Шпионы и все остальные
Шрифт:
— Распространяется, конечно, товарищ генерал, — пробормотал Комаров.
— Ты знаешь, что этого цыгана, Мануша, выпустили? Тоже «за недоказанностью»! А через него тонны золота и наркоты прошли!
— Слышал, — Комаров развел руками.
— Так вот! — генерал взял себя в руки и говорил почти спокойно. — Синцов, конечно, не ангел… Выносил он из-под земли всякую старинную мелочь: монеты, подсвечники… Но я тебе одно скажу: Леший не самый большой преступник в этом городе!
Пуля
Быстрая ритмичная музыка: бум-бум-бум. Яркие огни. Духота. Судорожные стробоскопические движения диджея за пультом. И сладкий розовый коктейль, которым сегодня угощали всех посетителей по случаю ежегодной «Барби-Пати». От всего этого голова казалась набитой воздушной сахарной ватой: распирающая тупая боль, и в то же время странная легкость и пустота внутри. Чувство для Пули привычное. В чем-то даже приятное.
— А я бы на твоем месте послала его куда подальше! — прокричала ей на ухо Светка. — В самом деле!
Пуля:
— А? Ага. Так просто.
Светка:
— Чего-чего?
Из-за громкой музыки постоянно приходилось кричать. Бум-бум-бум.
— Неважно! — крикнула Пуля.
— Мой тоже жался, деньги от меня прятал — мол, бизнес плохо идет!.. Пока я ему, ёшкину коту, хвост не прижала, мозги не выполоскала и на место не поставила! Сразу бизнес хорошо пошел, утром позвонил, что купил мне белый «мерсик-купе»…
— А если б он тебя бросил?
— Кого?! Меня?!
Пуля покачала головой. «Ну, Светка в своем репертуаре». Еще вчера утром она, повздорив с мужем, собиралась вешаться и пить димедрол — Пуля весь день с ней проваландалась, успокаивала, с Лешим, вон, разругалась… А теперь у Светки шикарная машина, все тип-топ, теперь она хвастает напропалую, учит ее жизни, тупая дырка, блин!
— Да ты знаешь, как я смотрюсь в своем «мерсике»? — Светка округлила накачанные губы. — Как королева!
«Видела, как ты в „Пежо“ смотрелась! Руль перебирала, будто резинку в трусы вставляла!»
— Ничего. У меня тоже будет своя машина, — упрямо изогнув тонкие брови, проговорила Пуля. — Может, и покруче «мерина».
— Чего-чего?.. Что ты там бурчишь себе под нос?
Пуля закусила губу. Музыка затихла, на сцену пригласили посетительниц, желающих поучаствовать в конкурсе на лучшую Барби. Вышли четыре девахи: высокие, длинноногие, в ярких мини-платьях. Три блондинки и брюнетка. Пуля болела за брюнетку.
— Попомни мое слово, подруга: не проучишь мужика как следует, он так и будет тобой помыкать! — гундела и гундела Светка. — Каждую копейку отрабатывать заставит! И еще в ножки ему кланяйся! Все мужики такие! И мой был такой, и твой тоже! Скажешь, нет?
— Отвали, — сказала Пуля.
— А? Чего?
«Барби» по очереди исполнили несколько танцевальных па и пропели по куплету из «Крылатых качелей». Аплодисменты. Началось голосование, или, точнее, аукцион: каждая участница снимала с себя какую-то деталь убранства — пояс, перчатку, заколку, а зрители предлагали за нее свою цену. Выиграла одна
— Да он нормальный, в общем, — сказала Пуля. — Иногда приходит веселый, с огромным букетом, при деньгах. Подарки там и все такое… А иногда вообще без копья. И начинает: типа я не хозяйка, привыкла жить на всем готовом!
Светка подозвала официанта, показала на пустые бокалы. Тот смешал им еще по порции «Руби».
— Так что, он и сегодня тебя без денег оставил?
— А-а, — Пуля поморщилась. — У мамы взяла. Ему ничего не сказала. Он куда-то по друзьям своим опять отправился.
Светка:
— Во ублюдок.
Пуля:
— А ты — тупая дырка.
Светка:
— Чего-чего? Не слышу!
Пуля:
— Ничего. Ему здесь просто неинтересно. Ему кроме «минуса» ничего не надо, понимаешь?..
Откуда-то прибежала Алевтина в желтых штанах «Оливьери».
— Девчонки, там у Поплавской живот свело, сидит рыдает! А она уже заявлена! Все ждут, не знают, что делать. Кто хочет продефилировать на халяву?
— Где продефилировать?
— Да в конкурсе! Она даже готова свое платье одолжить — цвет «розовый лишай», подол на уровне лобка! — хрен с ним, зря шила, что ли?
— Это типа Барби изображать? — дошло до Светки. — А что, давай! Я запросто!
Алевтина окинула ее фигуру критическим взглядом:
— Не, талия не сойдется. Не твой размер. — Она перевела взгляд на Пулю. — Вот ты сойдешь. Ну-ка, встань… Нормуль. Должна влезть. Только греби скорее, там уже выход должны объявить.
Пуля отмахнулась.
— Никуда я не собираюсь влезать!
— Ты чего? — удивилась Алевтина. — Иди, задницей потрясешь, покажешься всем, покрасуешься…
— Не то настроение…
— А, так Светка тебе уже рассказала про свой «мерс»? Ну, так и болт на нее! Тем более развеяться надо!
Через три минуты в тесной гримерке за сценой Пуля вползала в облегающее и короткое (но не на уровне лобка, сантиметров на десять ниже) платье а-ля веселая горничная, в то время как Светка с Алевтиной колдовали над ее прической.
— Вульгарно. Но ладно. Ну, пролетишь. Ну, подумаешь! — ворчала под нос Светка. — Ну какая ты, в жопу, Барби. Барби шатенок не бывает. Или блондинки, или брюнетки. И волосы не такие короткие, и… Ой, извини!
Пуля взвизгнула. Диадема с голубыми стразами, которую Светка только что второпях нахлобучила ей на голову, чуть не выколола ей глаз.
— Бл-лин, вот так всегда, когда торопишься! Да сиди ж ты ровно! — Светка поправила диадему. — Ну, все! Красава! Кстати, слева от сцены маленький балкончик, там какой-то важный хрен в костюмчике «Бодджи». Обрати внимание. По-моему, это олигарх из «Форбса», который на яхтах рассекает… Забыла фамилию. Неважно…
Пуля повернулась, увидела себя в зеркале: синие глаза на раскрасневшемся лице, синие камни, запаянная в розовый шелк тонкая фигура, открытые точеные ноги — выглядит соблазнительно!