Шпионка. Часть 2

Вернер Анастасия

— Вечно у тебя всё наперекосяк, — вздохнула подруга.

Она даже не представляет, насколько права.

— Тут всё спокойно? Меня никто не хватился? — осторожно спросила я, медленно двигаясь к главному входу в учебное здание.

— Ну, Дерек сказал, что тебя не будет на четырёх парах.

— Их же пять сегодня, — напомнила я, чувствуя, с каким отчаянием тело не желает идти ни на какую учёбу.

— Спецкурс, от него не отмазаться, — грустно вздохнула Дина.

Сама она записалась на актёрское мастерство. Видимо, особой радости

ей это тоже не доставляло.

— Я, наверное, не пойду, — тихо сказала я. — Что-то… у меня ноги болят.

— Матильда, не придуривайся, — хмыкнула Дина, заметив, как я сама смутилась, не ожидав, что ляпну такую банальщину. — Зайди сперва в общагу, а потом топай на спецкурс.

— В общагу мне точно неохота идти. На этот долбанный спецкурс всё равно только самописка, да листок нужен. И арбалет.

Дина весело рассмеялась. Странно. Что я такого сказала? Пошутила и сама не заметила? Ну, Майки, приехали.

— Слушай, Сэм строго настрого мне приказал отвезти тебя сперва в общагу.

— М? Золин? — брякнула я, после чего сама же и вздрогнула. Но вокруг почти никого не было. — Зачем?

— Не знаю, но лицо у него было серьёзное. Так что иди.

— Ох…

Спустя десять минут притупленного состояния, когда каждый шаг давался с невообразимым трудом, и четыре лестничных пролёта, из-за которых я успела запыхаться, стало ясно, почему Золин так хотел видеть меня в моей же комнате.

Он проник сюда немногим раньше и успел смыться, оставив после себя… тарелку супа. Ещё тёплого. А рядом лежал свитер — не его, конечно. Он, походу дела, его купил. Для меня.

Я настороженно осмотрела помещение, выискивая ещё какие-нибудь странные знаки. Как минимум — разъярённую Дарину, возмущённую тем, что тут всякие парни шастают. Я бы, конечно, стала виноватой, на которую спустили бы всех собак.

Но соседки в комнате не было.

Был суп. И свитер. Мягкий такой, ворсистый, с широким воротом, чтобы без проблем можно было спрятаться от морозного ветра. Естественно, на вещи не было ценника — чтобы я долго думала, какую конкретно сумму придётся отдать (но сперва скопить), и в итоге решила бы ничего не отдавать.

Интересно, мягкие свитера спасают от одиночества? Они греют? Обнимают? Свитер — может стать лучшим другом?

— Слушай, приближается время твоей безвозвратной старости. Кто-то же должен будет носить тебе таблетки от маразма!

— Пожалуй, я найму тебя в пожизненное рабство.

— Когда-нибудь твой дом снесёт «случайным» потопом. И тебя вместе с ним.

— С другой стороны, мне не придётся пить таблетки.

Я зло смахнула слёзы. Остервенело потёрла глаза, включила воду, умылась, высморкалась в раковину (вечно эти сопли текут, стоит только заплакать!). Схватила самописку, листок, и вяло побрела на пару.

Дина права: не стоит пропускать спецкурс.

Занять мысли чем-то глупым — вот единственное спасение.

— Тебя что-то тревожит?

— Нет, с чего бы.

— Майки, вроде ты уже давно усвоила, что от меня бесполезно что-то скрывать.

Я подняла глаза. Такое красивое небо. Извилистые облака, голубая гладь, тонкие солнечные лучики и… хмурая туча, виднеющаяся вдали. Я вздохнула. Туча была далеко, но там, ближе к горизонту, небо было тёмно-синим. Дождь приближался неумолимо.

Я бы могла отсрочить непогоду. Но что плохого в дожде? После него поднимается лёгкая дымка, а от дороги пахнет приятной свежестью и сыростью.

— Не нужна я никому — ни своим родителям, ни чужим!

— Уверен, ты ошибаешься.

— В чём?!

— Как минимум в том, что не нужна настоящим родителям. Как правило, если люди оставляют своих детей, у них на это есть веские причины.

Взяли, да вырубили весь мой сад. И вот что это такое?! Ну кто будет любоваться газоном?! Зачем он вообще нужен?!

Конечно, заведующим нет дела до того, что этот сад значил для студентов. Или хотя бы для одной студентки. Сад был красивым. И садовник у него был добрый, заботливый, отзывчивый.

И времена тогда были простыми.

— Ты чего такая нервная?

— Привычка.

— Поговорили?

— Вам-то какое дело? Чего вы вообще сюда пришли?

— Судя по всему, у вас друг к другу полно претензий. Хотел убедиться, что ты осталась жива.

— Да лучше бы я сдохла. Вы шпионите за мной?

— С какой стати? Вы орете, как стадо голодных кошек. Не услышать вас просто невозможно.

— Кто вы вообще такой?

— Алан.

По ощущениям казалось, что прошла целая вечность. Но в Академии время словно замерло. Я будто и не уходила отсюда. Никто не заметил моего отсутствия. Не то что бы мне очень хотелось объяснять свои прогулы проф-магам, но…

Помню, в лораплиновской Академии я всё никак не могла найти тихое, уютное место. В нашей Академии было не так. У меня существовали любимые укромные уголки — нулевой этаж, к примеру. После того, как студенты убедились, что никаких потайных ходов там нет, это место никого к себе не манило.

Ещё крыша.

Я редко выходила туда, всего три или четыре раза за всю учёбу. Но попасть туда вполне возможно, постоять рядом с выступом — тоже. Посмотреть на панораму города. Опустить взгляд, почувствовать, как перехватывает дыхание от высоты и… сделать шаг назад.

— Ты не поела, да?! — оскорблёно возмутился Золин вместо приветствия.

Надо же. Я и не заметила, как добрела до нужной аудитории. Подняла взгляд, посмотрела на взъерошенного парня.

— М… нет.

— Вот, вот она — благодарность за мою заботу! — наигранно (или взволнованно?) проговорил Золин.