Шпион
Шрифт:
Белл напряженно размышлял. Ямамото подтверждал его подозрения: всем этим руководит другой шпион, который привлек к делу не только убийцу-японца, но и немца-саботажника и еще бог весть сколько других.
Ямамото настойчиво говорил:
— Благоразумие означает выживание. Поражения и победы следует рассматривать спокойно, после событий и отстраненно.
Чтобы спасти свою шкуру — и кто знает, из каких еще побуждений, — Ямамото готов был предать своего босса. Как цинично сказал за этим же столиком Эббингтон-Уэстлейк, «добро пожаловать в мир шпионажа, мистер Блейк».
— С чего мне вам доверять?
— Я приведу две причины, по которым вы можете мне доверять. Во-первых, я не убил вас, хотя мог. Согласны?
— Вы могли попробовать.
— Во-вторых, вот мой пистолет. Я передаю его вам под столом. Поступайте с ним как угодно.
И он протянул Беллу пистолет рукоятью вперед.
— Он снят с предохранителя? — спросил Белл.
— Да, и теперь нацелен в меня, — ответил Ямамото. — Сейчас я встану. С вашего позволения.
Белл кивнул.
Ямамото поднялся. Белл сказал:
— Я буду больше доверять вам, если вы отдадите и второй пистолет, спрятанный у вас в боковом кармане.
Ямамото чуть улыбнулся.
— У вас острое зрение, мистер Белл. Но он может мне понадобиться, чтобы иметь возможность доставить товар.
— В таком случае, — сказал Белл, — возьмите и этот.
— Спасибо.
— Удачной охоты.
В тот же вечер Ямамото Кента встретился со шпионом у него складе на берегу реки в Александрии, в Виргинии.
— Ваш план нападения на Великий белый флот на «Мар-Айленд», — официальным тоном начал он, — не соответствует планам моего правительства.
Уже два дня шли дожди, и река Потомак разливалась, подпитываемая водоразделом, который собирал воду с тысяч квадратных миль Мэриленда, Виргинии, Западной Виргинии, Пенсильвании и Вашингтона, округ Колумбия. От мощного течения дрожал пол. Дождь барабанил по древней крыше. Вода капала в перевернутый шлем на столе шпиона, заливала прожектор за шлемом и стекала по его линзам.
Шпион не смог скрыть удивления.
— Как вы о нем узнали?
Ямамото тонко улыбнулся.
— Может быть, дело в моей природной способности к шпионажу, в хитрости и самообладании, незнакомых Западу.
Улыбка его стала напряженной, кожа так натянулась, что шпион различал под губой бугорки зубов.
— Я этого не допущу, — продолжал японец. — Вы не вобьете клин между Японией и Соединенными Штатами в столь неподходящее время.
— Клин уже вогнан, — спокойно ответил шпион.
— И что хорошего это принесет?
— Тут как посмотреть. С точки зрения немцев, ссора Японии и Соединенных Штатов откроет для них возможности в Тихом океане. И Великобритания не будет горевать, если флоту Соединенных Штатов придется сосредоточить свои броненосцы у западного побережья. Англия, возможно, даже воспользуется возможностью снова захватить Вест-Индию.
— Это ничего не дает Японии.
— Немецкие и английские друзья готовы заплатить мне за новые возможности.
— Вы даже хуже, чем я считал.
Шпион рассмеялся.
— Разве вы не понимаете? Международная гонка дредноутов предоставляет великолепные возможности человеку, способному использовать их. Соперничающие государства заплатят сколько угодно, лишь бы остановить остальных. Я торговец на рынке.
— Вы играете за оба фланга против центра.
Шпион рассмеялся еще громче.
— Вы недооцениваете меня, Ямамото. Я играю за все фланги против центра. Сколачиваю себе состояние. Во что мне обойдется сохранить вас в игре?
— Я не наемник.
— О. Я забыл. Вы патриот. — Он небрежно снял толстое черное полотенце, висевшее на спинке его стула. — Шпион-джентльмен с высокими моральными принципами. Но шпион-джентльмен все равно что пистолет, стреляющий холостыми, — хорош, чтобы дать старт велосипедной гонке, но и только.
Ямамото был холодно уверен в прочности своей позиции.
— Я не шпион-джентльмен. Я просто патриот, как ваш отец, который служил канцлеру, как я служу моему императору. Ни один из нас не продал бы свою страну.
— Оставьте моего несчастного покойного отца в покое, — устало попросил шпион.
— Ваш отец понял бы, почему я должен вас остановить.
Ямамото достал из кармана пальто полуавтоматический пистолет «намбу», ловко снял его с предохранителя и нацелил в голову шпиона.
Шпион посмотрел на него с легкой улыбкой.
— Вы серьезно, Кента? Что же вы собираетесь делать? Передать меня в руки флота Соединенных Штатов? Там могут задать вопросы и вам.
— Не сомневаюсь. Поэтому я передам вас в руки «Детективного агентства Ван Дорна».
— Зачем?
— Ван дорны будут удерживать вас, пока я благополучно не покину страну. А потом передадут флоту США.
Шпион закрыл глаза.
— Вы забываете об одном обстоятельство. Я не представляю ни одно государство.
— Нет, я знаю, откуда вы родом, Глазник О'Ши. Мистер Брайан «Глазник» О'Ши.
Глаза шпиона раскрылись. Он посмотрел на полотенце, которое начал поднимать к лицу. Оно лежало у него на руках, как подношение.
Ямамото усмехнулся.
— Удивлены?
— Чрезвычайно удивлен, — признал шпион. — Уже очень давно Брайан О'Ши не было моим именем.
— Я вам говорил. Я играл в эту игру, когда вы еще не родились. Положите руки так, чтобы я мог их видеть, иначе я передам ван дорнам труп.
Шпион снова закрыл глаза.
— Вы пугаете меня, Кента. Я просто пытаюсь обтереть пот со лба.
Он вытер лоб и потом как можно плотнее закрыл полотенцем глаза. У его ног, не видный с другой стороны, находился толстый электрический кабель, соединенный с выключателем. Над ним в нескольких дюймах нависал рычаг. Шпион нажал на рукоять изолированного рычага, замкнув цепь. Треск мощной голубой искры прозвучал, как пистолетный выстрел.