увозят в
— Таково решение английских властей, — подытожил капитан, повергнув Адольфа в еще большую сумятицу идей и гипотез.
— Давай хоть накормлю тебя напоследок, американец, вздохнула сердобольно «кагэбэшница» Нюра, наливая Алику большую тарелку борща — отменного, с зеленью и густой сметаной, с душком баранины.
Посерев озабоченным лицом, Алик механически вкусный суп проглотил.
На судне тем временем появились официальные английские представители, часть из них зашла в каюту Бернацкого, а остальные, плотно Алика окружив и подхватив его чемоданы, проследовали с ним на берег.
Затем две дамы в таможенной форме раздели Адольфа донага и тщательно обыскали. Длился обыск около двух часов. Одежда, чемоданы, внутренние полости самого Алика…
— Сколько вы везли с собой сигарет из США? — начался допрос.
— Четыре блока…
— Сколько сигарет у вас в данный момент?
— Ну… пачек шесть…
— Восемь! Почему вы скрываете от таможенной службы Великобритании еще две пачки?
— Но… я не помню точно!
— Нет, вы скрываете! Вам был задан конкретный вопрос.
Алик сопел от возмущения, как перегретый чайник: что за придирки, так вас растак…
Путая русскую матерную речь с цивильной английской, он попытался данную мысль выразить, однако маленький лысый человек с галстуком — вероятно, английский кагэбэшник, перебил его, спросив уже без обиняков:
— С кем шел на связь?
— На какую еще связь?! — возмутился Алик, до этого минут пять постигая сущность вопроса в различных смысловых интерпретациях и задавая, естественно, встречные вопросы.
— На связь со своим агентом, — откровенно уточнил чиновник из британского чека.
— Вы это… крейзи?.. * - скривился Алик.
— — — — — — — — — — —
* Сумасшедший (англ.).
— Но–но! — Чиновник показал Бернацкому костистый кулак. Русские моряки сказали нам, что вы — американский шпион, работающий против Англии… Но нам кажется, вы — советский агент…
— Я беженец из коммунистической России! — заявил Бернацкий гордо.
Возникла пауза.
— Беженец? — переспросил чиновник утвердительно. — Тогда зачем же вам надо было непременно попасть на коммунистический корабль?
— Вы… вот… меня хорошо понимаете? — нашелся Адольф. По–английски?
— Не очень, — признался чиновник.
— И я вас тоже, — сказал Алик. — Хотелось пообщаться с соотечественниками, отдохнуть…
— Пообщались?
— Нет!
— Что так?
Алик туманно объяснил про происки КГБ.
Чиновник вздохнул,
— Завтра вы должны покинуть территорию Великобритании.
— Конечно! — обрадовался Бернацкий. — У меня и билет на завтра в Штаты. Сегодня переночую в отеле, у меня тут номер зарезервирован, а завтра…
— Никаких отелей, — отрезал чиновник. — Вы — лицо, подлежащее депортации. И благодарите Бога, что легко отделались! Остановить корабль, ввести в заблуждение пограничные власти… Что вы там плели о своей работе в Белом доме, а?!
Бернацкий угрюмо молчал.
Вошли двое полицейских, застегнули на Алике наручники и в машине–клетке доставили в аэропорт, где водворили в камеру для лиц, выдворяемых из страны.
Среди лиц в основном были подозрительного вида арабы, и, оказавшись в их компании, Алик всерьез испугался, вспомнив о своей национальности. Однако представился как русский, из СССР — друга арабского мира, и неприятности ограничились лишь заменой итальянских ботинок на драные кроссовки и поверхностным обыском на тот предмет, имеет ли сокамерник какие–либо ценности.
Промаявшись сутки с врагами своей исторической родины, Адольф Бернацкий вскоре наслаждался свободой и пивом над Атлантическим океаном в «боинге» «ПанАм».
Когда же самолет приземлился, вышедший из кабины пилот попросил мистера Бернацкого оставаться на месте, и, после того, как из салона вышел последний пассажир, в самолет шагнули трое верзил в костюмах, с жесткими лицами, предъявив Адольфу удостоверения ФБР.
Началась старая песня: почему оказался на советском корабле, что говорил пограничникам о своей должности в Белом доме, что везет в США и что из США вывозил?
Алику без особенного труда удалось прикинуться полным придурком и добиться чего–либо от него представители спецслужб не смогли, несмотря на все их утонченные старания.
— Учтите, — сказали ему напоследок, — еще один микроскопический инцидент — и вам не позавидуют все грешники ада… Да, кстати. Мы должны вас обыскать. Надеемся, вы не против?..
Не без горькой иронии улыбнувшись, Алик принялся раздеваться…
Объяснение с Фридманом произошло нелегкое, хотя обвинить в чем–либо Адольфа хозяин не смог.
Через неделю, получив исчерпывающую информацию из Союза, Семен как бы вскользь обронил Бернацкому:
— Если бы не твоя история с задержанием корабля… Побоялся тебе человек пакет передать. И правильно сделал. Увез обратно. Два раза рисковал — с вывозом и ввозом — и вхолостую. А сколько денег на операцию ушло, сколько сил… И дурак ты все–таки, Адольф, со всею своею находчивостью, как ни обижайся… Иди–ка лучше ковры пылесось, помощник президента хренов…
ИЗ ЖИЗНИ БОРИ КЛЕЙНА
Мысль о постриге в официальный брак Борю не вдохновляла, но через месяц своего пребывания в Нью–Йорке он таки решился позвонить своей американской невесте, сообщив, что, невзирая на преграды, прилетел к ней на крыльях любви.