Шпион по найму
Шрифт:
— Мой источник здесь сообщает, что в результате прочесывания в городе в сети угодили две фигуры из пророссийского подполья, связанные с калининградскими структурами. Они не уголовники. И криминальная полиция препроводила ореликов в полицию безопасности, то есть контрразведку. Контрразведку же здесь натаскивают британцы. Такова традиция с довоенных времен… Но эстонцы, учившиеся у англичан, пока ещё сопляки в сравнении с теми, кто получил московскую и ленинградскую выучку. И поэтому англичане в серьезных случаях ни на тех, ни на других не полагаются. Работают через свою агентуру…
— Ты
— Не здесь — в Москве, и постольку поскольку, как говорится. Калининградцев ведет Марта Воинова под руководством Дубровина. Во всяком случае, документированная информация поступает в центр через него… А он не поставил меня в известность о захваченной парочке.
— Мне-то зачем об этом знать?
— Для ориентировки. В Калининградском анклаве легально существует партия Балтийской республики. Сторонников у неё много, на последних выборах — треть голосовавших. Жаждут самоопределения и превращения в подобие Гонконга…
— О господи, сколько дури на земле твоей, и все ради денег, — сказал я.
— Теперь про деньги ты верно приметил.
Мимо опять прогрохотала орда на роликовых досках. Ефим выждал, пока она скатится под уклон.
— Балтийских партийцев подогревают, — сказал он. — Делают это в основном придурки из экстремистского крыла. Бывшие офицеры, которым не светило возвращение из западных гарнизонов в российскую беспросветность. Полные отморозки… Анонимка о покушении на Бахметьева в стиле и духе их мелочной суетности. Как что не заладится, сразу за доносы. Но сие лишь предположение. Этим ребятам Чико здесь, а тем более с большой оравой, совсем не нужен, как не нужен он и всем остальным, кто от Таллинна до Риги греет руки на скандинавской и польской контрабанде… Впрочем, мне кажется, что и появление тут подпольных «балтийцев», и приезд Чико — части одного замысла. Но какого?
— Какого? — повторил я иронично.
Мы прекратили разговор, выжидая, когда отгрохочет на роликовой доске одинокий молодец, поспевающий вдогонку проскочившей группе…
Я собирался высказаться в том смысле, что появление в Таллинне калининградцев и Чико, в особенности двух азериков, да ещё с московского кладбища, в хвосте этой яркой кометы, несомненно имеет геополитическое значение. Напрашивались аналогии про путь из варяг в греки. От Балтики до Каспия. Да не успел подобрать слова…
Шлайн подсечкой опрокинул меня на спину и, падая на колени, вырвал из-под пальто свой огромный пистолет. Его два или три выстрела слились с автоматной очередью трассирующими. Пули сорвали подошву с моего правого сапога, вырвали клок из плечевого вкладыша пальто и обожгли мочку уха.
Грохот роликов по брусчатке затихал внизу улицы.
Ефим простонал.
— Ранен? — спросил я.
— Да нет. Разбил коленку, — сказал он с раздражением.
— Спасибо, — сказал я. — Вовремя помог прилечь.
— Мудаки мы… Рассиропились. Но я его достал… Я знаю, что достал… Ты слышал его пальбу? Я — нет…
— Машинка палила скорострельно, — сказал я. — Не чета твоей пищали, которая перезаряжается с дула…
Ефим пользовался, оказывается, старинным «Стечкиным».
— Какую выдали, — буркнул Шлайн. — В сейфе держу. Прихватил, как говорится, на всякий
Радовался, словно ребенок, что оказался проворнее.
— «ЗИГ-Зауэр», — сказал я.
— Херауэр… Что стряслось-то с твоим ухом? Отстрелил?
— Мочку обожгло, легкая контузия, гудит в голове. Высплюсь и забуду.
Не сговариваясь, мы резко повернули назад и быстро пошли вверх по безлюдной Ратаскаэву. Свернули в первый же проулок. Я припадал на одну ногу из-за потерянного каблука.
— Расскажи про Дубровина, — попросил я. — Он контролирует явку в музыкальной лавке?
— Это его страна. Он резидент. Как иначе?
— Никак, конечно.
Я старался сдержать злобу, которая захлестывала меня. Игра становилась смертельно опасной. Марина вычисляла верно. В поисках киллера упрутся в меня. И вот, выходит, что уперлись и принимают меры. Убирают превентивно?
— Как ты думаешь, — сказал Ефим, — кто-то должен явиться теперь посмотреть, что с нами стало?
— Кто? — спросил я.
— Не Дубровин же! — буркнул Ефим.
Мне показалось, что в этот момент его и осенило. Информативно ведь только самое непредсказуемое.
Любая структура, в том числе и решающая вопросы безопасности, допускает в своей организационной идеологии хотя бы минимальную степень взаимного личного доверия сотрудников всех уровней подчинения. Иначе организация не будет дееспособной. Презумпция лояльности всех в отношении всех. Но эти все допускают, конечно, что предательство кого-то в отношении кого-то или всей структуры в целом когда-нибудь да случится.
Однако рожденные предавать не предают, если не возникнет возможности или, лучше сказать, выгодного повода для предательства. А когда повод возникнет, предаст любой, что бы там не говорили. Вроде того, как переходят из одного клуба в другой футболисты. Приверженность честной игре достоинство в глазах зрителя, а не игроков. Для профессионалов смысл игры не победа, а материальный выигрыш. Зачем иначе, как ни ради куска хлеба, становятся профессионалами?
Дубровин был профессионалом. Как и Ефим. Как, возможно, и я.
— Смотри, — сказал я Шлайну. — Эстонцам, в сущности, наплевать, геройски умрет или геройски продолжит свой боевой и жизненный путь генерал Бахметьев. Так? Так. По собственной инициативе нейтрализовать Чико Тургенева они не стали бы. То есть, я хочу сказать, кто-то им его сдал. С расчетом, что эстонцы поступят так, как они и поступили, — засадят его и бригаду. Кто же мог сдать Чико? Кому это выгодно… А выгодно Дубровину. Потому что этим он возвращает доверие местных, без которого не доделает карьеры и, стало быть, не вернется в Москву за повышением… Дальше. Как могла криминальная полиция в ходе рутинной, вялой и затяжной операции по прочесыванию, от которой разве что ленивый не отвертелся, захватить две фигуры из подполья? Настоящего подполья! Да ещё связанного с калининградскими сепаратистами! Да еще, как ты говоришь, из числа армейских или каких там ещё отморозков, то есть профессионалов, к тому же озлобившихся, а стало быть, особенно скрытных и настороженных. А? Их определенно, как и Чико, брали по наводке. Причем, брал спецназ…