Шпионка в графском замке

Куно Ольга

Бастиан оказался одним из тех людей, с которыми интересно говорить практически на любую тему. Даже скучные темы вроде охоты и цен на чернильницы, как правило навевавшие на меня дремоту, при общении с ним оказывались забавными и приобретали новые краски.

В результате вечер летел быстро. Периодически я поглядывала в зал и находила глазами интересующих меня людей. Видела, как где-то в середине вечера покинула приём графиня Сен-Рени и сколь разочарованным выглядел при этом виконт. А также не смогла пропустить того, как в зале появилось новое действующее лицо.

Впрочем, сомневаюсь, что появление юной

госпожи Жоли ле Дастиньи, четвёртой дочери барона ле Дастиньи, прошло незамеченным хоть для кого-нибудь на этом празднике жизни. Если кто-то из гостей и имел неосторожность поначалу не заинтересоваться этой леди, то она впоследствии сделала всё возможное, чтобы привлечь к себе его внимание. Девушка была очень молода и чрезвычайно неугомонна, а главное – невероятно любила себя. Вообще-то я считаю, что любовь к себе – чувство весьма похвальное. Но в некоторых случаях она переходит границы пристойного и приобретает масштабы извращения. Именно такое нам и пришлось наблюдать.

Раймонд, Родриг, Дюран и местный городской шериф оживлённо обсуждали способы совместной борьбы с преступностью, когда Жоли вклинилась в беседу, чуть ли не расталкивая участников локтями.

– Господа, ну как вам не совестно разговаривать на такие скучные темы на балу?! – воскликнула она так громко, что многие гости обернулись, прислушиваясь.

В нашей части зала мы с Бастианом стояли ближе всех к компании шерифа, поэтому Альберт с его новыми приятелями – ещё одним оруженосцем и молоденькой камеристкой – поспешили присоединиться к нам.

– А о чём именно, по-вашему, нам следовало бы разговаривать, юная леди? – вежливо осведомился шериф.

Раймонд глядел на дочку барона с плохо скрываемым раздражением. Виконт, в свою очередь, смотрел на неё с хорошо скрываемым раздражением.

– Ну, не знаю… – надула губки девушка. – Например, о присутствующих здесь дамах. Это было бы намного более галантно.

– Например, о вас? – чуть насмешливо спросил Дюран.

Мы рассмеялись, впрочем, стараясь делать это как можно тише. Мне припомнилось то, как когда-то Абелия подобным образом вмешалась в беседу Раймонда с Родригом. В тот раз ярко выраженные признаки раздражения проявил именно виконт. Однако эти две ситуации существенно отличались одна от другой, и различие было несомненно в пользу Абелии. Всё-таки певица была на тот момент почти хозяйкой дома; по сути, Раймонд для того и привёл её в свой замок, чтобы её женское вмешательство несколько сглаживало сугубо холостяцкий досуг. Жоли же, не считая того, что являлась дочкой дворянина, была для присутствующих никем и не успела заслужить права вмешиваться в чужие разговоры и задавать тон. Однако девочка явно считала, что имеет это право по умолчанию и заслуживать его вовсе не нужно.

– Почему бы и не обо мне? – кокетливо отозвалась она, игнорируя, а вернее, просто не замечая в словах Дюрана насмешку.

– Действительно, как же это раньше не пришло нам в голову? – расстроенно пробормотал Раймонд.

Мы с оруженосцами и камеристкой снова стали сдержанно хихикать.

– Лучше поздно, чем никогда, – наставительно сообщила юная леди, и я зажала рот рукой. – И вообще, не могу понять, зачем так много разговаривать о разбойниках, – продолжала рассуждать Жоли. – Их надо просто единожды всех переловить, и всё. Никогда не поверю, что такие

мужчины, как вы, если как следует постараются, не смогут этого сделать.

– Альберт, ты готов в случае чего придержать эрла? – шёпотом спросила я. – Мне кажется, он её сейчас придушит.

– Его виконт удержит, – шепнул в ответ Альберт.

– Не уверена, по-моему, виконт сейчас начнёт ему помогать. Особенно если она ещё раз вот так стрельнёт глазками.

– Вы совершенно правы, леди, – произнёс между тем Дюран. – До сих пор мы недостаточно сильно старались. Нам просто не хватало стимула. Возможно, вы могли бы обеспечить нам какое-нибудь поощрение?

– Ради того, кто перебьёт всех разбойников, она встанет на стул и прочтёт стишок, – шепнул нам коллега Альберта.

Жоли кокетливо постреляла глазками.

– Так и быть. Могу пообещать поцелуй тому, кто переловит больше всех разбойников, – заявила она.

– О боже! – схватилась за голову я. – Нас ожидает небывалый разгул преступности. Теперь все будут бояться поймать или убить хотя бы одного разбойника. Даже столкнувшись нос к носу, будут обходить стороной и стараться на них не дышать.

– Не будь такой пессимисткой, – возразил Альберт. – Во всём надо искать хорошую сторону. Мы можем использовать её в качестве оружия против всё тех же разбойников. Если она станет гоняться за ними по лесам, чтобы поцеловать, леса очень скоро опустеют.

– Причём даже от деревьев, – продолжила развивать мысль камеристка.

Наше внимание привлекло негромкое, но настойчивое покашливание. Пока мы были поглощены обсуждением борьбы с бандитизмом при помощи отдельно взятой девушки, виконт приблизился к нашей компании и теперь стоял, положив руку на низкое ограждение, отделяющее нашу часть зала от гостевой.

– Молодые люди, – спокойно произнёс он, – я понимаю, что вам очень весело, но не могли бы вы вести себя несколько потише? Вы выходите за рамки приличий.

Альберт и камеристка смешались, другие просто опустили глаза долу, отдавая дань тем самым приличиям.

– Простите, господин виконт. Обещаю, мы больше не будем, – искренне сказала я, прижимая руку к груди. – Ну, если только она не отчебучит что-нибудь совсем уж сверхъестественное…

Эти слова были встречены очередным взрывом хохота.

Родриг чрезвычайно неодобрительно покачал головой, но я отлично видела, что он и сам смеялся краешками губ.

Тем не менее можно сказать, что остаток вечера виконту было не до смеха. Видимо, Жоли сочла их с эрлом наиболее перспективными неженатыми мужчинами на этом приёме, поскольку отходила от них крайне редко. Правда, я не могла бы сказать, кому именно из этих двоих она оказывала предпочтение. В любом случае предполагаю, что о Клодетт они оба вспоминали сейчас с большой теплотой.

Когда, ближе к девяти часам вечера, гости стали расходиться, я подошла к Раймонду и осведомилась:

– Я вам сегодня больше не понадоблюсь, господин эрл?

Он бросил мрачный взгляд сначала на меня, потом на сопровождавшего меня Бастиана.

– А что, у тебя есть какие-то планы на вечер? – спросил он в ответ, сверля глазами секретаря.

– Будут, если я смогу быть свободна.

Раймонд с трудом отцепился взглядом от Бастиана и снова посмотрел на меня.

– Ты свободна, – бесстрастно произнёс он.