Шумеры

Сурская Людмила

Прерывая слова утешения прорывающимся смешком, он бормотал:

— Тебе явно показалось. Мужик не догадается на такое обратить внимание.

Люда опять безнадёжно вздохнула и, не выпуская трубки, набросив халат, отправилась в кухню, на ходу твердя:

— Не спорю глазами, может, и так. Только мне, кажется, я чувствовала его руки, как бы проскользнувшие по мне. Тут уж не заметить, он не мог.

Эд, тут же дал совет:

— Надо было двинуть в ухо.

Она, отставив чашку с кофе, возмутилась:

— Ты хорош советовать. Я растерялась. Во-первых, в его машине. Во-вторых, у меня не было уверенности. Представляешь, залеплю, а за что. Говорю ж тебе, скользкий тип.

— Постой, постой, а что ты делала в его машине? — строго и кажется с возмущением, спросил он.

Людмила рассердилась на такую бестолковщину:

— Я же тебе рассказывала, что чуть не сбила его. Наверное, у него

не только с губой, но и с головой контузия случилась. И он решил завезти меня домой.

— И ты села? — грозно уточнил он.

Тут уж она возмутилась.

— Какое там села… Он меня впихнул. Ты что ревнуешь?

— Я злюсь, — объявил он.

Она тут же принялась оправдываться.

— Он совсем не в моём вкусе. Да и зачем я ему… Такие слюнявчики ищут развлечение в другом месте. Эдик, ты меня слышишь?

— Причём внимательно.

Теперь она вздохнула три раза. Тяжко-тяжко…

— Я, кажется, сделала глупость… Вот дурёха.

Заинтригованный он поторопил:

— Что ещё?

Она отнесла чашку в раковину, залила водой и только после этого объяснилась:

— Ему нужен был человек со знанием английского языка на командировки и я согласилась… Во вторник же откажусь.

Он осторожно уточнил:

— Почему, из-за меня?

— Частично да.

— А ещё? Да, не тяни ты кота за хвост… — сорвался он.

Вздыхать уже было вроде бы как не прилично и она принялась объяснять так:

— Мне всё-таки, кажется, почувствовав под рукой моё голое тело, он решил, что я девица лёгкого поведения. И прикинул попользоваться этим. Что ты молчишь?

— Думаю.

Пока он думал, она вымыла чашку и перешла в ванную и там уточнила:

— И что ты предлагаешь?

Эд разложил всё по полочкам.

— От предложения не отказываться пока. Съездишь раз, посмотришь, а дальше видно будет. Это твой шанс заглянуть в другой мир. Почему бы не воспользоваться им.

Люда тут же засомневалась в пользе таких советов.

— Ну, я не знаю…

Он быстренько разрисовал картинку красками и представил ей.

— Нечего знать не знать, если что двинешь, я научу куда и как.

Перекрикивая капли поливающие её, она заверещала:

— Я и сама догадываюсь по каким местам надо бить. Только вот потом, моя карьера этим рингом и закончится. Может всё же правильнее держаться от неприятностей подальше?

— Что ты за трусиха такая. Ничего ещё не случилось, а ты уже нафантазировала себе. С работы погонят. Ну и, слава Богу! Избавишься, наконец, от ловеласа начальника и найдёшь нормальное место. Я помогу.

Выйдя из-под душа и замотав себя в полотенце, позволила себе возмутиться:

— Хватит болтать, ты меня отвлекаешь, самая пора собираться в магазин.

— Эй, Лю, не спеши отключаться. Ты вечером придёшь? Я скучаю безмерно.

Она подумала и вынуждена была отказать.

— Сегодня нет…

Он отказа не принял:

— Так не пойдёт, малыш, я хочу тебя видеть…

Она среагировала очень быстро. Не для этого ли и затевала отказ. «Господи! Господи! Господи! Помоги мне!» — твердила она про себя, очень-очень надеясь на помощь всевышнего.

— Тогда приходи сам. Квартиру ты знаешь. Методику мы отработали. Позвонишь из подъезда, я выключу свет. Хотя это твоё «видеть» сильно сказано. К тому же у меня будет клубника и шампанское.

Таким её решением он не был доволен. Оно ставило его в тупик.

— Ты меня поставила в угол…

— Тебе решать…

В тупике он быть не привык и оттого крутился — вертелся пытаясь сорваться с крючка.

— У меня есть время на раздумье. До ночи я определюсь.

Люда шустренько подрисовала соблазнительную картинку.

— Я приготовлю что-нибудь вкусненькое и мы его съедим в темноте.

— Ну, пока.

— Пока.

Она кинула телефон и завизжала от радости. «Зажатый в угол он придёт, он непременно придёт! Надо быстренько сбегать в магазин и приготовить что-то необыкновенное. Можно индейку с апельсинами или лазанью с копчёной ветчиной, грибами и шпинатом, картофельные рулетики с ветчиной и салат с креветочным мясом тоже неплохо. Обязательно маленький тортик надо соорудить. А вдруг он любит рыбу? Лучше приготовить одно блюдо с рыбой, а другое с мясом». За полдня успела в принципе всё. Убрать квартиру, перегладить бельё и приготовить вкусный ужин. Сумерки скрывали город, а от него ни звонка, ни намёка. Она металась от окна к окну и нервничала. «Почему у меня всё происходит ночью, когда всё запорошено луной, ничего не разобрать, не рассмотреть?» «Да потому, что ты богиня её свиты», — прошелестело, смеясь где-то внутри неё. Устав ждать и рассердившись на весь белый свет, задремала. Она опять летела под надёжным крылом, а внизу, под ней, нёсся в бешеной скачке

