Шпионский берег

Герритсен Тесс

— Сильвии это не касается, — говорит Хардвик.

— Нет, разумеется, нет. Почему это должно ее волновать? Она получила то, чего добивалась. — Камилла отодвигает свой стул и поднимается на ноги. — Она и твоя дочь тоже. По крайней мере, попытайся проявить к ней хоть немного внимания. Если ты не можешь, тогда ее место со мной. — Камилла отходит от Хардвика и вдруг видит нас, сидящих через несколько столиков.

— Привет, мам, — испуганно произносит Белла.

Камилла хмурится, глядя на еду Беллы. — Гамбургер? О, Белла…

— Я проголодалась.

—

В следующий раз попробуй салат. Она бросает враждебный взгляд на Хардвика. — Утром ты уедешь со своим отцом. Тебе следует сейчас же вернуться и собрать вещи.

— Я только начала есть.

— Они могут завернуть с собой. Пойдем.

Белла смотрит на свой недоеденный гамбургер и со вздохом откладывает его в сторону. — Кажется, я наелась. — Побежденная, она встает и говорит мне: Спасибо, что прошлась со мной по магазинам.

— Увидимся завтра в аэропорту, Белла.

Когда Камилла и ее дочь выходят из ресторана, Хардвик остается сидеть за своим столиком, плечи его напряжены. Его, должно быть, бесит, что даже со всеми его деньгами, со всей его властью он не может контролировать женщин в своей жизни. Он сидит лицом к морю, чуть более чем черный силуэт, выделяющийся на фоне мерцающего горизонта. Я не вижу его лица, поэтому не могу точно определить момент, когда это начинается, когда где-то в его мозгу вспыхивает искра, вызывая электрическую бурю в коре головного мозга.

Первая подсказка, которая приходит мне в голову, что что-то не так, — это стеклянный стакан, который падает со стола и разбивается вдребезги. Неосторожность — вот моя первая реакция. Затем я вижу, как он боком сваливается со стула, увлекая за собой скатерть, разбрасывая фарфор и столовое серебро. Грохот привлекает внимание всех, кто находится на террасе. Теперь они все ошеломленно наблюдают, как Хардвик лежит на полу, корчась в судорогах.

Кит вскакивает со стула. Опускаясь на колени рядом с Хардвиком, он уже кричит в свой телефон: — Доктор. Галлахер, у него припадок! Терраса ресторана!

Два официанта стоят остолбеневшие, в то время как Хардвик продолжает молотить руками. Я замечаю разбитое стекло, лежащее рядом с его головой, и встаю, чтобы отбросить осколки, но он уже порезался, и свежая кровь размазывается по полу. Я слышу скрип отодвигаемых стульев, сдавленные голоса, когда толпа собирается посмотреть на это унизительное зрелище.

— Убирайтесь прочь, вы все! Оставь ему немного места, черт возьми! — кричит Кит.

Я отодвигаю стулья, подбираю упавшую скатерть и подкладываю ее Хардвику под голову, чтобы смягчить удары. Жестокость его припадка приводит меня в ужас. Как долго могут длиться эти судороги? Сколько пройдет времени, прежде чем сломаются кости или остановится сердце?

Затем я слышу голос Дэнни, приказывающего всем отойти в сторону, когда он проталкивается сквозь толпу. Он опускается на колени рядом со мной со своей аптечкой.

— У него идет кровь, — говорю я.

—

Ничего, это подождет — Он открывает пластиковый картридж, обнажая насадку для впрыскивания. — Держи его голову неподвижно!

Обеими руками я хватаю Хардвика за голову. Кровь склеивает его волосы и пачкает кончики моих пальцев. Я смотрю прямо ему в глаза. Они полуоткрыты, радужки закатились, видны только белки. Его ноги стучат по полу, тук-тук-тук. Я думаю, как легко было бы покончить с его жизнью прямо здесь и сейчас. Перерезать ему горло или прижать к лицу удушающую подушку. Это был бы один из способов добиться справедливости, сделать мир лучше. Вместо этого я здесь, помогаю своему мужу сохранить жизнь этому монстру.

Дэнни быстро вставляет насадку картриджа в ноздрю Хардвика и нажимает на поршень.

— Что ты ему даешь?

— Мидазолам. Официально он пока не одобрено, но ему это раньше уже помогало. — Моему невозмутимому мужу, просто своим ровным голосом, удалось успокоить меня. — Что здесь произошло? Что вызвало приступ?

— Ничего. Он просто сидел вон за тем столиком и смотрел на море.

Дэнни бросает взгляд на стол. — Солнечный свет. Отражения на воде.

— Это может спровоцировать приступ?

— Мерцание может. — Он смотрит вниз на Хардвика, чьи припадки уже начинают ослабевать. — Ладно. Не думаю, что ему понадобится вторая доза. Давайте дадим ему минутку, пускай очухается. А теперь дай-ка я осмотрю его голову.

Я слышу приближающийся вой сирены.

Кит спрашивает: — Кто вызвал скорую помощь?

— Это сделал я, сэр, — говорит один из официантов.

— Она ему не нужна!

— Я не знал…

— Ничего страшного, все в порядке, — говорит Дэнни и ободряюще улыбается официанту. — У него и раньше бывали такие припадки, но, конечно, вы этого не могли знать. Мэгги, не могла бы ты подать мне немного марли?

Я роюсь в аптечке Дэнни в поисках стерильной марли, и мне на глаза попадается этикетка. Сама коробка ничем не примечательна, просто белый картон с напечатанным черным содержимым, но название лекарства, которое в ней содержится, кричит мне из глубин медицинской сумки Дэнни.

Я уже несколько раз заглядывала в его аптечку, так что знаю, какие лекарства он обычно запасает, какие инструменты повсюду возит с собой. Это первый раз, когда я вижу аргинат гема в его сумке.

— Мэгги? — говорит Дэнни.

Я протягиваю ему пакет с марлей. Смотрю, как он вскрывает его и прижимает кусочек марли к голове Хардвика. Белый хлопок становится красным от крови.

Сирано находится на Мальте.

Прибывает бригада скорой помощи с носилками. Когда они добираются до Хардвика, его глаза уже приоткрываются, и он в замешательстве оглядывается по сторонам.

— Давайте перенесем его в номер, — говорит Дэнни.

— Не в больницу? — спрашивает парамедик.

— "Ему не нужно ехать в больницу. Просто отнесите его наверх, в его комнату.