Шпион, пришедший с холода. Война в Зазеркалье (сборник)
Шрифт:
– Справляюсь с чем?
– С подчинением приказу.
В этот момент в дверь позвонили, и Эвери спустился вниз. При свете уличного фонаря он различил знакомые очертания одного из принадлежавших департаменту микроавтобусов. У порога стоял невысокий, ничем не примечательный мужчина в коричневом костюме и плаще. Коричневые ботинки были начищены до блеска. Это мог быть мастер, пришедший снять показания электросчетчика.
– Меня зовут Джек Джонсон, – представился он немного неуверенно. – Магазин «Радиотовары Джонсона», может, слышали?
– Заходите, –
– Это ведь то самое место, верно? Капитан Хокинс… И все такое?
В руках он держал сумку из мягкой кожи, которую бережно поставил на пол, словно в ней лежало все его имущество. До половины закрыв зонт, он привычным движением стряхнул с него дождевые капли, а потом вставил в стойку под вешалкой с пальто и плащами.
– Меня зовут Джон.
Джонсон взял его за руку и сердечно пожал.
– Очень рад знакомству. Босс много рассказывал о вас. Как я понял, вы – его любимчик.
Они посмеялись.
Джонсон взял Эвери под локоть быстрым и доверительным жестом.
– А вы здесь под своей фамилией?
– Нет. Использую только подлинное имя.
– А капитан?
– Как вы его и назвали – Хокинс.
– Что он за человек, наша «Майская мушка»? Справляется?
– Да, с ним все хорошо. Нет никаких проблем.
– Ходят слухи, что он уж больно горяч по части женского пола.
Позже, пока Джонсон разговаривал в гостиной с Холдейном, Эвери поднялся наверх к Лейсеру.
– Мы сегодня останемся дома, Фред. Джек приехал.
– Кто такой Джек?
– Джек Джонсон – радист-инструктор.
– А я думал, у нас это по плану только со следующей недели.
– Придется начать сейчас. С самого простого, чтобы ты снова набил руку. Спустись вниз и поздоровайся.
На Лейсере уже был черный костюм, в руке он держал маникюрный набор.
– А как же отдых сегодня вечером?
– Говорю тебе – сегодня не получится, Фред. Раз уж Джек здесь.
Лейсер спустился вниз и пожал Джонсону руку довольно-таки небрежно, словно непрошеному гостю. Минут пятнадцать они поговорили, так и не преодолев взаимной неловкости, а потом Лейсер, сославшись на усталость, с мрачным видом отправился спать.
Джонсон доложил о первых впечатлениях.
– Он слишком медлителен, – сообщил он. – Хотя надо иметь в виду, что он очень давно не пользовался ключом. Но я все же не буду даже пытаться сажать его за передатчик, пока он не научится работать быстрее. Я знаю, прошло двадцать лет, сэр. Его трудно в чем-то винить, но он все делает медленно, слишком медленно.
У Джонсона была несколько занудная и распевная манера речи, словно ему приходилось много общаться с детьми.
– Босс распорядился, чтобы я занимался им все время. Даже когда он уже приступит к заданию. Как я понимаю, нам всем предстоит отправиться в Германию, сэр?
– Да.
– Тогда нам стоило бы познакомиться как можно ближе, «Майской мушке»
– Что такое метки безопасности? – спросил Эвери.
– Нарочно сделанные ошибки, сэр. Как, например, пропущенная или неправильно использованная в одной из групп шифра буква. «И» вместо «е» – что-то в этом роде. Если он захочет сообщить нам, что его схватили и он работает под неприятельским контролем, то такой ошибки не сделает. – Он повернулся к Холдейну. – Вы наверняка об этом знаете, сэр, верно я говорю?
– В Лондоне мы обсуждали возможность обучить его высокоскоростной передаче с записи на магнитофоне. Вы слышали об этой идее?
– Босс ничего такого мне не говорил. Как я понимаю, им не удалось добыть нужное оборудование. Но если честно, я сам не слишком-то разбираюсь во всех этих штуковинах на транзисторах. Босс сказал, что мы будем пользоваться старыми проверенными методами, но только менять частоты каждые две с половиной минуты, сэр. Как я понимаю, фрицы за эти годы научились быстрой пеленгации.
– Какой передатчик они прислали? С виду тяжеловат, чтобы все время таскать его на себе.
– Техника та же, какой Майская Мушка пользовался на войне, сэр. И это вроде бы упрощает задачу. Это старый добрый Б-2 в водонепроницаемой упаковке. Если у нас осталось только две недели, мы едва ли смогли бы освоить что-то другое. Хотя даже на нем он пока не готов…
– Сколько он весит?
– Примерно пятьдесят фунтов, сэр. Плюс-минус. С виду смахивает на обычный чемодан. Защита от влаги сильно его утяжеляет, но если предстоит двигаться по пересеченной местности, без нее никуда. Особенно в такое время года. – Он в нерешительности помялся. – Хотя лично меня больше волнует, что он слишком медленно работает с азбукой Морзе, сэр.
– Да, вы правы. Как думаете, сможете натаскать его к сроку?
– Не могу обещать, сэр. Пока не увижу, что станет получаться с подключенным передатчиком. Только на втором этапе, после отдыха. А пока я даю ему лишь разминаться с пищалкой.
– Спасибо и на этом, – поблагодарил Холдейн.
После первых двух недель занятий Лейсеру предоставили увольнительную на сорок восемь часов. Он сам ни о чем подобном не просил и казался удивленным, когда ему сообщили новость. Он ни при каких обстоятельствах не должен показываться в собственном районе. Ему разрешалось уехать в пятницу, но он предпочел отбыть в Лондон в субботу утром. Несколько раз его предупредили, что он должен избегать мест, где мог встретить знакомых, и, как ни странно, это ему даже понравилось.