Шторм

Эмиль

раз недоверчиво оглядел Джона, словно желая удостове-

риться в правдивости его слов.

– Вы англичанин?

– Да, сэр, а этот матрос, – Джон показал на Кинга, – ра-

ботает на судне, где я имею честь быть штурманом.

– Господин лейтенант!

Офицер обернулся на голос своего подчиненного и уви-

дел, что тот держит на ножнах грязные тряпки, на которых

были видны грязь и запекшаяся кровь, а другой драгун дос-

тает такие же из-под кровати,

куда их затолкал Скарроу.

Протестант подскочил к постели, сорвал покрывало и одея-

ло и увидел израненного Свирта. Лицо офицера искриви-

лось в злобной усмешке.

– А это кто? Тоже моряк с вашего судна?

– Да, – только и смог выговорить Джон.

– Хватит! – лейтенант смотрел так, как будто Джон был

его кровным врагом. – Вы думали, что англичанину вс

сойдет с рук, но нет! Укрывающий преступника сам стано-

27

Эмиль Новер

вится преступником! – взвизгнул протестант. Подняв указа-

тельный и средний пальцы, прижатые друг к другу; он про-

изнес: – Именем Бога и короля, вы арестованы! – уже бо-

лее спокойным тоном, кивнув в сторону Майкила, лейте-

нант добавил: – Ты будешь болтаться на одной переклади-

не с этой собакой.

– Подонок!

Этот хрип заставил офицера повернуться. В лицо смот-

рели глаза, пылавшие ненавистью. Будучи почти в могиле, смелый католик не просил пощады, не ждал милости, как

перчатку, бросая, быть может, последнее слово в лицо про-

тестанта. Меткое определение вызвало приступ бешеного

гнева у последнего и он взмахнул кулаками, затянутыми в

перчатки. Глаза Свирта округлились: сильный удар при-

шелся в раненое плечо и нечеловеческая боль, кривым су-

ком, пронзила вс его тело. Не выдержав, ирландец закри-

чал, едва не потеряв сознание.

– Остановитесь, он ранен! – закричал Скарроу, броса-

ясь к постели, но его отшвырнули. Ударом эфеса один из

драгун свалил Джона на пол и нанес удар ногой в живот.

Этот удар был той каплей, что переполнила чашу тер-

пения моряка. Если до этого какие-то частицы благоразу-

мия заставляли Кинга молчать и сдерживать себя, то те-

перь его охватили страшная ненависть и справедливый

гнев, ирландец уже не желал терпеть.

Кинг перепрыгнул через кровать, на которой корчился

Майкил, и оказался рядом с офицером, готовившимся на-

нести новый удар. Схватив лейтенанта за плечо, ирландец

развернул его к себе, и два ненавидящих взгляда скрести-

лись. Стиснув зубы, Кинг из всех сил нанес страшный

удар

в лицо. Отлетев на несколько шагов, лейтенант растянулся

без чувств на деревянном полу.

Один из драгун бросился к ирландцу, но тот снова пе-

репрыгнул через кровать, схватил ведро и окатил его во-

дой. Душ привел протестанта в замешательство, и он не-

медленно получил сильный удар в промежность. На по-

мощь ему поспешил другой драгун, но не успел оказать ее: метко брошенный табурет попал солдату в голову.

Беги!

28

Капитан «Дьявол»

Крикнув это, Скарроу, уже поднявшись на ноги, также

озлобленный и знавший, что его теперь ждет, подскочил к

драгунам сзади и хватил одного из них по шее. Охнув, сол-

дат выронил саблю и рухнул на пол, но другой успел отско-

чить и выхватить оружие. Он располосовал воздух перед

собой и Джон отшатнулся. Драгун повторил этот прием еще

несколько раз, и Скарроу мог лишь уворачиваться от уда-

ров. Кинг ничем не мог помочь товарищу: перед ним также

сверкала сабля.

Драгуны, сюда!

Этот призыв не повис в воздухе, в дом ворвалось пол-

тора десятка кавалеристов, сверкая обнаженными саблями.

Спустя полчаса из дома вывели связанных Кинга и Джона, а за ними выволокли бесчувственного Майкила и, как куль, бросили поперек седла. Осторожно вынесли лейтенанта, еще не пришедшего в себя, и аккуратно положили на коня.

Кинг сплюнул на землю и на ней остался темный след.

Горько усмехнувшись, он обратился к Джону:

Капитан велел передать, что сегодня уходим в шесть

вечера.

Спасибо, – сказал Скарроу. – Ты нашел подходящее

место и удобное время для сообщения.

Лучше поздно, чем никогда.

К вечеру в городе полностью хозяйничала протестант-

ская конница. Около сотни католиков были выловлены в

городе и его окрестностях. Всех их собрали на центральной

площади, оцепленной драгунами, куда уже были согнаны

местные жители.

Близилась расправа, и уже были готовы все необходи-

мые орудия, ибо разбить врагов было недостаточно. Необ-

ходимо сломить волю к сопротивлению тех, кто думал ина-

че или не мирился с рабской долей. Тех же, кто в нереши-

тельности стоял в стороне, выжидая, надо было, запугать, чтобы отбить саму мысль о возможности сопротивления.

Этим целям хорошо служили публичные казни.

Кровь и мучения всегда были спутниками тех, кто давил