Шустрое ребро Адама
Шрифт:
— Я вам звонила с дороги, хотела предупредить, чтобы вы не волновались, что я задержусь, — сказала Софочка, когда все уселись в спальне, где меньше чувствовался запах гари. — Но вас не было дома.
— Мы ходили в милицию, — перебила Тамара Ильинична. — Симе позвонили похитители.
— В милицию?! — в ужасе воскликнула Софочка. — " Разве вы не знаете, что этого ни в коем случае нельзя делать? Похитители вас что, не предупредили?
— Нет, они только сказали, чтобы я собирала деньги, и повесили трубку, — снова расплакалась
— Не будем об этом думать. Что сделано, то сделано. А чем же вам помогли в милиции? — спросила Софочка.
— Ах, — всхлипнула Серафима Ильинична, — они не придумали ничего лучше, как обвинить меня в похищении собственного мужа. Дескать, у них уже есть несколько похожих дел: мол, жены обращались в какую-то фирму, где их мужей похищали, пугали, а потом возвращали шелковыми. Тамара, ты не помнишь, что это за фирма?
— Кажется, что-то кошачье… — Тамара Ильинична задумалась. — То ли тигр, то ли рысь. Нет, что-то мужского рода и короткое.
— Барс? — предположила Софочка.
— Точно! — обрадовались сестры.
— Да, и в милиции считают, что я тоже обратилась в эту фирму, — продолжала Серафима Ильинична.
— Но вы туда не обращались? — спросила Софочка.
— Конечно, нет! Разумеется, не обращалась. Пытаться воздействовать на мужа таким образом — это же Просто дикость какая-то. Но даже если бы я смирилась с подобной мыслью, то у меня все равно не было бы ни времени, ни.., ни повода, — поспешно добавила Серафима Ильинична, рассудив, что посторонним не следует знать об их с Валерианом трудностях.
— Значит, похитители действовали без вашего ведома, не вы их наняли, — заключила Софочка. — Ай, как жаль. Если бы вы их наняли, то мы бы могли не волноваться за Валериана Владимировича. Атак…
— Что так? — Серафима Ильинична затаила дыхание.
— А так придется платить выкуп, — сказала Софочка. — Сколько они потребовали?
— И это еще, — снова залилась слезами Серафима Ильинична. — Я просто не представляю, что делать.
— Они потребовали сто тысяч долларов, — сказала Тамара Ильинична. — У Симы нет таких денег.
— А у Валериана Владимировича? — спросила Софочка. — Он получал ежегодно половину этой суммы только по бухгалтерии. А квартира у вас явно не новая, и ремонт вы в ней уже несколько лет не делали. Так что он не мог истратить все деньги.
— Мы ездили отдыхать за границу, — пролепетала Серафима Ильинична. — Каждый год, а иногда и по два раза.
— Не смешите меня, это ведь капля в море, — фыркнула Софочка. — Заплатите выкуп — и дело с концом. Подумаешь, деньги! Деньги можно еще заработать, а Валериан Владимирович снова будет с вами.
Я уверена, что он вам велел бы сделать то же самое.
— Да я рада была бы, но не знаю, где он держит эти деньги, — сказала Серафима Ильинична. — Я не могу их взять, потому что не знаю, где они.
— А вот в этом я вам
Картохин в волнении расхаживал по кабинету.
К сожалению, кабинет был слишком мал — не очень-то разгуляешься. Несколько шагов вперед, столько же обратно — вот, собственно, и весь тренинг. Тем не менее эти упражнения помогали Картохину рассуждать. А порассуждать было о чем.
Час назад ему сообщили, что оба подозреваемых по делу о выпрыгнувшем из окна парне найдены мертвыми на собственной даче в собственной же сауне. Совершенно ясно, что они не сами там заперлись. Кто-то у них был, и этот кто-то убил их, так как не хотел, чтобы братья оказались в руках следствия.
Картохин усмехнулся, потирая руки. Дело начинало раскручиваться и набирать обороты. Кто бы мог подумать, что смерть какого-то придурка-самоубийцы, как решили все остальные в отделении, — поможет раскрыть дело о неоднократном похищении людей?
Мужчин и мужей, если уж быть предельно точным.
И все же Картохин по-прежнему подозревал жену второго похищенного, имя которого было ему точно известно. «Надо бы еще раз поболтать с Розой, — думал опер, — пусть пороется в файлах своего шефа, авось нароет там имена остальных жертв похищений, поможет жениху, так сказать».
— Ай да Роза, — пробормотал он себе под нос. — Молодец, девочка. Пожалуй, я все-таки на ней женюсь. Надо же, какая афера. И одна из подозреваемых у меня в руках. Она вполне могла успеть… Вышла от меня, села в машину — и помчалась убивать братьев.
А что? Испугалась, что они ее выдадут. Или сообщник постарался.
В эту схему отлично укладывался мужской голос — звонивший требовал выкуп. Сегодня предстояло поточней выяснить обстоятельства смерти братьев. Для этого следовало выехать на место преступления, вот только служебная машина задерживалась…
Неожиданно дверь приоткрылась, и в кабинет просунулась кудрявая голова Полена, прозванного так из-за фамилии Поленов, а также за удивительную для сыщика туповатость.
— Тебя начальство вызывает, — почему-то по-суфлерски прошептал Полено. — Иди быстрей.
Молодой опер пулей вылетел из кабинета и тут же столкнулся с капитаном Лещовым — своим непосредственным начальником.
— Картохин?! — удивился капитан. — Куда мчишься? У меня к тебе разговор.
— Да я.., это… — замялся Картохин.
— Что из тебя за мент получится? — поморщился Лещов. — Ты на себя посмотри! Весь какой-то взъерошенный и неумытый. Пьян, что ли?
— Я не спал всю ночь, — обиделся Картохин. — Выслеживал преступников.
— Уже наслышан о твоих подвигах, — кивнул Лещов. Он зашел в кабинет и уселся на стул. Картохин последовал за ним. — Если бы не твои ночные художества, подозреваемые были бы сейчас у нас, а не в морге. Как прикажешь их теперь допрашивать?