дикий табун лошадей. Спустившись ниже, поняла свою ошибку. Это бежали, убыстряя свой ход, кентавры. Полулюди-полукони: у них человеческая голова и торс человека на конском туловище с четырьмя ногами. «Но ведь это миф, легенда. Предполагали даже, что это искусных наездников олицетворяли и воспевали слив воедино с лошадью». — Пронеслось в затуманенной полётом голове. Ангел усмехнувшись, взял вправо и понёс её к горам. «Что это?» — повернулась она к нему. «Ты должна понять сама», — отвернулся он. Она внимательно рассматривала: «База. Я хочу зайти вовнутрь. Лаборатория. Что же здесь выращивают? Невероятно». Здесь решалась судьба заселения земли или тогда её называли Шу и стоял ребром не мало важный вопрос — какими должны были быть «люди». «Я угадала?» — развернулась она к Ангелу. Сначала, как раз и не пробовали лепить по себе. Пытались взять от себя только оболочку, а по сути делали в своём роде рабов. То выращивали грозных гигантов, то кентавров. С одной стороны и понятно, чтоб не раствориться потом в них, и не смешать кровь, что собственно позже и произошло. Но это значит, мифические титаны не сказка. Вот почему иногда во время какого-то повреждения или сбоя в голове человеческой особи что-то переключается. Рост человека становится неуправляем. Это просто заложено в нём. Поняв свою ошибку, занялись созданием другой модели. Верх по своему подобию, а низ полезного и понравившегося им животного. А что, очень удобно и без хлопот! Ни кормить, ни погонять! «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Наверное, это крылатое выражение идёт оттуда». — Усмехнулась она. Результат плачевен. Объединения природного и цивилизованного таким способом не было достигнуто. Кентавры создаваемые добрыми и мыслящими существами обозлились и, носясь по полям, крушили всё на своём пути. «А это что? Вот это да! Я вижу мелкорослый экземпляр. Тоже, похоже, ещё одна попытка сооружения «человека»». Оказался мал и не живуч. В результате экспериментов, были и вообще ужасные экземпляры. Слава Богу, единичные. «Ангел, я вижу циклопа». Легенды не рождались на пустом месте. На чём же остановились? Ага, понятно. Что и требовалось доказать. Всё-таки по своему подобию с заложенным кодом развития. Своего материала не хватало, как же «сыны неба» выкрутились? Мифы тоже не пустая болтовня. «Наши создатели решили не мудрить». То есть, брать, что под руку попало от разных животных клетки и прививать на тот материал, что те привезли с собой. Здорово. Получились «люди». Так же, должно быть, создавались и «земы». Вот в таких же лабораториях. Теперь ей понятно, почему люди иногда похожи на зверей. Она видит первые поселения выведенных людей. Учёные правы, это пещеры. «Ты листаешь книгу времени», — поняла она Ангела. Она видит это же место только намного позже. Что творят кентавры, они вытаптывают у них посевы. Это последнее их стадо. Они обречены. «Почему ты мне не покажешь создание нас с Адамом? Молчишь?» Значит, не время. Что это? Кажется, копошатся археологи. Чьи? Итальянские. 70 годы. Раскопки Эбла. Что они нашли? 15 тыс. глинописных документов шумерского периода. О чём они там говорят? Надо спустится, и послушать«…настолько важны, что после введения их в науку подход к стародавней истории Ближнего света придётся переписывать заново». «Эй, я хочу посмотреть ещё, куда ты меня несёшь…» Она очнулась от звонка Эда. Мотнув головой прогоняя сон, схватила телефон.

— Алло! Я слушаю.

— Лю, ты куда пропала. Стою внизу. Я могу подняться?

По первым же словам, она поняла, что он волновался. Голос срывался на хрип. Разгоняя сон, вместо ответа спросила:

— Который час?

Ответ последовал в паре с вопросом:

— Одиннадцать. Ты спала?

Пряча пробивающуюся радость, стараясь спокойно, объясняла:

— Немного. Поднимайся. Я оставляю открытой входную дверь. В подъезде выключатель справа.

— Я нашёл.

Поправив постель «Хотя зачем?» метнулась на кухню к микроволновке. Она не слышала, как он вошёл, только почувствовав за спиной его дыхание, замерла.

— У тебя вкусно пахнет, я проглотил язык…,- обнял он её, и, комкая руками тонкую ткань. Пройдясь, по жаром полыхнувшим бёдрам, прижал к себе. — Оказывается ты прекрасная хозяйка.

— Язык, языком, но похоже тебе важнее сейчас совсем другое, — чмокнув его в нос, игриво прошептала, теряя голос, она.

— Неужели так заметно это, даже без света? — шепча, он прижал губами её ушко. — Если я ничего не перепутал, то комната там. — А ну, кидай свою ложку, и поехали. — Эдик пробирался с ношей осторожно, стараясь ничего не задеть. — Ох! Кажется, мы пришли. Не торопливо опять осторожничая, уложив её на постель, он сбросил с себя лёгкую летнюю куртку и, сняв туфли, положил это в одно место, на рядом стоящее кресло. Расстёгивая брюки, обернулся к ней: