Шри Чинмой. Единство восточного сердца и западного ума. Часть III
Шрифт:
Ни разума, ни формы — я только есть;
Остановилось все: и воля, и мышленье.
Прощальный взмах Природы танца,
Я — Тот, Кого искал.
* * *
Высоты все подвластны духу моему,
Безмолвен в сердце Солнца я.
Ничто не променяю я на время и дела,
Завершена моя вселенская игра.
Когда я продолжил мое путешествие в поэзии, мои внутренние переживания и осознания непроизвольно выразили себя посредством аспектов смирения и преданности:
Мой
Твоя Любовь поймала в ловушку мои глаза,
Мое сердце, мою жизнь и всего меня.
Позволишь ли ты мне поймать в ловушку
Освященную пыль Твоих Стоп?
За время моего путешествия-поэзии, древо моей поэзии пустило разные ветви: философию, молитву, религию, духовность, мою любовь к красоте Природы, мою любовь к словотворчеству, которое английский язык снисходительно позволяет мне пробовать, и мою постоянную любовь к этому нашему миру, заботу о нем и надежду на него.
Когда патриотизм захватывает мой ум, я пою:
Я нежно люблю мою Индию
И ее вековое безмолвие-покой.
Когда интернационализм обнимает мое сердце, я возношу свою бессонную и неустанную молитву-песню Богу:
Мой Господь, даруй же мне способность
Осушить каждую слезу
Каждого сердца.
Куда бы я ни шел, красота Природы проникает в меня и питает меня изобилием вдохновения:
Небо зовет меня.
Ветер зовет меня.
Луна и звезды зовут меня.
Зеленые и густые рощи зовут меня.
Танец фонтана зовет меня.
Улыбки зовут меня, слезы зовут меня.
Чуть слышная мелодия зовет меня.
Утро, полдень и вечер зовут меня.
Каждый ищет товарища по игре.
Каждый зовет меня: «Приди. Приди!»
Один голос, один звук повсюду вокруг.
Увы, Лодка Времени продолжает плыть.
Именно Гораций предложил нам следующее просветляющее определение поэтов: «Поэты — первые учители рода людского». Позвольте мне добавить:
Поэты — первые любящие Красоту Бога
В Природе-Творении Бога.
Поэзия — это не то, что следует понимать.
Поэзия — даже не то, что следует чувствовать.
Поэзия — это то, что открывает универсальную Реальность человека.
Поэзия — то, что раскрывает трансцендентальную Божественность человека.
Для меня высокая честь выступать перед вами в этом величественном зале, посвященном Теодору Рётке, уважаемому американскому поэту, который был любимым профессором и поэтом этого университета. По моему смиренному мнению, Теодор Рётке был поистине любящим Красоту-Бога в Боге-Творении. Я хотел бы закончить свое сегодняшнее выступление, призвав присутствие его яркой души-просветления стихотворением «Свет становится ярче», которое прославляет приход Весны одновременно в природу и ум:
… вскоре ветвь, часть сокрытой сцены,
Ум-листва, столь долго туго свернутый,
Превратит свою собственную суть в зелень,
И молодая поросль разрастется
в нашем внутреннем мире.
Высокочтимый заведующий кафедрой Шоун Вонг, с нежностью уважаемый профессор Чарльз Джонсон, ваш университет уникален своим девизом: «Lux Sit — Да будет Свет». Ваша любовь к свету, свету души и свету ума, беспримерна. Сегодня вы чествуете меня с добротой, состраданием и благословением наградой «Свет Азии». В экстазе безмолвной тайны я сею семена слез благодарности и улыбок благодарности моего сердца в саду ваших сердец беспримерной красоты.
(Шри Чинмой был удостоен награды «Свет Азии», которую вручил ему профессор Шоун Вонг, заведующий кафедрой английского языка Университета Вашингтона.)
ИНДИЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
(Краткий обзор)
Международный Университет Флориды, Майями, Флориды, США
Вертгейм Центр исполнительского искусства
26 мая 1998
Философия ума говорит:
У Бога, возможно, есть.
Философия сердца говорит:
Бог, конечно, есть.
Философия жизни говорит:
Бог является как искателем,
так и Источником.
Когда я иду за пределы философии ума, я восклицаю:
Ни разума, ни формы — я только есть;
Остановилось все: и воля, и мышленье.
Прощальный взмах Природы танца,
Я — Тот, Кого искал.
* * *
Высоты все подвластны духу моему,
Безмолвен в сердце Солнца я.
Ничто не променяю я на время и дела,
Завершена моя вселенская игра.
Когда я иду за пределы философии сердца, я шепчу:
Сладостен мой Господь.
Его я осознал как Вечную Истину.
Сладостнее мой Господь.
Его я осознал как единственного Действующего.
Сладостнее всего мой Господь.
Его я осознал как Всевышнего Наслаждающегося.
Когда я иду за пределы философии жизни, я обещаю:
Никогда не встретить больше:
Вчерашний свой лик,
Падения миг,
Никогда не встретить больше.
Никогда не встретить больше:
Смерти объятий,
Сатаны Дыхания,
Никогда не встретить больше.
Никогда не встретить больше:
Чинмоя неудачника,
Невежду полнейшего,
Никогда не встретить больше.
Безжалостные критики философии говорят, что философия решительно никуда не ведет. Те же критики говорят, что философия — это долгожительство абсурда. Они также осмеливаются говорить, что победитель есть во всем, но когда сражаются два философа, тогда нет ни победителя, ни побежденного. В этой связи я хочу сослаться на противоположные взгляды двух бессмертных, каждого в своей области. Бетховен, наделенный величайшим авторитетом в музыкальном мире, говорит: