Шпионы и все остальные
Шрифт:
Вспышка ослепила, грохот выстрела оглушил. Существо, завладевшее рацией Середова, опрокинулось, дернулось несколько раз и затихло. Его преследователь, поскуливая, отбежал к колодцу, спрятался за горловину. Но спрятал только голову, туловище торчало сверху. Третий, крадучись, подошел вплотную, вытянул руку. Снова вспышка, грохот, звон…
Горячий ствол обжег руку. Пахнет смертью. Рука налилась смертоносной силой.
Это Разящий Огонь, как у Небесного стража! Чтобы убивать. Теперь я могу сразить всех врагов!
Завладевший пистолетом взял рацию из рук убитого
Он обшарил руками остальные трупы и нашел еще один Разящий Огонь.
Бах! Бах! Разлетелось в стороны бетонное крошево. Брызнули искры из металла. Отлетела оторванная рука Небесного жителя…
Уставившись белыми глазами во тьму, существо думало.
Внизу, в пустошах и деревнях, что глубоко отсюда, нет такого оружия. Внизу, откуда они пришли сегодня, сражаются допотопными дротиками, которые летят недалеко и убивают не всегда. Но старейшины говорят, что за Адской Щелью, где обитал Небесный страж, есть множество Разящих Огней, запертых в пещере. Это называется — Ар-се-нал. Небесный язык выучили только вожди, которые общались с Небесным стражем, но некоторые слова знали все. Теперь он тоже станет вождем!
Примитивные мысли путались, разлетались, как стая перепуганных летучих мышей.
Раньше он тоже боялся, он был пугливым и осторожным. Он никогда не посмел бы даже приблизиться к Ар-се-на-лу. Но теперь у него есть могучее оружие.
И это значит, что он сможет войти в Арсенал. Войти и стать Повелителем Разящих Огней… И вождем всего Подземного мира!
Повелитель Разящих Огней, кряхтя, подтащил своих соплеменников к люку и сбросил вниз — одного за другим. Наклонившись, проводил взглядом полет каждого, пока из далекой черноты Нижнего Мира не донесся отчетливый мягкий шлепок. Им нечего здесь делать — ни живым, ни мертвым! Только он будет решать — кого пустить на Небо!
Может, все-таки идти с Рудиным? Тот пацан опытный, все уровни истоптал… И мороки меньше — никого искать не надо…
Нет, вдвоем «закидываться» нельзя, это ясно. И не положено, и вообще… Только с Хорем они ходили вдвоем. Но это Хорь. Замены ему нет. А кого взять?
Леший в очередной раз задумался, перебирая возможных кандидатов. Их было не так много. Особенно после всего, что произошло. Как говорится: «Иных уж нет, а те далече…» Да… Действительно, «не так много». Можно даже сказать — вообще немного. А точнее — мало. Очень мало. Двое…
Заржецкий… Грамотный, взрослый мужик, дисциплинирован, исполнителен. Но он дежурный и, в основном, сидел за пультом связи. «Минус» не любил и всячески увиливал от «закидок». Да и физическая форма оставляет желать лучшего. Нет, Заржецкий отпадает.
И Ринго… В общем-то нормальный парень. У него всего два недостатка. Или три. Или десять. Леший задолбался считать, если честно.
Однажды, на втором уровне, Леший заметил какой-то тонкий проводок, торчащий у него из-под шлема и спускающийся вниз, в разрез комбинезона.
— Это что
— Провод. От наушника.
— На хрена тебе наушник?
— Музыку слушаю.
Леший просто остолбенел.
— В «минусе» музыку слушаешь? На хрена?
Он пожал плечами.
— Нравится. Вот, послушайте.
Он протянул Лешему наушник. Там что-то гудело, гремело, гавкало и визжало. Кого-то убивали на электрическом стуле.
— Это «Блур». Деймон Албарн… «Песня № 2» называется.
— Это скотобойня, а не музыка, — сказал Леший. — Здесь, в «минусе», надо каждый шорох слышать, каждый мышиный писк, иначе не выживешь. Тебе понятно? Чтобы больше я тебя с этой штуковиной не видел!
— Я и так все слышу, — с гордостью возразил Ринго. — У меня слух музыкальный.
— Чего ж ты тогда в диггеры поперся, юноша?
— Мне инди-музыканты нравятся, и Фрэнк Заппа нравится, и Джим Гатри. И многое из «Битлз» конца шестидесятых. Это — андеграунд. И «минус», вот где мы ходим, — тоже андеграунд. По-английски это слово означает «подземелье», «подполье». То, что находится под землей. И желтая подводная лодка плавает под водой. Поэтому я здесь.
— Ни х… не понимаю, — сказал Леший честно. — Почему ты в подводники тогда не пошел?
Но Ринго все равно слушал музыку. Он был типичный фанат. Он носил длинные волосы, которые мыл каждый день, пользовался дорогим дезодорантом, у него всегда были чистые носки. Для Лешего он был как книга на китайском языке, на каком-нибудь гуаньдунском диалекте.
— А Ринго что означает? Ринг, типа? Бокс? Ты что, боксер?
— Нет, я диггер. А Ринго — это в честь Ринго Старра, из «битлов». Я на него похож.
— А «битлы» — это что? — спросил Леший.
Без всякой задней мысли спросил. Но Ринго, похоже, обиделся.
— Группа такая, — проговорил он сквозь зубы. — Я уже говорил вам.
Леший набрал в грудь воздуху и сказал:
— Так, Ринго. Запоминай. Вот мы с тобой — группа. Мы делом занимаемся. Устанавливаем заградобъекты в «минусе», чтобы всякие раздолбаи не ходили, где не надо. Понял? Мы работаем вместе. Поэтому мы — группа. Помогаем друг другу, прикрываем, так сказать, задницу товарища. Все остальные группы я на х…ю видал. Вот так. Понятно?
А еще Ринго курил в «минусе». При всей своей чистоплотности и любви к прекрасному. Там, где воздух на вес золота, где некоторые диггеры впадают в кому от кислородного голодания — он курил, причем не что-нибудь, а убойную «Яву» производства московской табачной фабрики. И ничего ему не делалось. Если не считать, что разок получил по морде.
— Я просто волнуюсь немного, — объяснял он. — Иногда вот кино хорошее смотришь, дико хочется курить. Так и здесь.
— А почему ты крутые сигареты не купишь? — «прикололся» Леший. — Английские какие-нибудь?
Но Ринго на «прикол» купился и ответил вполне серьезно:
— Так настоящих английских в Москве давно не найти. Раньше были и «Ротманс» и «Данхил», много чего было, да сплыло. А «Ява»… Ну, это хотя бы патриотично. И все равно она входит в корпорацию «Бритиш Америкен Тобакко»…